Фронтмен

Итак, попасть на «Крышу» я мог либо заранее подсуетившись, либо будучи в свите кого-нибудь из узнаваемых в ночи персонажей отечественного или зарубежного мажорно-тусовочного сообщества. С моими связями в богемном мире я мог организовать это в три секунды. Один звонок на сотовый — и я на «Крыше». Вспомнив, что на «Крышу» народ подтянется только к пяти утра, я рванул в «Сохо», начитывая рэп собственного сочинения:

Ни на веранде, ни в каминном зале, ни внизу на танцполе Оли не было. Я принял решение не задерживаться и отправился дальше. В «Рай»… Туда, как и в «Сохо» я заходил с ВИП-входа. Фейсконтрольщик Влад окольцевал меня «красным вездеходом», и я поднялся в клуб, рассчитывая увидеть здесь не только Олю, но и Каспера. Просто, в «Раю», вернее в концертном зале клуба по пятницам проводили «Камеди».

Оказалось, что «Камеди» в райском Илюзиуме проходил нерегулярно. Зато здесь я наткнулся на местного промоутера, бывшего военнослужащего Андреаса, обнял его по-братски и поздравил с тем, что он не голубой.

Значит, не гей все же может быть хорошим организатором, что само по себе отрадно. Все-таки военное училище — хорошая школа для воротилы индустрии развлечений. Это я знал по себе. «Райский» бизнес процветал. Цены в баре кусались, а столики все еще «толкали» за приличные деньги. Всюду шныряли мелкие сутенеры. Ну, а народ… А как все начиналось!

Андреаса его бывшие наставники, а теперь конкуренты, до сих пор считали выскочкой. Плевать, он был нетрезв и чекался с красотками, которым в свою очередь тоже было все равно, что новомодный клубный фронтмен начинал разносчиком флаеров у известных погорельцев.

Заведения подобного рода живут не долго. Три года — это большая удача. Затем их надо переносить. Иначе можно прогореть. Даже в буквальном смысле. И не всегда спустя время. Иногда сразу. Пожары в клубах — беда не только для МЧС.

— «Вся столица ждала открытия моего клуба. — сказал однажды, когда сгорело его первое серьезное заведение, Андреас, — Место, где должен был быть клуб, просто необыкновенное: центр столицы, на острове, рядом река, воздух хоть на хлеб намазывай — рядом шоколадная фабрика! Но кому-то все это мешало спокойно спать. Теперь, там где должны были сверкать огни, играть музыка и отдыхать самые красивые люди столицы — пепелище. Зрелище не для слабонервных — дымящиеся обломки остатков здания и надежд. Одна спичка и кто-то спит теперь спокойно. Даже в каменном веке тебя вызывали на бой, громко крикнув твое имя и смотря тебе в глаза. Я не считаю, что война началась, она начнется, когда клуб откроется. А он обязательно откроется ! И тогда бойтесь все, "страдающие бессонницей и играющие с огнем", ибо ваше имя будет выкрикнуто в первую очередь!»

Он сказал это, а спустя год открылся «Рай». Он был в доле. Через полтора года после его гневной речи сгорел «Дягилев». Газеты раструбили версию о поджоге — спасатели якобы обнаружили пустые канистры под сценой… Кто поджог? А может это пресловутый Пи Ар-ход? А может это месть за жесткий фэйс-контроль? А может это сделали конкуренты? А может, это и взаправду просто безалаберность, обычная в России халатность и привычная коррупция. Пожарники не могут потушить аппетиты? Андреасу было все равно. Почему? Потому что он этого не делал. Но он и не расстроился…

Но программы в «Дяге» все же были покруче…. Я саркастически оглядел оба зала и ложи, включая ту, где за гонорар в 150 баксов плавали ущербные русалки-топлесс, и, сделав неутешительный вывод о качестве публики, понял, что искать Олю здесь бесполезно. Хотя, пара классных подруг все же была, но вилась вокруг самого Андреаса. Я ему не завидовал. Нельзя завидовать Карлсону. Пусть радует малышей. При всем моем уважении к гетеросексуальности талантливого коллеги, мне пришлось ретироваться…

В давке «Оперы» мои глаза щупали танцовщиц «гоу-гоу» и выискивали блондинок в чулках с кружевами. Сценическая программа здесь явно не дотягивала до «дягилевских» прейскурантов. Убежденный в том, что Джаконда была трансвеститом, Синеша Лазаревич устраивал у себя мазохистские мастурбации с фриками-трансформерами и ностальгическими пионерскими ремиксами марширующих школьниц. А на открытие «Фэмели» он притащил коня. Я поймал себя на мысли, что каким бы умным я себя не считал — в клубах тупею моментально.

Под воздействием хауса и эклектики полуобнаженного месива, мой мозг определил поиски Оли в дело не первостепенное. К тому же я встретил знакомых девчонок — вице-мисс России Веру Красову и ее подругу Иру Земскову. Вошедшая в топ-файв «Мисс Вселенной» Вера показалась мне ничуть не хуже Оли, и тут я понял, что моя «майендорфская супруга» с таким же успехом может пройти и мимо меня. Мысль о том, что она могла меня забыть, ужаснула меня, и я попрощался с красотками, устремившись к выходу. Часы показывали четыре утра. И тут меня осенило — на after-парти надо ехать к Ташу…

На Голден стрит гремела дискотека в стиле 80-х. Ретро нынче в моде. Правильная тема с рисовой кашей и сырниками в меню, с чаем в совковых кружках, лимонадом собственного приготовления, незамысловатыми кроссвордами, жвачками из неприхотливого прошлого "Love is…" и ностальжи-видео-клипами Бобби Брауна притягивала уставших от пафоса клаберов. Но главное, что манило сотворивших себе кумиров помимо каши, так это присутствие паблик-персон из затухающего «Камеди» и взлетевшей в рейтингах "Нашей Раши"…

Администраторша спросила меня, не собираюсь ли я принять участие в турнире по сборке легендарного кубика Рубика. Я не без ухмылки ответил, что нахожусь здесь исключительно ради этого состязания. Девушка уже принялась меня регистрировать, но на выручку подоспел владелец клуба, а по совместительству совладелец «Камеди» Таш, который проводил меня в чиллаут.

Отведав сладкой каши и закусив ее сырником, мне не оставалось ничего другого, как запить все это лимонадом с мятой, но сырник встал поперек горла — я увидел вошедшего на веранду Каспера. А он увидел меня. Надо же — легок на помине. Наверное, меньше всего рассчитывал на встречу, которая может испортить ему настроение — ведь он как никто ценил свое время. Для меня Каспер, как впрочем и его старший партнер Адик, изначально являлся прочитанной книгой. Я был уверен, что в этой жизни он не смог бы ничем меня удивить. Однако я заблуждался.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.