Страница 15 из 39
– А какая у тебя сноровка? – со смехом спросил байский сынок у старого торговца. – Чем ты можешь нас удивить? Маслом?
Торговец растерялся – действительно, что он может показать окружающей его толпе? Тогда к нему протолкался Омирбек. На ладони шутника поблескивало маленькое – сухую травинку едва можно просунуть – кольцо от старой женской серьги.
– Вот как вы, отец, можете удивить всех, – сказал Омирбек торговцу.
– Ну и ну! – засмеялись стрелки. – Чего же удивительного в обломке серьги?
Омирбек что-то тихо сказал старику торговцу, и тот, радостно закивав головой, снял с плеча свои кувшин.
Омирбек над горлышком кувшина держал в пальцах кольцо от серьги, а старик взял черпак и начал лить из него масло в кувшин.
Масло лилось сквозь кольцо тонкой, как нитка, струйкой.
Когда торговец опорожнил черпак, Омирбек с торжеством показал кольцо: оно даже не замаслилось! Вот такой тонкой и точной была струя!
– А это разве не удивительно? – сказал Омирбек замершей от удивления и восхищения толпе.
Потом обратился к стрелкам и произнес:
– Вы так сделать можете? Нет! Никогда нельзя зазнаваться, если ты что-нибудь делаешь лучше других. Всегда найдется человек, который что-нибудь делает лучше тебя! Каждому свое!
Однажды Омирбек продавал на базаре петуха.
И хотя он употребил все свое красноречие, чтобы сбыть петуха с рук повыгоднее, – никто не давал за него больше одной монеты.
– Если бы у меня хватило наглости объявить его говорящим попугаем, – сказал Омирбек соседям, – то я бы, наверное, продал его в десять раз скорее и в сто раз дороже… Просто удивительно, как невыгодно торговать честно!
Так и не продав петуха, Омирбек после заката солнца отправился на постоялый двор, заночевал там.
И приснился ему сон.
Будто какой-то покупатель сначала давал за петуха одну монету, потом – две, потом – три. Омирбек торговался изо всех сил и довел цену до девяти монет…
Видимо, во сне Омирбек так кричал, что его разбудил сосед и сказал!
– Хватит, успокойся…
– Хватит, так хватит, – сказал Омирбек, снова закрыл глаза, но сон так больше и не повторился.
– Вот до чего доводит жадность, – сказал Омирбек соседу, – нужно было отдавать петуха за девять монет…
Говорят, что одно время у Чимбайского базара были ворота – не большие, не маленькие, так себе, средние.
Как-то утром Омирбек сидел возле ворот и разговаривал со знакомыми, а с базара хотел выйти один из родственников бая, человек тупой, но очень самоуверенный. В руках у него был длинный шест, который он только что купил.
– Сейчас мы позабавимся, – сказал Омирбек. – Этот тупица даже не сообразит, как ему пронести шест. Смотрите…
И действительно, как только ни пытался родственник бая пронести шест – и стоймя, и поперек, И наискосок, – ничего не получалось.
Вконец измучившись, он бросил шест на землю и присел рядом с Омирбеком. – Вот ты, Омирбек, – тяжело дыша, произнес родственник бая, – слывешь умным, сообразительным человеком. Тогда скажи мне: как пронести через ворота этот шест?
Омирбек подмигнул приятелям и с важным видом проговорил:
– Нет ничего легче. Тут и ребенку ясно, что нужно делать! Распили шест пополам и неси.
Глупец так и сделал, а потом еще долго удивлялся: почему над ним все смеются?
Жена уши Омирбеку прожужжала:
– У меня ичиги развалились, надо их починить, ходишь на рынок, так зайди к сапожнику.
Но Омирбек, уходя на базар, забывал ичиги дома, и жена снова начинала:
– У тебя только шутки в голове, а за домом не смотришь, в чем твоя жена ходит – тебе все равно… Опять мои ичиги забыл взять?
Омирбек все время помнил об этих проклятых ичигах, но, как на зло, каждый раз, когда ему приходилось идти на базар, что-то такое случалось и он в суете забывал о них.
Спохватывался только тогда, когда встречал на базаре знакомого сапожника.
– Э-э, снова забыл ичиги! – вздыхал Омирбек.
Сапожник и сам уже стал подсмеиваться над Омирбеком. Только завидит его, кричит:
– Опять ичиги дома оставил?
А в юрте жена снова пилила Омирбека:
– Где твоя голова? Что у тебя в ней? Столько времени я тебя прошу…
В одно прекрасное утро Омирбек, отправляясь на базар, сказал жене:
– Давай-ка твои ичиги! Видишь, ты тоже забыта мне о них напомнить, а я уже их во сне вижу.
Жена обрадовалась, стала давать Омирбеку наставления:
– Смотри за сапожником, когда он будет работать! Знаю я твоих дружков-сапожников – им бы – только деньги получить, этим обманщикам, а работают они шаляй-валяй, и кожа у них плохая, и носок они не умеют заделывать. Ты проверь, а то и носить ичиги нельзя будет… Да кожу посмотри внимательно. Прощупай ее всю. Да какой дратвой будут шить – вощеной или простой? Если простой – не отдавай…
И так она говорила до тех пор, пока Омирбек не скрылся вдали.
Когда Омирбек пришел на рынок, сапожник приветствовал его обычной шуткой:
– Опять ичиги забыл?
– Нет, на этот раз они со мной, – усмехнулся Омирбек. – Вот они…
Но ичиги пропали. Их не было ни в мешке, ни за поясом.
Омирбек только удивлялся: куда же они делись?
– Обронил ты их по дороге, не иначе, – сказал сапожник. – Теперь уж не найдешь… Сколько народа прошло по ней после тебя!
Весь день Омирбек был мрачен и неразговорчив, чем весьма удивлял многочисленных своих друзей и приятелей.
Вернулся он домой раньше обычного и сразу же сказал жене:
– Потерял я твои ичиги! Сам не знаю, как это вышло: пришел к сапожнику – нет их…
Жена рассмеялась:
– Ой, какая я разиня! Заболталась с тобой утром, все советы тебе дала, а ичиги-то дать забыла – вон они лежат!
– О аллах, благодарю тебя за то, что ты не создал меня женщиной! – сказал Омирбек, облегченно вздохнув. – Ну, а ичиги эти выброси – купим новые. Видно, такая у них судьба – не быть починенными…
Как-то случилось, что Омирбек охрип и торговать на рынке не мог. А именно в этот день ему нужно было приложить все усилия, чтобы сбыть какому-нибудь баю свою собственную корову, которая вдруг перестала доиться.
– Аллах покарал меня за что-то, – шептал Омирбек друзьям. – Когда мне нужно продать собственную корову, так он лишил меня голоса… Придется просить кого-нибудь из торговцев – пусть помогут!
Так он и поступил: отвел корову к одному из самых звонкоголосых торговцев.
– Продай мою корову подороже, а я тебя отблагодарю! – пообещал Омирбек.
И торговец взялся за дело.
Он начал гак превозносить корову, что сам Омирбек даже рот открыл от удивления.
Оказалось, что корова эта дает молока больше всех коров в ауле, что из этого молока можно сделать столько масла, как ни из какого другого молока, что каждый год эта корова приносит великолепных телят, даже не одного, а двоих сразу…
И чего еще только ни говорил торговец! Омирбек, позабыв о том, что корова перестала давать молоко, подумал: «Зачем же такое полезное животное продавать? Как я мог сделать такую глупость?».
И, распихав покупателей, которые уже начали набавлять цену, Омирбек забрал свою корову из рук удивленного торговца.
– Торги отменяются, – сказал он сиплым шепотом. – Мне самому такая корова нужна!
И гордо повел ее обратно домой.
Говорят, было время, когда Чимбайский базар никакому другому базару не уступал – ни Бухарскому, ни Самаркандскому, ни Хивинскому. И караваны в Чимбай приходили из дальних стран, и многие именитые купцы на нем держали своих приказчиков, и большие кряжи на нем случались. Все как на других известных базарах.
Одну такую кражу хитро и умело распутал Омирбек.
Вот как дело было: ночью на постоялом дворе у одного уйгурского торговца украли кошель с деньгами. К тому времени, когда пропажа обнаружилась, из постоялого двора еще никто не успел выйти.