Страница 88 из 97
Дальнейшее общеизвестно. Едва присягнув новому царю - Федору Годунову - большая часть дворянской армии тут же предала его, перейдя на сторону Лжедмитрия. Под влиянием «прелестных грамот», присылаемых из стана Самозванца, начались волнения и в Москве. Наконец, 10 июня 1605 г. возглавляемая князем Василием Голицыным толпа стрельцов и черни ворвалась в Кремль, разгромила дворы Годуновых, а сам юный Федор Борисович был зверски задушен вместе с матерью. Отныне путь к столице России оказался открытым, никаких препятствий на нем более не существовало... И все же умные руководители Григория Отрепьева посоветовали ему еще немного выждать, не торопиться со вступлением в город, дабы не выглядело оно именно как вступление завоевателя - победителя... Только более недели спустя, 20 июня, когда страсти уже чуть поулеглись и все было подготовлено самым тщательным образом, состоялся торжественный въезд в Москву «царевича Дмитрия Ивановича».
Да, увы, коварно обманутый народ сам распахнул ворота своей столицы человеку, персональное дело которого, вместе с сыновне-почтительными письмами к понтифику Клименту VIII, доныне хранится в Ватиканском архиве[759]. Однако не пройдет даже года, как сия глубоко просчитанная ложь будет все-таки понята, разоблачена и сокрушительная волна народного гнева вышвырнет из Кремля иезуитского ставленника. Вышвырнет вместе с его приспешниками-поляками. Ибо отнюдь не «волю» хотел он дать русским людям. Ибо помимо всех прочих гибельных для России уступок и обещаний, которые раздавал Лжедмитрий своим тайным хозяевам и кредиторам, главным свидетельством о подлинных намерениях этого «государя» является его собственный именной указ от 1 февраля 1606 г. указ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИЙ ПЯТИЛЕТНИЙ СРОК СЫСКА БЕГЛЫХ КРЕСТЬЯН. Т.е. указ, ВОССТАНАВЛИВАЮЩИЙ КРЕПОСТНОЕ ПРАВО, введенное еще Борисом и им же (временно, под давлением обстоятельств) отмененное в 1601 году.
Да, 17 мая 1606 г. Самозванец был убит. Более того. Его тело сожгли, а пеплом зарядили пушку и выстрелили в сторону Польши, в сторону Запада - туда, откуда он явился на русские земли с войском наемников. Но было это не рецидивом «холопских настроений» русского общества, как тщится убедить читателя г-н Радзинский. Прежде всего, было это актом справедливого ВОЗМЕЗДИЯ. Актом САМОЗАЩИТЫ от агрессора, для которого Самозванец, принявший на себя имя сына великого царя, был лишь «знаменем», удобной «ширмой», что на время скрыла его вековые планы захвата и порабощения Руси. Планы, кои она раз за разом ломала, крушила, почти на всем протяжении своей тысячелетней истории. Кстати, как писателю-историку, Э. Радзинскому должно быть хорошо известно, что не менее сложной, кровавой была, например, борьба за свое историческое выживание и древнего еврейского народа: слова «убили», «убил» и «убей» встречаются едва ли не на каждой странице Ветхого Завета...
Но проблему столь поверхностного и одностороннего толкования многих событий русской истории, содержащихся в очерке «Мучитель и тень», вряд ли и будет правильным объяснить только некомпетентностью автора. Скорее, дело в ином. В том, что, как свидетельствует все сказанное выше, работая над данным очерком, г-н писатель вовсе не утруждал. себя задачей действительно понять русскую историю. Понять и, соответственно, дать своему читателю возможно правдивый рассказ об одном из ее сложнейших и интереснейших моментов. К сожалению, за внешним лоском и ироничной глубокомысленностью этого (и не только этого) произведения Э.С. Радзинского таится... не то чтобы элементарное незнание материала или профессиональная безграмотность автора, нет. При всех встречающихся в текстах досадных неточностях отказать ему в широкой исторической эрудиции трудно. Главная беда г-на Радзинского в том, что он является приверженцем старой, зародившейся еще в XIX в. либеральной концепции истории России. Концепции крайне предвзятой и оставляющей слишком мало возможностей для объективного исследования. Именно ее жесткие схемы постоянно довлеют над автором, не выпуская за рамки привычных представлений и штампов, хотя сам он прекрасно знает их истинную цену.
Конечно, останься подобная приверженность делом только личного выбора автора, и в этом не было бы ничего предосудительного - о вкусах не спорят. Но отнюдь не «делом личного вкуса» является то, что, выступая с подобными «зарисовками», Э. Радзинский таким образом навязывает миллионам читателей и телезрителей искаженное представление о прошлом России, подспудно вызывая к нему неуважение и неприязнь, как чему-то убогому и недостойному. Это уже не просто дань определенной идеологии. По потаенной жесткой целенаправленности произведения Э. Радзинского сродни психологической диверсии, взрывающей национальное самосознание русского народа. Сродни тем леволиберальным и бульварным изданиям, которые еще на заре XX столетия своей злобно-неистовой критикой расшатывали вековые морально-этические и державные устои Российской империи. Которые внушали людям чувство недовольства, чувство ненависти к собственной стране, тем самым готовя ее дальнейшее крушение - во имя торжества «свободы», во имя «отречения от старого мира».
Ибо давно и неоднократно доказано, что опорочить в глазах народа его идеалы, его историческое прошлое - это и значит, прежде всего, выбить почву из-под его ног, уничтожить духовные ориентиры и, следовательно, лишить способности к сопротивлению, к самозащите от любых видов агрессии. Именно осуществлению таких разрушительных, дестабилизирующих замыслов всегда способствовала и продолжает способствовать «российская» либеральная публицистика, всего лишь одним из представителей которой является писатель Э.С. Радзинский. И, как говорится, бог ему в том судья.
Подводя итоги этого разговора, нам с вами, добрый, внимательный и терпеливый читатель, важно подчеркнуть совсем другое. Укоренившийся в литературе и упорно пропагандируемый миф о «кровавом тиране», об «исчадии ада на русском престоле», миф, почти затмивший в нашем сознании подлинный образ первого самодержца, фактически является фальсификацией. Является лишь частью того общего негативного представления о России как о стране «варваров и рабов», которое было сформировано и активно использовалось на Западе (особенно в Польше) еще с XVI столетия. Использовалось для того, чтобы уже тогда дискредитировать молодое Русское государство, способствовать его международной изоляции и распаду. Ибо Запад (и опять-таки Польша в особенности) был совсем не заинтересован в том, чтобы на Востоке Европы вновь возникла и существовала сильная православная держава, претендующая на захваченное им земельное наследие Киевской Руси. И так как наиболее значимый вклад в укрепление этой новой молодой державы внес именно царь Иван Васильевич Грозный, то он же стал и главной мишенью жестокой клеветы. Жестокой, непримиримой психологической войны, которая была начата Западом против России отнюдь не в XX веке, а гораздо раньше. Технологии обмана и лжи стары как мир...
Между тем подлинные, неискаженные исторические факты свидетельствуют: судьба русского народа во все времена складывалась не лучше и не хуже исторических судеб его соседей и на Западе, и на Востоке. Но то, что была она неизмеримо тяжелей, трагичней, что постоянно требовала огромного напряжения духовных и физических сил - факт тоже бесспорный. Так же, как бесспорен факт того, что неизмеримо горька оказалась доля, выпавшая одному из величайших русских государей - Ивану Грозному. Человеку, который всю жизнь отдал служению Отечеству. Человеку, которому самой Историей судилось нанести последний, наиболее беспощадный, но и самый решающий удар старой феодальной аристократии и вывести свое государство на новый этап развития. Прежде всего этим и был ненавистен Грозный царь всем своим явным и тайным политическим противникам, в бессильной злобе на века оклеветавшим его...
[1] Белинский В.Г. Собрание сочинений в трех томах. - М., 1948. Т 1.С. 655.
[2] Ключевский В.О. О русской истории. - М., 1993. С. 205.