Страница 53 из 103
У Аркадия, после вчерашнего конфуза, было сильнейшее желание отдохнуть. Однако осуществить его не удалось. Спозаранку припёрлась целая толпа атаманов. До них дошли слухи, естественно, сильно преувеличенные, о порохе более сильном, чем обычный, чёрный. Они помнили рассказы попаданца о существовании такого, да ещё бездымного, и жаждали узнать, когда можно будет на него переходить.
Пришлось Аркадию их разочаровать. Совать такую взрывчатку в ствол ружья, было, сколько он помнил, самоубийством. Пришлось отбросить мечты о неге в постели (без всяких вдовушек!) и впрягаться в повседневную прогрессорскую работу. Он объяснил атаманам их ошибку, но немного утешил перспективами ракетостроения и карманной артиллерии. Учитывая, что слух у него восстановился ещё не полностью, ох и ор стоял в хате…
Объяснения — объяснениями, но атаманам хотелось, и посмотреть и пощупать. Довелось тащиться в сарай, варить новую порцию, испытывая при этом куда более острые ощущения (вдруг взорвётся?). Видимо заметив его сомнения, к нему подошёл возглавивший разведку и контрразведку Свитка.
— Тебе здесь рядом находиться обязательно? Оно не может взорваться во время варения?
Аркадий с сомнением посмотрел на своё варево. — Да, вроде бы, не должно. Хотя, чёрт его знает, я ведь не химик, так, читал кое-что.
— Кто-нибудь другой, если его научить, варить это сможет?
— Да кто угодно, если не дурак и будет соблюдать осторожность. По взмаху руки Свитки к ним подскочил его джура.
— Вот, объясни Алексе, он точно не дурак, я таких рядом с собой не держу. А тебе лучше отойти от этого варева. У нас другого такого как ты больше нет, заменить некем.
— Хорошо, — сразу согласился попаданец, совсем не рвавшийся, в отличии от своего друга Ивана, рисковать головой.
Дело было нехитрым, он легко объяснил джуре, что и когда нужно делать. От описания подробностей процесса воздержусь по примеру Жюль Верна. Опиши он в «Таинственном острове», кажется, ПРАВИЛЬНЫЙ способ изготовления нитроглицерина, боюсь, писать сей опус, было бы некому.
Вопреки известному «Эффекту присутствия начальства» повторное изготовление взрывчатки дало такой же результат, как и первое. И произвело на атаманов сильное впечатление. Они тут же заспорили, во сколько раз полученная взрывчатка (слово мгновенно вошло в обиход) сильнее пороха. После бурного и нельзя сказать, что конструктивного обсуждения, сошлись во мнении, что не менее чем в десять раз.
Аркадий тем временем поднапряг мозги и вспомнил, как надо делать горючую смесь. Оказалось, что не случайно перепутал, разница была не так уж и велика. Тут же, по его указаниям, уже трое казаков, двое донских и джура Алекса, сварили ещё одно адское зелье, негасимое водой. Попаданец обозвал его напалмом, хотя к напалму двадцатого века оно имело лишь косвенное отношение. И, к сожалению, на воздухе само не загоралось.
Пока старшина соображала, где удобней всего ещё можно применить эту новомодную взрывчатку, в сарае дозревал напалм. Аркадий посчитал более эффектным испытывать его не на голом камне, а на пропитанном водой топляке. Полив его, в придачу, когда он разгорелся, водой. Вода на огонь особого воздействия не произвела, а топляк, из которого, все видели, сочилась вода, сгорел, будто высушенный на жарком солнце кусок древесины. Из старшинской кучки даже раздалось:
— Адское зелье, будто черти оттуда его доставили.
Объяснять атаманам, какое значение могли иметь снаряды и ракеты, снаряжённые напалмом в морских боях, Аркадию не пришлось. Они немедленно заказали ему… много, потом очень много, потом… об аппетитах вояк, любого века, можно не распространяться. В нынешние времена они широко известны всем.
Узнав, что нынешний мизерный запас нефти будет израсходован на опыты по производству гранат и ракет, а для производства боеприпасов боевого применения её нужно в сотни раз больше, атаманы приуныли. Но не надолго. Обещали завтра же выслать за Терек большой обоз, а потом ещё один. Учитывая черкесскую опасность, высылать, приходилось не обычные обозы, а, фактически, боевые табора с сотнями воинов. Которых без того очень не хватало. Но атаманы сочли, что оно того стоит.
Аркадий вместе со Срачкоробом начал эксперименты по производству новых ракет, без усиленных звуковых эффектов, но много больших и несущих в себе либо взрывчатку, либо напалм. Естественно, в боеголовке при испытаниях был мокрый песок, а не сверхдефицитные взрывчатка и напалм. При отсутствии аэродинамики как таковой, зачаточном состоянии многих дисциплин физики, сделать крупные ракеты, летающие не хуже старых, оказалось очень тяжело. Много раз после неудачных стартов Аркадий жалел, что нет возможности выдернуть из какого-нибудь почтенного ВУЗа Украины хорошего физика для помощи. Всё равно они там напрасно штаны просиживают, а в семнадцатом веке, даже от одного физика столько бы пользы было! А ещё не помешали бы химик, металлург, геолог…
Однако пока наплыва учёных в Дикое поле не наблюдалось, Аркадию приходилось отдуваться за всех их самому. Одному.
«Типа: Академия наук в одном лице, покруче Ломоносова, Ньютона и Менделеева вместе взятых. Смешно. Но в отсутствии гербовой пишут и на пи-пи-факсе».
Между химией и аэродинамикой Аркадий уделял внимание и своему снаряжению. С помощью кузнеца пытался снабдить своё ружьё прицелом и мушкой. Вроде бы несложное дело, примитивнейшие приспособления, но ошибка на волосок делала его бесполезным, даже вредным. Когда точно приделать их удалось, радости-то было… Аркадий, гордившийся в «прошлом» своим умением неплохо стрелять, наконец-то стал попадать из своего гладкоствольного ружья чаще, чем мазать.
Попытка приделать шверт на струг с треском провалилась, как и многие предложения Аркадия поначалу. Струг стал тяжелее, медленнее на вёслах, уже не мог плевать на любую мель. Правда, к восторгу испытателей, высокая мачта и два паруса помогли ему быстро разогнаться при попутном ветре. До первого поворота. Низкий, безпалубный кораблик мгновенно черпнул водицы так, что наполнился более чем наполовину. Хорошо, что ему и полное заполнение водой не грозило немедленным путешествием на дно. Толстый вал из тростника окаймлявший его борта, обеспечивал казацким корабликам высочайшую плавучесть и защиту от пуль.
Однако стало ясно, что шверт и увеличенную парусность необходимо применять на судах новой постройки. Нечто отдалённо сходное предлагал и Ван Ваныч, казак родом из Зеландии, одной из провинций Нидерландов. Подумав немного, Аркадий решил отстраниться временно от судостроения, потому как невозможно успеть везде, а оружие, которое он сможет предложить, кроме него не выдумает никто.
По всему Дону собирали старое, но не ветхое тряпьё. Аркадий вспомнил о картузном заряжании артиллерии и казаки, обожавшие стрелять как можно быстрее, подхватили эту идею. Но, в отличие от бриттов, они при этом ещё и отличались меткостью. Всем было ясно, сколько заранее отмерянных порций пороха не приготовь, всё равно будет мало.
С десяток гаковниц из хорошего металла перековали в казнозарядные. Благодаря чему их скорострельность и до того, вероятно, высочайшая в мире, существенно возросла.
Запорожцы, во избежание краха от одного вражеского налёта, наладили производство металла из новой руды в нескольких местах, обещая уже к осени существенное приращение гаковниц, мортир и пушек небольшого калибра. Производство дальнобойных винтовок, очень популярных среди казаков, пришлось отложить. Практически некому было делать тонкие механизмы.
Благодаря скорому появлению разрывных и зажигательных ракет, можно было уже планировать атаки на Стамбул, прибрежные города Турции в Чёрном и Мраморном морях. Аркадия при этом сильно напрягало отсутствие приличных карт. А ведь в его голове содержались целые атласы! Благодаря Васюринскому он их легко вспомнил, но их ожидал полнейший облом. Что толку помнить карту, если ты не умеешь рисовать? Промучившись весь вечер, так ничего и не смогли сделать.
Озарение Аркадию пришло ночью, во сне. В нём он увидел виденное в десятом классе представление в их школе гипнотизёра. Среди прочего, там был номер, когда загипнотизированным школьникам внушалось, что они великие художники, певцы, музыканты. И мастерства у ребят и девчат явно прибавлялось.