Принцесса Эрдо

- Да. Брат так тебя и описывал,-произнес он и направился к выходу, больше уже не трогая Асмабику.

- Что тут происходит?-занервничала она. Барон отпустил ее руку и вообще перестал обращать на нее внимание.

- Ответьте на мой вопрос,-решительно повернулась принцесса и даже сделала шаг вслед за Ульгердом.

- Нет, ты не в плену,-обернулся он, уже выйдя за порог. -И все-таки тебе придется последовать за нами.

- Почему же, если я не в плену?

- А тебе есть еще куда пойти?

Дожидаться ответа он не стал и зашагал к группе спешившихся рыцарей неподалеку.

Лана, слегка ошарашенная последней фразой барона, остановилась на пороге.

Дикарка подошла к ней и шепнула на ухо:

- Мне кажется, у нас есть возможность улизнуть. Не очень-то они нас стерегут.

- А стоит ли? И куда?

- Ты что?!

- Мы не пленницы. Но нам предлагают отправиться с ними.

- Ты с ума сошла?!! Это же варвары!

- Тише! Не горячись. Раз уж мы с тобой оказались на этой планете, то может быть стоит хоть как-то приспособиться, чтоб… не погибнуть.

- Что-то ты не договариваешь? Ты вспомни: они едва нас не убили, и они же, возможно, напали на монастырь!

- Они убили бы нас первыми же стрелами, если в этом была задача! Но заметь: ни одна из стрел не достигла цели, и не случайно,- нахмурилась Лана,-К тому же он упомянул о каком-то брате, который якобы знает меня. Они не собирались нас убивать, успокойся.

Принцесса направилась к Ульгерду, чтоб снова задать ему свои вопросы. Но от группы ратников отделился один и преградил им дорогу. В руках у него были две черные повязки.

- Вы не должны знать дороги к нашему лагерю,-сказал он.

У барона нашлась только одна свободная лошадь, поэтому девушек усадили на нее вдвоем. Животное вело себя достаточно смирно, но Асмабика, никогда в своей жизни не ездившая верхом да еще с плотно завязанными глазами, едва держалась. Она так сильно хваталась за руку принцессы, что наверняка оставляла на ней следы в виде живописных синяков. Лана ничего не говорила ей, хотя и испытывала некоторые неудобства. Еще одно путешествие с завязанными глазами в ее жизни вряд ли можно было назвать комфортным. Ничего подобного ни она, ни ее подруга по несчастьям, и не ожидали. Но обе были благодарны провидению за то, что остались в живых.

Один из рыцарей вел под уздцы их лошадь медленно и даже осторожно, но тем не менее не отставая от своих. Сдержанный разговор воинов Ульгерда, их оруженосцев и слуг Лана могла слышать, но почти не разбирала слов. Они разговаривали на каком-то ином диалекте.

Девушки ехали позади всего отряда, это было понятно по человеческим голосам и лошадиному ржанью, раздававшимся где-то чуть впереди. Иногда разговоры рыцарей разбавлялись их громким нескромным гоготом, звоном металла, шумом ветра, тревожным звоном воды…

- Это река,-тихо сказала Лана и вздрогнула, когда резвая речная волна коснулась ее ног.

- Горная река,-уточнила Асмабика.-Держись крепче, кажется мы ее будем форсировать…

Их лошадь заметно занервничала, вступив в ледяной бурлящий поток. По ее спине пробегала дрожь. Она даже принималась взбрыкивать, чем приводила Асмабику в ужас.

Звенящие воды перекрывали голоса идущих впереди рыцарей. На какое-то время Лане даже показалось, что они остались одни посреди бегущего потока. Если бы их лошадь не продолжала двигаться, влекомая своим поводырем, то девушки решили бы, что их бросили. Но животному совсем не нравилось колючая и бурлящая вода, оно упиралось, пытаясь вскинуть передние ноги. Не помня себя и стараясь не упасть Асмабика, так крепко вцепилась в плечо принцессы, что той стало больно. Но она не реагировала, и сама едва держась в седле. А когда вода коснулась морды лошади, несчастное животное вдруг внезапно завалилась на бок.

- Асмабика! Держись!-успела крикнуть Лана и сама что было сил ухватилась за уздечку.

Но дикарка не смогла так же быстро среагировать, да и ухватиться ей было не за что. Ее руки соскользнули с мокрой материи рукава принцессы, и поток мгновенно унес ее. Лана поняла это сразу и, улучшив момент, сорвала с себя повязку. Это не слишком помогло, но зато теперь она могла видеть весь ужас своего положения. Она держалась за уздечку лошади, но их вместе уносило течением. Страх так надежно сковал ее, что она едва ли чувствовала даже пронзающий холод речной воды.

Животное билось, пытаясь сохранить равновесие, ошалело колотило ногами под водой, задевая Лану и окуная ее вновь и вновь с головой в ледяную быстрину. Принцесса уже не видела ни Асмабики, которая должна была быть где-то совсем рядом, ни отряда Ульгерда. Она не умела плавать и потому, несмотря на удары копыт испуганного животного, продолжала держаться за него. Только через несколько минут, показавшиеся ей вечными, она смогла различить голоса где-то совсем далеко.

Лошадь начала уставать и захлебываться, и Лана все реже показывалась над водой, едва успевая глотнуть воздуха. Предчувствуя смерть, бедное животное рванулось так резко, что принцесса не удержалась, отпустила мокрые и скользкие ремни упряжи и оказалась один на один со своенравной волной горной реки. Очередной кипучий вал набросился на нее и погрузил в темную глубину. Она инстинктивно стала работать руками и ногами, но подняться на поверхность, туда, откуда лился свет, не могла. Вскоре и различить этот свет от мглы, окружившей ее, она уже не сумела. Все смешалось, перевернулось и помрачнело. Но речка оказалась не слишком глубокой, и, коснувшись ногами дна, Лана вдруг словно проснулась и, собрав все силы и всю волю, начала грести руками в противоположную от дна сторону, в сторону света. Ей нестерпимо хотелось дышать. Свет приближался, но очень медленно. Ее грудь разрывалась, а в голове уже пульсировала одна единственная паническая мысль: во что бы то ни стало вздохнуть. Руки устали и окаменели, ноги путались в длинном, предательски обвивающем подоле. Но вот он! Воздух! Ее голова лишь на мгновенье показалась над водой, она только на половину успела вдохнуть, со свистом и почти криком, этого долгожданного воздуха, как новая волна равнодушно обрушилась на нее. И теперь у нее уже совсем не осталось сил бороться с ней. Не имея никаких навыков плавания, она совершала слишком много лишних движений, тратя силы, так нужные ей на борьбу с течением и холодом. Она поддалась влекущей ее волне, даже и не поняв, что ее поднимает на поверхность совсем другая сила, чья-то рука, крепко, ухватившая ее за волосы. Лишь у самого берега, когда в тело начали вонзаться острые камни, она поняла это.

Она упала на гладкие, почти круглые, камни на берегу и долго не могла придти в себя, отдышаться и обрадоваться своему спасению. Вокруг нее суетились, разговаривали, топтались. Только на одну фигуру, безмолвно стоявшую рядом, она в конце концов обратила внимание и, приподняв отяжелевшую голову, увидела Асмабику.

Та, обхватив себя руками и пытаясь не дрожать от холода, ждала, когда Лана очнется от шока.

- Ты живая?-спросила принцесса, отстукивая зубами дробь.

- Как видишь.

- Ты… умеешь плавать?

- Нет. Я успела схватиться за чью-то лошадь, меня вывезли. Я думала, что тебе конец.

- Я тоже.

На лицах девушек уже не было черных повязок, но вокруг них возвышались скалы ущелья, рядом текла бурная горная река, и этот пейзаж ни о чем им не говорил.

Основную часть пути, по которой можно было судить о дороге и запомнить ее, их отряд уже прошел. Так что никто не стал больше настаивать на секретности.

Девушек разделили, усадив за спины рыцарей, так как свободных лошадей больше не было, и начался непростой подъем по узкой горной тропе.

Принцесса к счастью своему не могла видеть дороги из-за широкой спины воина, иначе бы начала волноваться. Потому она и не сразу поняла, насколько опасным путем им предстояло пройти. Но она уже столько раз была на самом-самом краю, на волосок, на миг от смерти, что, увидев под своими ногами пропасть, подумала вовсе не о том, что может сорваться туда вместе с рыцарем и его конем, а совсем об ином: что стало с монастырем и его защитниками. Этот вопрос она задала Ульгерду, как только дорога стала шире, и они смогли поравняться.