Страница 18 из 98
– Попросите диспетчерский центр полиции Концерна направить вам копию устава и прочитайте раздел о военном положении. Вы поймете, что я говорю вам правду. Власть Фэснера над подразделениями полиции приостановлена с той минуты, как вы начали вторжение. Сейчас я являюсь единственным верховным главнокомандующим человеческого космоса.
«Черт бы тебя побрал! Я продал за это душу. Не отвергай меня!»
Странное лицо Вестабула ничего не выражало. Мигание человеческого глаза было слишком двусмысленным для интерпретации. Аура в инфракрасном диапазоне кипела оттенками, которые Диос не понимал.
– Я знаю, что вы имеете причины для сомнений, - хрипло продолжил Уорден. - Морн Хайленд больше не считает себя офицером полиции. Она не признает мою власть, предписанную законами военного времени. Ситуация осложняется и тем, что капитан Термопайл взломал программное ядро. Но я еще не сдался.
– Мне трудно поверить, что «единственный верховный главнокомандующий человеческого космоса» не имеет никакого авторитета у команды обычного полицейского крейсера, - бесстрастно возразил амнион. - Я думаю, что такое явное противоречие разочаровало бы даже представителей вашего вида.
Уорден молча выругался.
– Повторяю! Я еще не сдался! Вы окружены нашим флотом. Да, «Каратель» отказался выполнять мои распоряжения. Но ни один из кораблей не примет приказов от Холта Фэснера. Любая ваша договоренность с ним окажется бесполезной, потому что он не сможет удержать флот от атаки. С другой стороны, мои переговоры с Морн еще не закончены. Я надеюсь убедить ее в том, что ваши требования не подлежат обсуждению. Их необходимо удовлетворить - как можно быстрее. Вы говорили, что помните идеализм людей: их веру в абстрактные идеи. Тогда вам должно быть ясно, что Морн не просто коп. Она верит в определенные заповеди - в предназначение полиции. Все члены ее семейства имели такие убеждения, и она ничем не отличается от них. Мы причинили ей вред и лишили многих иллюзий, но Морн не забудет свою клятву долгу. Она будет защищать невинных людей.
За маской гнева он молился о том, чтобы его мнение о Морн оказалось верным.
– Но даже если она не послушает меня, я дам вам то, что вы хотите, - продолжил Диос. - Морн не продержится долго, если директор Доннер и капитан Юбикве решат вернуть контроль над кораблем. Им подчиняется команда, а Долфин и Мин выполняют мои приказы. Я могу также использовать коды, которые уничтожат Энгуса. Я не делаю этого потому…
Он нарочно перешел на нервный крик.
– …что хочу обойтись без кровопролития! Дрожь тела проникла в легкие и проявилась в голосе. Маска мешала дышать. Он начал задыхаться.
– Как только я попытаюсь вернуть необходимое вам «право принятия решений», на «Карателе» возникнет перестрелка.
На тот случай, если амнион не уловил суть его слов, Уорден мрачно пояснил:
– Как бы осторожно ни вели себя Мин и Долфин, Дэйвис постарается покончить жизнь самоубийством. Он просто подставится под чей-то выстрел, и вы ничего не получите.
Вестабул озадаченно посмотрел на Диоса. Абсолютно разные глаза создавали впечатление, что Марка раздирали непримиримые противоречия человеческой и амнионской природы.
– То же самое произойдет и в том случае, если Фэснер начнет отдавать приказы «Карателю»,- добавил Уорден. - Я не стал бы торопиться и выбирать такой вариант. Думаю, вы тоже от него откажетесь. Ведь мы заключили сделку.
Его голос дрожал, словно он задыхался от ярости.
– Я согласился дать вам то, что вы хотите. А вы обещали вести переговоры только со мной. Насколько мне известно, амнионы славятся своим постоянством относительно принятых договоренностей.
Он переместил капсулу во рту.
– Забудьте о Холте Фэснере.
Вестабул склонил голову на бок. Очевидно, он прислушивался к голосу, звучавшему в наушнике. Амнион дал краткий ответ. Звуки больше походили на треск сломанных веток. В них чувствовалась угроза смерти. Уорден запаниковал. Ему хотелось всунуть капсулу в рот Вестабула, прежде чем тот лишит его последней надежды. Но хватит ли на это сил?
– Уорден Диос, - произнес Вестабул. - Я не потерплю промедления.
Его голос скрипел, как ржавое железо.
– Моя человеческая жизнь была наполнена отчаянием. Я хорошо запомнил это чувство. Если вы не выполните наши требования, я перейду к беспощадным действиям.
Диос не очень понял, что имел в виду Вестабул. Он мог лишь догадываться о смысле его слов.
– Вы помните отчаяние?- мрачно ответил Уорден. - Прекрасно! Тогда вы должны знать, что ничего не добьетесь, угрожая мне. Я уже согласился выполнить ваши требования. Если вы хотите ускорить события, то лучше помогите мне. Дайте информацию, которую я могу использовать. Скажите, что случилось с Ником Саккорсо?
Вестабул заморгал человеческим глазом.
– При чем здесь он?
– Ответ очевиден,- напомнил через маску Уорден. - Мы говорим сейчас об отчаянии. Об отчаянии Морн и Дэйвиса.
«О моем отчаянии!»
– Узнав о причинах их поступков, я получил бы основу для дальнейшего принуждения. Как, по-вашему, мне убеждать их, если я не знаю, через что они прошли? Не так давно мы передали Саккорсо приоритетные коды Энгуса. Он получил власть над киборгом и «Трубой». Но теперь о нем ничего не слышно, а Термопайл освободился от кодов. Неужели вы не понимаете, насколько это важно?
Вестабул задумчиво рассматривал Диоса. Процесс, благодаря которому он принимал решения, не вовлекал эмоций и заметных изменений в ауре. Он не спрашивал советов у других амнионов. Подумав немного, мутант уступил.
– Капитан Ник Саккорсо был убит Сорас Чатлейн, - ответил Вестабул. - Я не совсем понял этой ситуации. Он каким-то образом умудрился пробраться на «Планер», но увлекся угрозами, и Сорас убила его.
Голова амниона бесцельно качнулась из стороны в сторону. Похоже, он забыл, как люди выражали изумление.
– Затем капитан Чатлейн предала «Затишье». Я помню отчаяние, но оно не объясняет ее действий.
Так вот кого он не понимал! Сорас Чатлейн, а не Саккорсо! Женщину, которая годами служила амнионам и вдруг восстала против них. При других обстоятельствах Уорден порадовался бы намеку на то, как работал амнионский ум. Но теперь все эти частности не интересовали Диоса. Информация о смерти Ника смутила его. Зачем Саккорсо пошел на такой безумный риск?
Внезапно Уорден вспомнил слова Хэши: «"Планер" когда-то назывался "Потрошителем". Этот корабль был виновником смерти Брайони Хайленд - матери Морн. Кроме того, он уничтожил команду первой «Мечты капитана», оставив в живых только юнгу, Ника Саккорсо. Какое фатальное стечение обстоятельств! Ник и Сорас снова встретились. В результате «Труба» уцелела, и пока «Планер» гнался за скаутом, а Ник охотился за своей обидчицей, что-то настроило Чатлейн против службы амнионам - против ее хозяев.
Хэши предполагал, что Ник и Сорас работали вместе, но он ошибался. Саккорсо ненавидел Чатлейн с такой невероятной силой, что отказался от всего остального. Он пробрался на борт корабля и попытался убить ее. Уорден был поражен его безумной жаждой мести. В каком-то смысле Хэши Лебуол неверно понимал отчаяние. Марк Вестабул был ближе к истине.
– Я обладаю информацией, которая действительно может помочь вам в переговорах с командой «Трубы», - продолжил амнион. - Дело в том, что я знаком с капитаном Термопайлом.
Как только он назвал имя Энгуса, Уорден сосредоточился.
– В своей прежней жизни я служил на корабле «Сны наяву», - объяснил Вестабул. - Возможно, архивные записи уже подтвердили вам это.
Диос медленно кивнул. Его сердце сжалось от дурного предчувствия.
– Наш корабль был захвачен. Уцелевшую команду переправили на Малый Танатос и продали амнионам. Я был одним из двадцати восьми человек, над которыми проводились эксперименты с мутагенами.
Его голос был тверд и спокоен.
– Нас продал капитан Термопайл.
Силой воли Уорден скрыл свою реакцию. Долгие годы дисциплины помогли ему сохранить бесстрастное выражение лица, хотя чувство отчаяния, распиравшее грудь, напоминало взрыв сингулярной гранаты.