Эффект Лазаря

– В самом деле, нет никакой надобности во всех этих убийствах и насилии, – заявил Гэллоу. – Мы же все разумные люди. Вы получаете то, что нужно вам. Я получаю то, что нужно мне. Есть ведь какая-то нейтральная почва, на которой мы можем договориться.

Мысли Твиспа метнулись к странной встрече наверху с тем плотником, Ноем. «Если это и в самом деле келп запихнул мне в голову такую галлюцинацию, то с какой целью? В чем заключается его сообщение?»

Убивать дурно. Даже по приказу Корабля убивать дурно. Твисп это сильно ощутил и в поведении Ноя, и в его словах.

«Ковчег причалил к суше, которая уже не будет проклята Кораблем». Твисп смутно припоминал предание о ковчеге… было ли это послание от Корабля, переданное через келп?

С другой стороны, Гэллоу был воплощением предательства, человеком, который пойдет на все, чтобы добиться своего. Неужели КП на самом деле работает на него? Если так, проклятое соглашение всего лишь обман.

«А что, если Ной – это просто галлюцинация? Может быть, Накано прав, и я просто окосел.»

– Почему тебя не тошнит? – внезапно спросил Накано у Твиспа.

Это был такой неожиданный вопрос, предполагающий, что Накано известны мысли Твиспа, что Твисп на мгновение замер от изобилия возможных выводов.

– Вы тоже больны? – спросил Киль, щурясь на Твиспа.

– Я здоров, – ответил Твисп. Он оторвал взгляд от Накано и попристальней посмотрел на Гэллоу, на признаки потворства себе на его лице, на хитроватый изгиб его улыбки, на морщины, перерезавшие лоб и на складки в уголках рта.

Теперь Твисп знал, что ему делать.

– Помышления сердца вашего – зло от юности вашей, – сказал он Гэллоу, медленно и отчетливо выговаривая каждое слово.

Слова Корабля, высказанные Ноем, легко слетели с уст Твиспа и, когда он произнес их, он сам ощутил их правильность.

– Скверный же вы дипломат! – нахмурился Гэллоу.

– Я простой рыбак, – возразил Твисп.

– Рыбак, но не простой, – поправил Киль. Его смешок превратился в сухой слабый кашель.

– Вы думаете, Накано иммунен против келпа, – сказал Твисп. – Но это я был его пропуском. Без меня он разделил бы судьбу остальных. Он ведь рассказывал вам об остальных, которых келп утопил, правда?

– Я же говорю, что келп вышел из-под контроля! – заявил Гэллоу. – Мы выпустили чудовище на Пандору. Наши предки были правы, когда уничтожили его!

– Может, и были, – согласился Твисп. – Но второй раз этого не удастся проделать.

– Яды и горелки! – сказал Гэллоу.

– Нет! – вырвалось у Накано, и он посмотрел на Гэллоу.

– Мы просто доведем его до управляемой величины, – утешительно произнес Гэллоу. – Слишком маленькой для полного осознания, но достаточной, чтобы келп сохранял память наших покойников навеки.

Накано коротко кивнул, но не расслабился.

– Скажи ему, Накано, – потребовал Твисп. – Ты действительно мог бы вернуться на грузовоз без меня?

– Даже если келп меня не тронет, команда наверняка не пустит меня на борт, – сказал Накано.

– Не понимаю, как вы собираетесь потопить Вашон, когда он и без того на мели, – заметил Киль, и болезненная усмешка изогнула уголок его рта.

– Так вы считаете меня беспомощным, – сказал Гэллоу.

Твисп посмотрел через открытый люк в коридор, где стражники толпились, делая вид, что они ну совсем не подслушивают.

– Разве ваши люди не знают, что вы завели их в ловушку? – спросил Твисп голосом громким и звучным. – Пока вы живы, они остаются пленниками!

Кровь бросилась Гэллоу в лицо.

– Но Вашон…

– Вашон окружен периметром келпа, через который вам не пробраться! – сказал Твисп. – Никто из тех, кого вы отрядили против Вашона, не пробрался! – он взглянул на Киля. – Господин судья, я не…

– Нет, нет, – просипел Киль. – Продолжайте. Вы отлично справляетесь.

Гэллоу сделал явную попытку совладать со своим гневом, сделав несколько глубоких вдохов и расправив плечи.

– Аэростаты могут… – начал было он.

– Аэростаты тоже не все могут, – вставил Накано. – Вы же знаете, что случилось с тем аэростатом, на котором я был. Они уязвимы.

Гэллоу посмотрел на Накано так, словно увидел его впервые.

– Правильно ли я расслышал своего верного Накано?

– Ты не понимаешь? – спросил Накано мягким проникновенным голосом. – Это же неважно, что с нами станется. Пойдем, я уйду в келп вместе с тобой. Пусть он возьмет нас.

Гэллоу отступил от Накано шага на два.

– Пойдем! – настаивал Накано. – Верховный судья явно умирает. Мы втроем уйдем вместе. Мы не умрем. Мы будем вечно жить в келпе.

– Дурак! – выпалил Гэллоу. – Келп может умереть! Он уже был однажды убит, и это может случиться снова.

– Келп с этим не согласен, – возразил Накано. – Аваата живет вечно! – его голос на последних словах ушел вверх, в глазах зажегся диковатый огонек.

– Накано, Накано, мой самый доверенный сотоварищ, – сказал Гэллоу, принуждая свой голос к самому убедительному звучанию. – Не позволим горячности момента поколебать нас. – Гэллоу послал понимающий взгляд охранникам в коридоре. – Конечно, келп будет жить вечно… но не в таком же количестве, чтобы угрожать нашему собственному существованию.

Выражение лица Накано не изменилось.

Киль, наблюдавший эту сцену затуманенными болью глазами, подумал: «Накано знает его! И Накано ему не доверяет!»

Твиспа посетила сходная мысль, и он нашел крайнее средство против Гэллоу. «Накано может пойти против своего шефа.»

Гэллоу изобразил смущенную улыбку, с которой и обратился к Килю.

– Господин судья Киль, не будем забывать, что КП по-прежнему мой человек. И это я заполучу гибербаки.

– Бьюсь об заклад, КП не знает, что это вы потопили Гуэмес, – ввернул Киль.

– А кто сообщит ей это обвинение? – поинтересовался Гэллоу, глядя перед собой невинным взором.

«Это наш смертный приговор?» подивился Твисп. «Нас заставят умолкнуть навеки?» Он решился на смелую атаку.

– Если мы не вернемся на судно, они передадут это обвинение по радио, и заверения Теджа его поддержат.

– Теджа? – глаза Гэллоу блеснули одновременно изумлением и удовольствием. – Ты имеешь в виду того островитянина Теджа, который угнал нашу субмарину? – Гэллоу улыбнулся Накано. – Ты слыхал? Они знают, где найти угонщика.

Накано не переменился в лице.

Гэллоу взглянул на хронометр возле терминала связи.

– Ну надо же! Время уже почти обеденное. Рыбак Твисп, почему бы вам не остаться здесь с Верховным судьей? Я пришлю вам поесть сюда. Мы с Накано пообедаем вдвоем и обсудим возможные компромиссы. Вы с Верховным судьей можете заняться тем же самым.

Гэллоу подошел к Накано.

– Пойдем, дружище, – сказал он. – Не затем я спасал твою жизнь, чтобы ты потом со мной спорил.

Накано оглянулся на Твиспа, и на лице его ясно читалась мысль: «А ты зачем спасал мою жизнь?»

Твисп на этот невысказанный вопрос ответил: «Сам знаешь.» И подумал молча, «Я спас твою жизнь просто потому, что ты был в опасности». Накано и сам это уже знал.

Накано стряхнул рукопожатие.

– Да не ссорься ты со мной, дружище, – увещевал Гэллоу. – Оба мы в свое время уйдем в келп, но сейчас еще слишком рано. Нам еще многое предстоит сделать.

Постепенно Накано позволил увести себя из комнаты.

Тремор всех мышц Киля был так силен, что видно было, как от их дрожи сотрясается голова.

– У нас времени в обрез, – сказал Киль Твиспу. – Снимите все со стола в том конце комнаты и помогите мне лечь на него.

Твисп быстро сбросил все со стола и вернулся к Килю. Подсунув под него свои длинные руки, Твисп поднял его старое тело, потрясенный его легкостью. От Киля остались разве что кости в складчатом мешке кожи. Твисп перенес судью через всю комнату и опустил его на стол.

Дрожащей рукой Киль указал на застежки суппорта.

– Помогите мне снять эту треклятую штуку, – выдохнул он.

Твисп расстегнул их, снял суппорт с шеи плеч Киля и уронил его на пол. Киль вздохнул с облегчением.