Страница 57 из 157
— Прилично, — смело ответил я, зная, что все равно экзаменовать меня никто не будет.
— Годится, — сказал капитан и добавил: — Собирайтесь!
— Слушаюсь, — сказал я, и повернувшись кругом, услышал, как он мне в спину сказал:
— Много барахла с собой не берите, вас обеспечат.
«Это что-то новенькое, — подумалось мне. — Куда же меня — в Японию, что ли? В логово зверя?»
Через пару часов я, расставшись со своей землянкой, оказался в районном центре, где прямиком направился в штаб дивизии. Толком я так ничего не понимал, кроме того, что погода отвратная, что сапоги у меня по самые ушки в грязи и что неплохо было бы простирнуть подворотничок.
Долго ждать решения своей судьбы мне не пришлось. Командир дивизии пожал мне руку и сообщил, что я поступаю в полное распоряжение «вот этого товарища». Только сейчас я заметил, что за столом сидит какой-то неприметный майор: он был лысоват, с курносым носом и хитроватыми глазками.
— Пошли, лейтенант, со мной, — сказал он и, проведя меня в какую-то комнатку, внимательно посмотрел на меня, после чего вынул из шкафчика початую бутылку спирта и налил мне щербатый стаканчик. — Взбодрись! — чутко уловив мое состояние, приказал он.
Взбодрившись, я осведомился, не работает ли товарищ майор по совместительству и добрым волшебником — что-то в его поведении подсказало мне, что я мог позволить себе такую вольность.
— Хм, — сказал он, — свои догадки по этому поводу ты выложишь несколько погодя. — Последние его слова тут же отбили у меня охоту ерничать, и я понял, что все время, пока буду находиться в его распоряжении, должен буду слушаться его, если не как господа бога, то как полномочного представителя на земле.
Тут же стало ясно, что мой временный начальник — весьма деловой человек. Критически осмотрев мою шинель с измазанными грязью полами, он приказал ее скинуть и вручил мне короткую куртку на коже. Пока я ее примерял, он вытащил из шкафчика короткий десантный автомат и подтянул ремень, чтобы он у меня не болтался, а аккуратно лежал под рукой.
— А теперь, лейтенант, — сказал он, — знаешь, чем нам предстоит заняться?
— Никак нет, товарищ майор! — бодро отрапортовал я.
— Да брось ты это титулование, — поморщился он. — Можешь звать меня Серафимом Николаевичем. Или дядей Симом. Значит, начнем с того, что пару часиков поспим.
Как-то неудобно стоять, когда начальник предлагает прилечь. Подложив куртку под голову, я послушно вытянул ноги, ни черта не понимая, что происходит.
Ну, хорошо — допустим, меня вызвали на курсы повышения квалификации начальников службы химической защиты — это я еще могу понять. Но почему в такой спешке? Что за странные вопросы о знании японского? При чем тут этот майор, типичный тыловик? И автомат еще какой-то… Мы что, собираемся отбить у соседней части груз мороженой свинины, создав при том впечатление, что напали самураи — банзай! Так ведь, если попадешься, бандиты из спецотдела пристрелят на месте…
Когда я открыл глаза, майор уже был в полной боевой готовности — в такой же куртке и с автоматом под мышкой.
— Давай, давай, — поднял он меня и серьезно добавил: — Развалился тут себе, и не добудишься.
Уже смеркалось, когда мы двинулись в сторону порта. Я понял, что нам предстоит отправиться на материк на грузовом судне, потому что мимо военной гавани мы прошли, даже не глянув в ее сторону, но окончательно перестал что-либо понимать, когда мы не остановились и у торгового порта. Тропка становилась все уже, извиваясь между непросыхающих луж и груд щебенки.
— Не споткнись, — сказал майор, ныряя куда-то вниз. Я последовал за ним, и едва не пропахав задом по земле, стал опускаться по крутой тропе, которая вела до уреза воды, исчезая на берегу маленького заливчика, который сверху было и не приметить. На его глади болталось сооружение, которого раньше видеть мне не приходилось: низко сидящее на воде почти круглое судно; над палубой, заваленной мотками канатов, возвышалась небольшая рубка, а на корме стояла закрытая брезентом какая-то штука, весьма смахивающая на орудие.
— Привет, майор, — сказал какой-то замурзанный мужик, вынырнув из дырки на палубе. — Я уже заждался. А это кто с гобой?
— Привет, боцман, — ответил майор, он же дядя Сима. — Ожидание кончилось, запускай двигун. А это… ну, скажем, наш помощник.
Боцман деловито смерил меня взглядом с головы до ног и осведомился, как у меня обстоит дело с рвотными спазмами. Я ответил, что до сих пор бог миловал, на что мой собеседник хмыкнул и сказал, что на этом корыте самого господа бога (так он выразился) вывернет наизнанку.
Мы спустились в узкую каютку, где майор показал мне лавочку шириной в два спичечных коробка и предложил устраиваться «как дома». Я по-прежнему ничего не понимал, ровным счетом ничего, кроме того, что спрашивать не имеет смысла — так и так я буду оставаться в неведении до последней минуты, а когда эта минута придет, я буду знать только то, что мне сочтут нужным сказать, и ни капли больше.
— Значит, по-японски тянешь? — спросил майор, с кряхтением стягивая сапоги.
— Тяну, — согласился я.
— Ну, скажи что-нибудь, — попросил он.
— Чего прикажете? — с нажимом осведомился я, ибо в армии, особенно младшие офицеры, терпеть не могут таких неопределенных полуприказов-полупожеланий.
— А что хочешь. Ну, например… а за окном хорошая погода, мне месяц светит прямо с небосвода. Можно не в рифму.
— Пожалуйста, — выдал я заказ. — Чистый спокойный свет льет с неба луна, с горных вершин летит ветерок. Примерно так. — Естественно, по-японски.
— Годится, — с удовлетворением сказал майор и снова закряхтел, стаскивая второй сапог. — Словом, так, лейтенант, — теперь он говорил серьезно, — скоро мы встретим одного человека. Как скоро, сказать не могу. Это зависит от погоды и от нашего боцмана. Времени у нас будет… ну, скажем, не очень много. Твоя задача — сразу же выслушать, что он скажет. Выслушать и зафиксировать. Слово в слово. И тут же сообщить мне. Задание ясно?
— Ясно, — ответил я.
— А теперь ложись и спи. Когда надо будет, я тебя подниму.
Ничего себе ситуация. К начальству, к его приказам и повелениям я всегда относился не без юмора, чтобы не сказать больше, но старался без нужды с ним не спорить, помня старую пословицу, чем кончается попытка плевать против ветра. Но этому невидному лысоватому майору я подчинился без каких-либо возражений и когда он приказал спать, я заснул в мгновение ока. Потом уже, через много лет, я встретил персонажа, который мне напомнил Серафима Николаевича. Это был Сикорски. Чему я не удивился, узнав, что Стругацкий-старший служил в то же самое время недалеко от меня.
Не припомню, сколько я спал, загипнотизированный приказом этого чертового майора. Смутно припоминаю, как шлепались о борт волны и мерно рокотал двигатель, от которого по всему корпусу шла мелкая дрожь. Я проснулся от внезапно навалившейся тишины, с которой так хорошо знакомы все плавающие и путешествующие — смолк двигатель. Прибыли.
Продрав глаза, я вылез на палубу. Сквозь клочья тумана просматривалось какое-то каменистое побережье, но провалиться мне на месте, если я тогда соображал, куда нас занесло после ночного путешествия. Майор и боцман стояли у борта, опираясь на провисшие леера, и напряженно всматривались вдаль.
— Рановато еще, — неопределенно сказал боцман.
— Вроде так, — согласился майор и посмотрел на светящийся я циферблат своих часов. — Кузьмич, у тебя перекусить что-нибудь найдется?
— А как же, Серафим Николаевич, — с готовностью отозвался боцман. — Не без этого. Внизу уже все готово.
Мы еле разместились в судовом камбузе — если позволительно столь высокопарно называть крохотный закуток рядом с каютой — сидя чуть ли не на коленях друг у друга. Я уже нацелился на горячую дымящуюся кашу с подливкой, как внезапно майор насторожился и отложил ложку.
— Пожалуй, не стоит, — сказал он. — Потом поедим. Что-то аппетита у меня нет.
Отложил ложку и я. В желудке похолодело, и его свело спазмой. Мне стало как-то не по себе. Хотя отсутствием аппетита я не страдал, но вспомнил советы бывалых людей, что если уж получишь пулю в живот, то лучше на пустой желудок.