Фактор вознесения

Придерживаясь за петлю на поясе Беатрис, он вместе с ней медленно поворачивался в фокусе голопроекции.

– Никто не знает, кто такие эти Тени, – вдруг сменил он тему разговора. – А ты, случаем, не знаешь?

– Я… Нет, не знаю.

– А все потому, что на самом деле их не существует. Спроси у каждого по отдельности и узнаешь, что они не устраивают митингов, не шлют друг другу сообщений и вообще не поддерживают никаких контактов между собой. Просто однажды что-то ломается, отчего-то перекрывается келпопровод или происходит еще какая-нибудь авария. Но важен результат – пострадавшим всегда оказывается Флэттери. Например, часть его грузов просто исчезает по пути к порту назначения…

– Именно это я и хотела бы узнать. Кто именно делает все это, откуда он знает, где и когда нужно действовать, и как у него это получается.

Макинтош прижал Беатрис к себе, и они плавно поплыли по спирали. Видение заповедного пляжа перемещалось вместе с ними, чтобы сберечь их психику от дезориентационного стресса.

«Вот здесь, наверху, и есть его настоящий дом», – подумала Беатрис.

И вдруг поняла, что понятие «наверху» имеет теперь для нее совсем иной смысл, нежели всего пару лет назад.

– Они называют это «бросить бутылку». Ты швыряешь что-нибудь в море, а дальше уж – как повезет. Но если ты умеешь контролировать течения или хотя бы часть из них, то результат предсказать намного легче. Тени – это не организация. Это все те, кто использует выпавший шанс, чтобы хоть как-нибудь насолить Флэттери. Ну, к примеру, удалось изменить курс грузовика с генераторами водорода – и ладно. Теперь иди по своим делам и больше никогда так не делай, чтобы тебя не вычислили. А кто-то другой засечет заблудившийся транспорт и направит его еще чуть иначе, и… оглянуться не успеешь, как он уже причаливает в нелегальном поселении пионеров.

Иллюстрируя свои слова, Мак указательным пальцем выписал в воздухе прихотливую кривую и ткнул им в ладонь другой руки, тут же мгновенно сжавшейся в кулак.

– Поставки. Все дело в них. Флэттери теряет, а люди подбирают. И никаких Теней. – Он улыбнулся и подмигнул. – Гениально. И каждый может принять участие. Играют все!

– Да, но…

И тут Беатрис вспомнила о Бене.

«Интересно, а как долго Бен играл в эти игры?..»

– Заваатане, Рико и Бен… – Мак помедлил, подбирая слова, – они вовсе не хотят смерти Флэттери. Их цель – выжить его отсюда. Даже после всего, что он натворил, они не хотят его убивать только потому, что он тоже человек. Можешь себе такое представить? А ты хоть раз задумывалась, насколько сильно вы, пандорцы, уже отличаетесь от нас?

– Наши враги на Пандоре всегда вели себя более жестоко по отношению к нам, чем мы к ним, – ответила Беатрис. – Только келпы составляют исключение. Но и они убивают людей год за годом.

– А кто заварил всю кашу? Кто сжигал их и подстригал?

Она вновь прикрыла глаза, и внезапно у нее пресеклось дыхание.

– Что с тобой?

Беатрис медленно вдохнула.

– Не знаю. Я вдруг поняла, что весь этот чудесный пейзаж не более чем сфабрикованная людьми фикция. Это не реальность… Но люди все равно верят нам. И устраивают в горах склады оружия и разводят там сады. Но я предпочитала не видеть тех, кто бежит в поисках укрытия.

Мак привлек ее к себе и наконец-то поцеловал. И не просто чмокнул в щечку, а надолго приник губами к ее губам – именно этого она и ждала с момента их прилета. И именно это было ей нужно, чтобы вернуться в реальный мир.

– Я тоже попыталась сделать хоть что-то, но… – она запнулась, – похоже, я неудачно выбрала место. Столько людей убито.

– Да, – кивнул Мак, – я тоже пытался кое-что делать.

Он погладил кончиками пальцев ее губы.

– Ты не скоро сладишь со своими нервами и сама это понимаешь. А через несколько минут нам нужно вернуться из мира иллюзий и покончить с капитаном Брудом. Что бы он там ни придумал, его люди уже продемонстрировали, насколько они слабы в наших условиях. А потом подумаем, чем мы можем помочь твоим друзьям внизу.

– А вдруг их уже… нет в живых?

– Нет, не думаю.

– Откуда ты знаешь?

– Мне келп сказал.

Должно быть, на лице Беатрис отразилось столь неприкрытое изумление, что Мак рассмеялся.

– Уж кому, как не тебе, знать, насколько сильно я заинтересовался келпом. Но с тех пор как Флэттери посадил меня на Контроль, у меня появилась возможность немного поэкспериментировать. И результаты превзошли все мои ожидания.

Он снова поцеловал ее и стал рассказывать об изобретенной им системе келпосвязи и попытках объединить все келпы.

– И каким же богом окажется для людей келп? – продолжал он. Милосердным? Мстительным?

– Сейчас у нас есть более насущные вопросы, – перебила Беатрис. – Бруд не дурак. И я больше ни о чем не могу думать, пока его не… не нейтрализуют.

Мак изменил направление, и они устремились к небу – изумительному синему небу в облачках, простиравшемуся во все стороны и скрывавшему мягкую посадочную сетку у выхода из Паутинки.

– Лично меня гораздо больше беспокоит Флэттери, – произнес Мак, когда свободное падение завершилось. – Он сейчас так разогнался, что сокрушит все стоящее на его пути.

– Но ведь он же капеллан-психиатр! Его учили милосердию.

– Его учили примиряться с неизбежностью и следить, чтобы мы примирились тоже. Это факты. А вся романтическая болтовня лишь для прикрытия. Он был запрограммирован на то, чтобы не дать нам выпустить искусственного монстра во вселенную.

– Но если все это так, как объяснить его нынешнее поведение?

– Очень просто. – Мак широко улыбнулся, и от его глаз разбежались лучики морщинок. – Ты читала в «Истории», что Флэттери N 5 так и не нажал кнопку, что взорвала бы корабль. Тот Флэттери был намного симпатичнее нынешнего. Все дело в программе, которая заставляет его предпринимать различные шаги и управляет им.

– Но тогда это и нам под силу! – воскликнула Беатрис и попыталась тряхнуть Мака за плечи, в результате чего они врезались в одну из стен. – Используй свои келпы, чтобы перепрограммировать его!

– А ты не считаешь, что это слегка поздновато?

– Но тогда…

– У меня есть другая идея, и она связана с Кристой Гэлли.

К Кристе Гэлли Беатрис давно уже испытывала интерес, намного превышавший профессиональный. Ведь именно в ее глазах Бен прочитал нечто, что окончательно отдалило его от Беатрис. И хотя к тому моменту их роман был уже завершен, женщина, которая способна на подобное, да еще моложе ее, Беатрис, не могла не интересовать журналистку.

– И что же ты задумал?

Она сама удивилась, насколько резко прозвучал ее голос.

– Думаю, келпы сами подвели нас к решению проблемы.

Ее голова покоилась на плече Мака, и, взглянув искоса, Беатрис увидела, что он улыбается.

– Я считаю, что Криста Гэлли – эксперимент келпов в области создания искусственного разума. Живая самообучающаяся программа. И было бы славно, если бы нам удалось использовать ее.

Переговорник на поясе Мака ожил и издал мелодичный сигнал. Не отнимая рук от талии Беатрис, он голосовым приказом активизировал связь.

– Я слушаю.

– Бруд и еще двое из его команды заперлись в отсеке ОМП. Он передал, что, если через пять минут вас не будет, он начнет размазывать некие мозги по стенке.

И мы стоим на скрытой тьмой равнине, куда занес нас буйный вихрь борьбы.

Орбита удерживала нос безднолета широким пластальным кольцом. Два цилиндрических тела синхронно вращались вокруг своих осей. Очень скоро кольцо соскользнет и останется на орбите Пандоры, а корабль умчится в темные бездны вселенной. И управлять им будет ОМП – обнаженный человеческий мозг.

Органические мозгопроцессоры имели существенные преимущества перед автоматическими навигаторами – это давным-давно было доказано еще на Лунбазе. Для управления безднолетами требовался уровень оперативности мышления, недостижимый для обычных «жестянок». Лишенный тела, не обремененный обычными человеческими заботами мозг получал удовольствие (так, по крайней мере, считалось) от самого процесса составления сложнейшего курса. К тому же у ОМП, в отличие от автонавигаторов, имелся хороший стимул для работы – для него это была единственная возможность оставаться в живых.