Страница 31 из 62
«Н. С. Неугасов — Наркомторг СССР.
Уважаемые товарищи! Алапаевск Свердловской области переживает кризис в хлебном и мучном снабжении, небывалый в истории. Люди, дети — цветы будущего мёрзнут в очередях с вечера и до утра в 40-градусные морозы за два или за 4 килограмма хлеба.
Кто поверит! Если вы не поверите, то я уверяю вас. Нам говорят местные власти, что по плану всё израсходовано и что хлебом кормят скот, и центр не может больше отпустить. Мы, рабочие гор. Алапаевска, ни в коем случае не верим и не будем верить, что центр об этой махинации местной власти не уведомлён. Мною послано 15/ XII — 39 г. письмо лично тов. Сталину, но оно не дошло, потому что мне ответа нет. Ни хлеба, ни муки в Алапаевск не забрасывается столько, чтобы уничтожить очереди. Я уверен, что Правительство СССР в лице тов. Сталина откликнется на сие письмо и примет срочные меры, т. е. забросит муки в мучные магазины и хлеба печёного будут выпекать столько, сколько потребуется, а людей, руководящих этим делом, привлечёт к суровой ответственности, как было в 1937 году.
Мой адрес: гор. Алапаевск Свердловской области. Рабочий городок, барак № 11, кв. 73. Неугасов Ник(олай) Сем(енович).
Уверен, что партия и правительство не позволят никому издеваться над рабочим классом так, как здесь издеваются, и хочу узнать, дошло ли мое первое письмо.
Неугасов Н. С.
Поступило в НКТ 10 марта 1940 г.».
«Рабочие артели „Наша техника“ — ЦК ВКП(б).
Решение это, правительства или тульских областных работников, — вредительство для полного возмущения масс. В Туле ввели карточную систему, не хуже, чем были карточки. То, что в настоящее время делается в гор. Туле, это даже ужасно думать об этом, не то что говорить об этом. Во-первых, с 23-го все магазины в Туле отдали рабочим оружейного завода, рабочим патронного завода и т. д. В артели, а также другим учреждениям, совершенно книжек не дали. А дети ходят и просят, стоя около магазина: „Дядя, пропусти взять хоть хлеба“. […]»
«Аноним — Нарком торг СССР.
Мы имеем к советской стране большой счёт. Все люди равны. Это одна из основ. Разве только московские или киевские рабочие воевали за советскую власть? Другие города тоже боролись против буржуазии. Почему же теперь они должны страдать из-за отсутствия хлеба? В Кратком курсе истории партии мы читаем, что Советская власть отдала землю крестьянам, а фабрики — рабочим, и что положение каждого будет улучшено. Как раньше ни угнетали рабочего и крестьянина, но хлеб он имел. Теперь в молодой советской стране, которая богата хлебом, чтобы люди умирали от голода? Тот, кто работает, получает 1 кило хлеба.
Что же делать рабочему, у которого 3 или 4 детей. Каждому дороги его дети, которые теперь все хотят расти инженерами и лётчиками, и он отдаёт им хлеб. Как может такой рабочий работать, когда он голоден? В Бердичеве ни за какие деньги нельзя купить хлеба. Люди стоят в очереди всю ночь, и то многие ничего не получают. Приходится также стоять в очереди за 1 кило картофеля, чтобы рабочий, придя домой, мог хоть что-нибудь поесть. Действительно, время сейчас военное. Страна нам всём достаточно дорога. Нужно себе отказывать во многом. Пусть нет сахару, солёного. Но чтобы не было хлеба? Надо давать хлеб немцам, но раньше нужно накормить свой народ, чтобы он не голодал, чтобы, если на нас нападут, мы могли дать отпор. Нужно ввести карточки, чтобы каждый, кто имеет детей, мог получать на них хлеб. А не так, чтобы старики сохли от голода, а дети росли туберкулезными.
Сейчас рабочий не может по желанию переменить работу, чтобы найти лучший заработок. Прежде чем вводить этот закон, нужно было сделать так, чтобы обеспечить каждого семейного человека. Нужно улучшить положение рабочих не агитацией, что будет хорошо, а чтобы сейчас стало лучше. После введения 8-часового рабочего дня многие были сокращены и теперь они не могут получить даже кило хлеба. Где им с семьями взять на жизнь? А ведь они ни в чем не виноваты. Где взять хлеб старикам, которые живут на иждивении детей?
В артели тоже трудно. Нормы одни для молодых и стариков. Сталин сказал, что с каждого — по способностям и каждому — по труду, а старики не могут угнаться за молодыми. Что же им на старости лет и жить не надо?
Поступило в НКТ 23 января 1941 г.
Перевод с еврейского».
Глава 24
Другие «репрессивные» элементы ВОВ
Исторические фальсификации редко строятся на вымысле от начала и до конца. Как правило, для построения мифа достаточно чуть-чуть откровений из числа традиционных умолчаний (о которых стараются не вспоминать), немного фактов, за которыми следуют их масштабные трактовки. И делаются далеко идущие выводы, потрясающие мировоззренческие основы.
«Чем больше мы узнаём о войне — тем необъяснимей Победа. В 1964-м — через почти двадцать лет после войны — я впервые услышал о заградотрядах — о гениальной системе беззаветной храбрости. Идёшь в атаку — может быть, повезёт, немцы не убьют. Отступишь — свои убьют обязательно» (А. Минкин. «Чья победа?» МК. 22.06.2005.)
Существование заградотрядов — элемент умолчания, «откровение», которое несёт Минкин. «Свои убьют обязательно» — это факт. «Тем необъяснимей Победа» — далеко идущий вывод, который ставит под сомнение и героизм ветеранов, и саму победу такой ценой. Минкин и пишет: «Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А ещё лучше б — в 1941-м».
Идеологи, извлекая на свет грязное бельё истории, не говорят всего. Информирование не входит в их обязанности, их задача — демонизация. Чтобы не усложнять картину (миф должен быть прост, иначе к нему не потянутся люди), они умалчивают о значительной части фактов, создавая удобную и простую для восприятия картину.
О заградотрядах и штрафбатах, как отдельных элементах репрессивной машины Великой Отечественной войны, написаны в последние годы солидные работы, которые опираются на архивные документы и воспоминания участников событий. Определённым катализатором интереса исследователей к этой теме послужил выход на экраны уже в 2000-х годах ряда фильмов, подающих события Великой Отечественной войны во вполне определённом ключе. Наиболее одиозным из них следует признать сериал «Штрафбат», идеологическую поделку, собравшую воедино все мыслимые и немыслимые мифы современности.
Работы с детальным разбором этого «киношедевра», исследования, воссоздающие истинное положение вещей, доступны массовому читателю. Чтобы избежать ненужных повторений, остановимся лишь на базовых фактах и документах, регламентировавших действия заградительных отрядов и штрафных подразделений в годы ВОВ. Уже эти факты позволяют понять, насколько мифологизировано современное представление о них.
В случае с заградотрядами в массовом сознании присутствует очевидная путаница, совмещающая воедино два понятия — заградительные отряды НКВД и аналогичные армейские структуры. Первые были созданы с началом войны. 27 июня 1941 года Третье управление (контрразведка) Наркомата обороны СССР издало директиву о работе своих органов в военное время. Им, в частности, предписывалось организовать подвижные контрольно-заградительные отряды на дорогах, железнодорожных узлах, для прочистки лесов и т. д. Также в обязанность заградительных отрядов входило задержание дезертиров, задержание всего подозрительного элемента, проникшего за линию фронта, предварительное расследование и передача материалов вместе с задержанными по подсудности.
Известная путаница возникает в вопросе подчинённости заградительных отрядов первых дней войны. В феврале 1941 года система госбезопасности СССР пережила реформу, в результате которой из единого НКВД был выделен Наркомат государственной безопасности (НКГБ), а военная разведка и контрразведка были из подчинения НКВД переданы в ведение Наркомата обороны (так появилось Третье управление НКО). Вновь эти структуры были объединены в ведении НКВД в июле 1941 года, Третье управление было преобразовано в Особые отделы.