Эффект Лазаря

Большой экран справа демонстрировал массивную часть острова.

– Похоже на Вашон, – заметил он. – Я узнаю его обводы.

Алэ тронула Паниля за плечо, и Киль подивился тому, насколько собственническим было это прикосновение. Паниль оторвался от клавиатуры.

– Мы не помешали? – спросила Карин.

– Покороче.

– Ты не мог бы успокоить страхи судьи Киля? Он узнал свой остров вон там, – Карин кивком указала на экран справа. – дай нам местоположение острова относительно ближайшей водяной стены.

Паниль повернулся к своей панели и набрал код, повернул переключатель и считал данные с тонкой темной полоски наверху панели. Маленький экран наверху показывал уже не повторение надводного вида, а окружающий ландшафт. На квадратике в нижнем правом углу экрана помаргивало «V-200».

– Видимость двести метров, – заметила Алэ. – Совсем неплохо.

– Вашон находится примерно в четырех километрах от нашего подводного барьера эйч-а-девять и движется параллельно стене, – сообщил Паниль. Приблизительно через час мы начнем отводить его в сторону. Водяная стена находится на двухкилометровом расстоянии. Нам придется немного поманеврировать, но опасаться нечего. Все под контролем.

Киль, услышав такие цифры, едва подавил вскрик.

– Что значит – «опасаться нечего»? – спросил он молодого человека, совладав со своим гневом.

– У нас все под контролем… – ответил Паниль.

– Молодой человек, при отклонении такой массы, как Вашон, – покачал головой Киль, – мы рады, если нам удается стабилизировать базовое местоположение при контактах с другими островами. А разминуться с опасностью в двух километрах невозможно.

Уголки рта Паниля приподнялись вверх в напряженной улыбке – в той всезнающей улыбке, которую Киль всегда терпеть не мог. Он видывал эту улыбку на лицах недорослей-начетчиков, полагающих, что старики просто глупы.

– Вам, островитянам, келп не помогает, – отозвался Паниль. – А нам помогает. Поэтому мы здесь, и у нас нет времени на вашу островитянскую паранойю.

– Тень! – предупреждающе прозвенел голос Алэ.

– Прошу прощения. – Паниль вновь склонился над своими приборами. – Но келп дает нам возможность контроля, который удерживал Вашон вдали от реальной опасности на протяжении нескольких последних лет. И другие острова тоже.

«Какое ошеломляющее заявление!» подумал Киль. Краем газа он видел, как пристально следит Алэ за каждым движением Паниля. Молодой человек кивнул чему-то, что вычитал из своих данных.

– Посмотрите сюда, – сказал он. – Ландро! – пожилая женщина в другом конце комнаты взглянула на него и кивнула. Паниль назвал ей серию букв и цифр. Женщина отбила их на своей клавиатуре, подождала, вновь нажала на клавишу, подождала. Паниль склонился над своей клавиатурой. Пальцы его быстро запорхали над нею.

– Посмотрите на экран Тени, – предложила Алэ.

Экран демонстрировал длинную полосу келпа, толстую, тянущуюся вглубь. «V-200» все еще помаргивало в угловом квадратике. Киль оценил глубину прорастания келпа вниз метров в сто. По мере того, как он наблюдал, в заросли келпа открылся боковой проход, толстые лохмы расступились и сплелись с соседними. Проход имел по меньшей мере метров тридцать в ширину.

– Келп контролирует течения, открывая для них подходящие проходы, – сказала Алэ. – Вы видите одну из самых примитивных форм кормового поведения келпа. Таким образом он улавливает холодные течения, богатые питательными веществами.

– Как вы заставляете его отвечать нужным образом? – приглушенным шепотом спросил Киль.

– Низкочастотными сигналами, – сообщила Алэ. – Мы еще не улучшили наш способ, но до этого недалеко. Это очень примитивно, если верить историческим хроникам. Мы ожидаем, что на следующей стадии развития келп включит в свой словарь визуальные образы.

– Вы хотите сказать, что разговариваете с ним?

– Приближенно. Как мать «разговаривает» с младенцем – в этом примерно роде. Мы еще не можем назвать келп разумным, он не способен покуда принимать независимые решения.

Киль начал понимать, откуда взялся всезнающий вид Паниля. Как много поколений островитян пробыли в море и даже не приблизились к подобному достижению? А что еще такого, что островитянам недостает, моряне сумели развить?

– Поскольку все это очень приближенно, мы оставляем большое пространство для ошибок, – добавила Алэ.

– Четыре километра… это безопасно? – спросил Киль.

– Два километра, – поправил Паниль – На данный момент это безопасное расстояние.

– Келп отвечает на серию сигналов, – заверила его Алэ.

«С чего бы им так вдруг распинаться перед высшим островитянским чиновником?» подумал Киль.

– Как видите, – пояснила Алэ, – мы обучаем келп в процессе использования. – Она взяла Уорда за руку, глядя на открывающийся в зарослях келпа проход.

Киль увидел, какой взгляд бросил Паниль на это дружеское рукопожатие Алэ и как отвердела линия его рта.

«Ревность?» гадал Киль. Мысль вспыхнула на мгновение, как огонек свечи на сквозняке. Возможно, это способ вывести Паниля из равновесия. Киль похлопал Алэ по руке.

– Понимаете, почему я привела вас сюда? – спросила Алэ.

Киль попробовал прокашляться, но горло оказалось судорожно сжатым. Безусловно, островитянам следует узнать об этих разработках. Он начинал понимать проблемы Алэ – морянские проблемы. Они совершили ошибку, не поделившись этой информацией. Или… или не совершили?

– Нам еще есть что осмотреть, – сказала Алэ. – Думаю, на очереди гимназия, это ближе всего. Там мы обучаем наших астронавтов.

Киль, полуотвернувшись, разглядывал экраны. Разум его лишь частично сосредоточился на словах Алэ, и он не сразу осознал услышанное? Он развернулся и столкнулся с Алэ, и лишь ее сильная хватка удержала его от падения.

– Я знаю, что вам нужны гибербаки, – сказал он.

– Корабль не оставил бы их на орбите, если бы не предназначал их нам, Уорд.

– Так вот зачем вы возводите ваши барьеры и громоздите сушу посреди моря.

– Мы можем запускать ракеты и отсюда, но это не наилучший способ, – подтвердила Карин. – Нам нужна база на твердой земле над уровнем моря.

– И что вы собираетесь делать с содержимым гибербаков?

– Если записи верны – а у нас нет никаких оснований в этом сомневаться – тогда все богатство жизненных форм в этих контейнерах вернет нас на человеческий путь – к человеческому образу развития.

– А каков он, этот человеческий образ? – спросил Уорд.

– Ну, это… Уорд, жизненные формы в этих контейнерах смогут…

– Я изучал записи. Что вы рассчитываете выиграть в условиях Пандоры посредством, скажем, макаки резус? Или питона? Какой нам толк от мангуста?

– Уорд, но есть же коровы, свиньи, цыплята…

– И киты – и чем они могут нам помочь? Смогут ли они ужиться с келпом? А ведь вы указываете на значение келпа…

– Мы ведь не узнаем, пока не попытаемся, верно?

– Как Верховный судья Комитета по жизненным формам – а ведь именно в этом качестве вы ко мне и обращаетесь, Карин Алэ – я должен напомнить вам, что рассматривал подобные вопросы и раньше.

– Корабль и наши предки принесли…

– Откуда вдруг эти религиозные порывания, Карин? Корабль и наши предки принесли хаос на Пандору. Они не продумали последствия своих действий. Посмотрите же на меня, Карин! Я – одно из этих последствий. Клоны… мутанты… не было ли целью Корабля преподать нам жестокий урок, я вас спрашиваю?

– Какой урок?

– Что есть перемены, способные нас уничтожить. Как легко вы разглагольствуете о человеческом образе жизни! Но как вы определяете, что такое «человеческий»?

– Уорд… мы оба – люди.

– Такие, как мы, Карин. Вот критерий нашего суждения. Человек – это «такой, как я». Мы печенкой чуем: это – человек, если он такой, как я.

– Вы и в Комитете так судите? – Тон Алэ был не то пренебрежительным, не то уязвленным.

– Конечно, так. Но кисть, которой я обрисовываю сходство, очень широка. А широка ли ваша кисть? К слову, вот этот презрительного вида молодой человек, который сидит перед нами – может он посмотреть на меня и сказать: «Он такой, как я»?