Страница 2 из 3
Глава вторая
ЦАРЬ МАКАР
На берегу широкой Молочной реки стоял царский дворец.
Было жарко. Жужжали мухи. От жары молоко кое-где скисало, и в затонах получалась простокваша.
Во дворце тихо. Все обитатели попрятались где-то от невыносимого солнечного зноя.
И только в тронном зале было прохладно. Царь Макар сидел на краешке трона и смотрел, как прислужник Гаврила неторопливо натирал полы.
— И как ты трёшь? Как ты трёшь? — закричал царь. — Кто ж так полы натирает? А ну дай мне! Я тебя враз обучу!
— Нельзя, ваше величество, — степенно ответил Гаврила. — Не царское это дело — полы натирать. Увидит кто — разговору не оберёшься. Вы уж сидите, отдыхайте себе.
— Тьфу ты! — вздохнул Макар. — И что это за жизнь у меня? Топором работать нельзя — несолидно! Полы натирать нельзя — неприлично! Ну скажи мне, Гаврила, есть мне житьё в этом доме?
— Нет, — ответил Гаврила, — нет вам житья в этом доме!
— Ну, а скажи мне, Гаврила, видел ли я в жизни чего-нибудь хорошее?
— Не видели, ваше величество. Ничего вы не видели.
— Нет… если подумать, — сказал царь, — то что-нибудь хорошее-то было.
— Ну… если подумать, — согласился Гаврила, — тогда было. Это понятно. — И он снова зашаркал щёткой.
— Эх ты, «было — не было»… Слова путного от тебя не услышишь! Вот брошу всё, — продолжал царь, — и уеду в деревню к бабушке. Буду рыбу ловить на удочку. Пахать, как все люди. А вечером на завалинке буду песни играть. Эй, Гаврила, — приказал царь, — подай мне сюда балалайку!
— Нельзя, ваше величество, — ответил тот. — Не положено вам на балалайке играть. Не царское это занятие. Я вам гусли дам. Хоть весь день бренчите.
Он снял со стены гусли и, шлёпая босыми ногами, подошёл к царю. Макар поудобнее устроился на троне и запел:
Тут он остановился.
— Эй, Гаврила, что я распашу-то?
— Пашенку, ваше величество, пашенку.
— Ах да, — согласился царь и допел:
Эй, Гаврила, что я посею-то?
— Лён-конопель, ваше величество. Лён-конопель.
— Лён-конопель, лён-конопель! — повторил Макар и приказал: — Эй, Гаврила, спиши мне слова на бумажку. Уж больно песня хороша!
— Так я ж неграмотный, ваше величество.
— Верно, верно, — вспомнил Макар. — Ну и темнота в моём царстве!
В зал вошёл царский писарь Чумичка.
— Ваше величество, вся боярская дума собрана, — сказал он. — Вас одних ожидают.
— Э-хе-хе! — вздохнул царь. — А волшебное зеркало готово?
— Всё в порядке, ваше величество, можете не беспокоиться!
— Тогда пойдём! А всё-таки знаешь, Чумичка, — важно произнёс он, надевая корону, — быть царём так же плохо, как и не быть царём!
— Прекрасная мысль! — воскликнул писарь. — Я обязательно запишу это в книжечку!
— Глупость это, а не мысль! — возразил Макар.
— Не спорьте, ваше величество! Не спорьте! Мне виднее. Это же работа моя — ваши мысли записывать. Для внуков. Для них каждое ваше слово — золото!
— Если так, пиши, — согласился Макар. — Да смотри ошибок не наделай, чтобы мне не краснеть потом перед внуками!
Глава третья
БОЯРСКАЯ ДУМА
Боярская дума гудела как улей. Бородатые бояре давно не виделись и сейчас делились новостями.
— А я в деревне был! — кричал боярин Морозов. — В реке купался! Ягоды собирал — калину, малину всякую!
— Подумаешь, деревня! — отвечал боярин Демидов. — Я вот к Синему морю ездил. На песке жарился.
— Ну и что твоё море? — возражал боярин Афонин. — Тоже невидаль! Я вот по Молочной реке на плоту плавал и то молчу! Сметаны наелся!
Но тут тяжёлые дубовые двери распахнулись и в зал торжественно вошёл царь. В руке он держал свиток. Следом за ним появился писарь Чумичка с пером и чернильницей в мешочке.
— Тихо! Тихо! — стукнул посохом царь. — Ишь расшумелись!
Бояре притихли.
— Все в сборе? — спросил Макар. — Или нет кого?
— Все, все! — закричали бояре с места.
— Сейчас проверим. — Царь развернул свиток. — Боярин Афонин?
— Здесь, — ответил боярин Афонин, тот самый, который плавал по Молочной реке.
— Демидов?
— Вот я!
— Ладно. А Морозов? Скамейкин? Чубаров? Кара-Мурза?
— Присутствуют!
— Хорошо. Ну что ж. — Царь положил свиток. — А что-то я Качанова не вижу. Где он?
— А у него бабушка заболела, — объяснил боярин Афонин. Самый бородатый и поэтому самый главный среди бояр.
— То у него бабушка, то у него дедушка! — разгневался Макар. — Вот посажу его в чулан, у него все бабушки сразу выздоровеют.
В это время два стрельца внесли в зал волшебное зеркало и сняли с него покрывало. Царь подошёл к зеркалу и проговорил:
Зеркало потемнело, и в нём появился парень в белой рубахе.
— В нашем царстве всё хорошо! — сказал он. — И беда нам никакая не грозит. А вот неприятности имеются, даже целых две.
— А ты давай по порядку, — приказал Чумичка. — По очереди.
— Перво-наперво, Соловей-разбойник объявился, сбежал из-под стражи. Двух купцов уже ограбил.
— Что будем делать? — спросил Макар.
— Стрельцов послать надобно, — ответил Чумичка. — Чтобы схватили мошенника!
— Правильно! Верно он говорит! — хором закричали бояре.
— Верно-то верно, — согласился Макар. — Да накладно это — стрельцов посылать. Денег много нужно. И лошадей отрывать придётся. А сейчас в поле работа самая.
— А как же быть? — воскликнул писарь.
— Давайте у Василисы Премудрой спросим.
— Что у неё спрашивать? Что она, умнее нас, что ли? — закричал боярин Афонин.
— Знать, умнее! — сурово сказал Макар. — Раз её люди Премудрой прозвали. Эй, скорохода ко мне!
Вбежал мальчик в новеньких красных полусапожках.
— Вот что, малый, сбегай к Василисе Премудрой и спроси у неё, что делать с Соловьём-разбойником?
Мальчишка кивнул и бегом кинулся из зала.
А бояре стали ждать, почёсывая бороды. Запыхавшись, мальчик прибежал обратно:
— Она говорит, надо картинки по деревням пустить. Мол, сбежал Соловей-разбойник. Лет ему столько-то. Кто поймает, тому награда — полбочонка серебра. Его мужики сразу и выловят.
— А ведь неплохо придумала! — сказал Макар. — Верно, бояре?
— Верно!
— Правильно!
— Чего уж там! — согласились бояре.
А парень в зеркале ждал.
— Ну, а вторая новость какова? — спросил у него царь.
— А вот какова. Купец Сыромятников от Молочной речки рукав отвёл к себе на огороды. Капусту молоком поливает. А молоко грязное обратно в речку течёт.
— То-то, я смотрю, сметана была какая-то не такая! — крикнул боярин Афонин. Тот самый, который плавал по Молочной реке.
— Ладно, ладно! — поднял руку царь. — А что делать будем?
— Выпороть бы его. На площади при народе, голубчика, — вкрадчиво проговорил Чумичка.
— Не пойдёт! Купцов пороть — товару не видать! — возразил Макар.
— Золотые слова! — согласился писарь. — Как это я сам не додумался? Это надо записать. Это надо для внуков оставить!