Синий бриз

– А-ах! Ах-ха-ха! Как вы меня развеселили сегодня! – Люсиль сидела красная, со слезами на глазах и абсолютно счастливая.

– Сейчас мы все готовы смеяться, если нам просто покажут пальчик, – тихо сказал Шарль, склонившись к уху Жозе. Это были первые слова за вечер, адресованные ей. – Как это называется в психиатрии?

– Вы что – считаете, я должна это знать? – спросила та, пытаясь справиться с губами, которые против воли расползались в улыбку, как только она видела пьяную физиономию Себастьяна. – На что вы намекаете?

– Да боже упаси! Ни на что! Просто нормальные люди…

– Где? – закричал Себастьян, оглядываясь по сторонам. – Где они? За какой дверью вы прячете нормальных людей?

Люсиль со стоном завалилась на мужа. Она смеялась и плакала. Жак с негодованием смотрел, как рука Жозе, на которую та невзначай оперлась, продвигается все ближе к середине дивана, как раз в сторону Шарля. Глаза его наливались гневом. Жозе, хоть и веселилась вместе со всеми, чувствовала себя немного скованно. Ведь сегодня утром она дала себе зарок не обращать внимания на Шарля. А зря. Такой чудесный вечер! Так приятно было бы построить ему глазки, поводить его за нос…

– Молния! – не унимался Себастьян, чуть ли не вскакивая со своего кресла всякий раз, когда что-то говорил. – Молния – это такая субстанция! Вы думаете – физическая? Нет, мсье! Это кармическая субстанция. Она может так треснуть по судьбе, что…

За окном снова начиналась гроза. Там и вправду сверкала молния, но вяло и далеко.

– Зачем это ты к ней пристаешь? – вдруг протрубил Жак, поднимаясь с кресла.

Все замолчали от неожиданности.

– Ты хочешь ее склеить? – Он пошел на Шарля.

– Ну все! – прокомментировал Себастьян. – Коррида началась.

– Вы о чем? – спросил Шарль, не пошевелившись. Рука его действительно легла на пальцы Жозе.

– Ты сам знаешь – о чем. Это – моя девушка! По крайней мере, я… я так хочу. И значит – так будет.

Жозе медленно подняла на него глаза. В них было почти материнское умиление.

– Вы напрашиваетесь на удар по физиономии. – Шарль уже встал возле Жака.

Они оказались абсолютно одинакового роста и телосложения.

– Я сам могу дать тебе в глаз!

– Только не сейчас, пожалуйста! – подал голос Себастьян.

– Почему?

– Я еще не закончил свою мысль. – И он склонился к Люсиль, что-то шепотом ей объясняя.

Анри встал и, крепко взяв Жака за плечи, повел его в соседнюю комнату, взглядом приказав Шарлю сесть на место. Люсиль с обожанием проводила мужа глазами и сделала вид, что слушает Себастьяна.

– …А между ними она проскочила. Вы разве не видите? – Себастьян громко шептал, наклонившись к собеседнице и показывая рукой в сторону дивана.

Жозе с Шарлем выглядели, как люди, которых уличили в чем-то нехорошем. Одна в смятении барабанила короткими темно-вишневыми ногтями по столику, другой просто сидел, глядя в пол. Как все это не вовремя! – подумала она. У них мог бы получиться неплохой роман, если не относиться к этому слишком серьезно, но ей действительно мешал какой-то панцирь – вот ведь в чем дело! Значит, Себастьян был прав?

– Жозе! Слышите? Я вам уже говорил: этот огонь сожжет вас. Не упускайте, такая молния проскакивает между людьми, может быть, раз в жизни. И то – если повезет…

Шарль внимательно смотрел на него и молчал.

– Что вы имеете в виду? – жалко спросила она.

– Даже с этого кресла слышно, как между вами трещат разряды электричества. Это – МОЛНИЯ, молодые люди!

В этот миг весь мир перевернулся с ног на голову и поменял цвета, словно в негативе фотопленки: за окном зажглась настоящая молния, да так надолго, что стало белым-бело, раздался оглушительный треск грома – звукоизоляция не помогла, – и все инстинктивно пригнулись, как будто в них стреляли из картечи. Все произошло быстро и от этого – чудовищно, как будто Себастьян говорил голосом судьбы… Где-то у входной двери вылетели пробки, и со стены посыпался фонтан искр. Дом погрузился во мрак.

В этот миг Жозе почувствовала, как пальцы Шарля сжали ее руку.

– Вам не страшно? – прошептал он через несколько минут, когда у всех мало-помалу прошел шок.

– Абсолютно! – громко ответила Жозе бодрым голосом, который сильно дрожал, как и все ее тело.

– Тогда я пойду поищу толстые свечи, у меня их должно быть очень много.

– Как же вы будете искать? – спросила Люсиль. Она сидела одна, без мужа, а из кухни, куда направились Анри с Жаком, слышались грохот и чертыхания.

– Себастьян! – В голосе Шарля чувствовалась судьбоносная торжественность. – Себастьян, повторите еще раз это слово.

– Какое?

– От которого становится светло. Мне нужно сориентироваться в пространстве.

– Молния, – робко произнес тот и добавил погромче: – Молния!

За окнами будто снова взорвалось, небо разрезало пополам, комната осветилась до мельчайших деталей, после чего разом стихли все звуки.

– Потрясающе!!! – прошептала Люсиль.

3

Жозе лежала у себя на кровати, вытянувшись в струночку, скрестив руки на груди и глядя в потолок.

– Как в гробу! – пробормотала она и на всякий случай задрала ногу на ногу. Вот так, наверное, туда не кладут, подумала она и немного успокоилась.

Сегодняшний вечер и ночь она запомнит на всю жизнь! С ней так никто еще не поступал! Никто не позволял себе так обращаться с ней! Она раздраженно пыталась устроиться на кровати, пока не поняла, что вся эта возня – всего лишь выплеск неутоленной страсти, которую вскипятил в ней этот совершенно чужой мужчина, вскипятил, а потом – ретировался.

После того, как Шарль отыскал обещанные свечки (их оказалось всего три!), он вернулся в гостиную, чтобы обрадовать всех своей находкой.

– Значит, будем ложиться спать по очереди, – просто сказал Анри. – И ничего в этом страшного нет.

– Но вы же говорили, что у вас их много? – подковырнула Жозе.

– Ну и что! – заголосил веселый Себастьян. – Все-таки не одна. Я вот однажды в ноябре месяце решил пройтись за грибами…

– И что? – в один голос спросили Шарль, Жозе и Люсиль.

– Ну и нашел… два! Ведь я же пошел не за ГРИБОМ, а за ГРИБАМИ. Поэтому – два. А мог бы быть один.

– Вы меня уморите сегодня! – простонала Люсиль. Смеяться она уже не могла.

– Мы так не уснем! – предупредил Анри. – Надо успокаиваться.

– А вы что – еще рассчитываете сегодня поспать? – Себастьян снова завладел всеобщим вниманием и повел разговор за собой. – Мне кажется, что следующий разряд грома принесет к нам каких-нибудь архангелов.

– Только не произносите больше это слово, прошу вас! – заявил Шарль.

– Какое?

– От которого становится светло. Мне дорог этот дом, а если вы еще раз позовете Ее, мы рискуем сгореть к чертовой матери.

– Да, а там еще автобус! – Жак сидел позади Жозе и сверлил взглядом ее затылок. – Если он тоже сгорит…

– А давайте рассказывать страшные истории, – детским голосом предложил Себастьян. – Чур, я первый!

Все захохотали. Теперь лица были почти не видны, только контуры фигур мерцали в неровном свете пламени трех свечей. Обстановка была самая располагающая. И к страшным историям, и к тому, чтобы… Шарль вдруг придвинулся и обнял Жозе, совершенно без комментариев и каких-либо оснований. Как будто так и надо. Справившись с глубоким изумлением, которое хорошо было написано на ее лице, но совершенно никем не было замечено, она все-таки немного отстранилась и шепотом задала ему закономерный вопрос:

– Чего ради вы это делаете?

– Ну… чтобы вы не испугались страшных историй. Или молнии.

– Не произносите это слово! – невольно вырвалось у нее.

– Это Себастьяну нельзя! – буркнул у них за спиной Жак. – Я пойду спать! – И что-то бормоча, он, судя по грохоту, потопал на второй этаж.

– Не выдержал парень! – заключил Себастьян. – Эх, Жозе! Где мои семнадцать лет? Передо мной вы бы точно не устояли!

Все снова засмеялись. Жозе вдруг стало уютно оттого, что ее обнимает Шарль. Уютно оттого, что на улице ураган, а они – в тепле, и не надо никуда пробираться и буксовать… Как приятно будет растянуться сейчас в сухой теплой постели… Стоп!