Страница 12 из 167
Всему этому, всему, что ни есть благое и спасительное, научает нас Слово Божие. И потому Сам Господь повелевает, все Пророки и Апостолы, все святые Отцы увещевают, заповедуют, умоляют пребывать постоянно в Слове Божием, которое источник всех благ, которое — жизнь, которое — свет на земле, в этой юдоли плача, глада, тьмы, смерти. И свет во тме светится, и тма его не объят [61]. Водимый лучом этого света выходит странник земной на пажить спасительную, духовную, отсюда предначинает жизнь вечную. Примите, братия, слова мои, которые — не что иное, как отголосок учения всех святых. Так пустынный дикий вертеп — жилище гадов и всякой нечистоты — повторяет эхом своим вдохновенные звуки Божественных песнопений.
Испрашивающий Ваших святых молитв и поручающий себя Вашим святым молитвам
Архимандрит Игнатий. 1847 года. Николаевский Бабаевский монастырь.
Слово
о страхе Божием и о любви Божией
Служение человека Богу, законоположенное Богом, ясно и просто. Но мы сделались так сложны и лукавы, так чужды духовного разума, что нуждаемся в тщательнейшем руководстве и наставлении для правильного и благоугодного служения Богу. Весьма часто мы приступаем к служению Богу при посредстве такого способа, который противен установлению Божию, воспрещен Богом, который приносит душам нашим не пользу, а вред. Так, некоторые, прочитав в Священном Писании, что любовь есть возвышеннейшая из добродетелей [62], что она — Бог [63], начинают и усиливаются тотчас развивать в сердце своем чувство любви, им растворять молитвы свои, Богомыслие, все действия свои.
Бог отвращается от этой жертвы нечистой. Он требует от человека любви, но любви истинной, духовной, святой, а не мечтательной, плотской, оскверненной гордостию и сладострастием. Бога невозможно иначе любить, как сердцем очищенным и освященным Божественною благодатию. Любовь к Богу есть дар Божий: она изливается в души истинных рабов Божиих действием Святого Духа [64]. Напротив того, та любовь, которая принадлежит к числу наших естественных свойств, находится в греховном повреждении, объемлющем весь род человеческий, все существо каждого человека, все свойства каждого человека. Тщетно будем стремиться к служению Богу, к соединению с Богом этою любовию! Он свят, и почивает в одних святых. Он независим: бесплодны усилия человека приять в себя Бога, когда нет еще благоволения Божия обитать в человеке, хотя человек — Богозданный храм, сотворенный с тою целию, чтоб обитал в нем Бог [65]. Этот храм находится в горестном запустении: прежде освящения он нуждается в обновлении.
Преждевременное стремление к развитию в себе чувства любви к Богу уже есть самообольщение. Оно немедленно устраняет от правильного служения Богу, немедленно вводит в разнообразное заблуждение, оканчивается повреждением и гибелию души. Мы будем доказывать это Священным Писанием и писаниями святых Отцов; будем говорить, что шествие ко Христу начинается и совершается под водительством страха Божия; наконец, покажем, что любовь Божия есть тот блаженный покой в Боге, в который входят совершившие невидимый путь к Богу.
Ветхий Завет, — в нем истина изображена тенями, и события с внешним человеком служат образом того, что в Новом Завете совершается во внутреннем человеке, — повествует о страшной казни, которой подверглись Надав и Авиуд, два сына Аароновы, жрецы народа Израильского. «Каждый из них, — сказано в книге Левит, — взял свою кадильницу, вложил в нее фимиам, принес пред Господа огнь чуждый, которого Господь не повелел приносить. Только освященный огнь, хранившийся в Скинии Свидения, мог быть употребляем при священнослужении Израильтян. И исшел огнь от Господа, и попалил их, и они умерли пред Господом» [66]. Чуждый огнь в кадильнице жреца израильского изображает любовь падшего естества, отчуждившегося от Бога во всех своих свойствах. Казнию жреца дерзостного изображается умерщвление души, безрассудно и преступно приносящей в жертву Богу вожделение нечистое. Поражается такая душа смертию, погибает в самообольщении своем, в пламени страстей своих. Напротив того, священный огнь, который один употреблялся в священнодействиях, означает собою благодатную любовь. Огнь для Богослужения взимается не из падшего естества — из Скинии Божией. «Огнь, снисшедши в сердце, — говорит святой Иоанн Лествичник, — восстановляет молитву. Когда же она восстанет и вознесется на небо, тогда совершается сошествие огня в горницу души» [67]. Се! вси вы, говорит Пророк, которые ходите, то есть руководствуетесь в жизни вашей светом огня вашего и пламенем падшего естества, егоже разжегосте, вместо того чтоб угасить его — все вы погибнете в огне и пламени адском. Неправильным и преступным действием в себе самих вы огнь раждизаете и укрепляете для себя пламень геенны [68].
Тому же научает и Новый Завет притчею о вшедшем на брак в одеянии небрачном, хотя вшедший и был из числа званных. Сказал царь слугам, указывая на недостойного: Связавше ему руце и нозе, возмите его и вверзите во тму кромешнюю [69]. Связанием рук и ног означается отъятие всякой возможности к преуспеянию духовному. Точно: приходит в это состояние принявший ложное направление, устремившийся прямо из состояния греховности, и еще в этом состоянии, к любви, которая совершает соединение человека с Богом, но человека, уже предочищенного покаянием. Ввержением во тьму кромешную означается ниспадение ума и сердца в заблуждение и самообольщение. При заблуждении и самообольщении каждая мысль, каждое чувство вполне мрачны, вполне враждебны Богу. Слуги, власти которых предается несчастный, — демоны: хотя они и заражены безумною ненавистию к Богу, но одновременно пребывают его слугами по Его неограниченным всемогуществу и премудрости; они овладевают только теми человеками, которые, за произвольное их поведение, предаются власти демонов. Предается этой власти вступивший в направление, воспрещенное Богом, как увлеченный самомнением, как произвольно отвергший повиновение Богу.
Превознесена и прославлена святая любовь в Священном Писании. Апостол Павел, исчислив в Первом послании к Коринфянам дары Святого Духа, упомянув о дарах чудотворения, пророчества, рассуждения духов, знания разных языков, сказал: Ревнуйте же дарований болших, и еще по превосхождению путь вам показую [70]. Что же может быть выше Пророка, чудотворца, говорящего на иностранных языках по дару Святого Духа, а не по обычному изучению человеческому? — Аще языки человеческими глаголю и ангельскими, отвечает великий Павел, любве же не имам, бых яко медь звенящи, или кимвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. И аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, ни кая польза ми есть. Любы николиже отпадает, аще же пророчествия упразднятся, аще ли языцы умолкнут, аще разум испразднится. От части бо разумеваем и от части пророчествуем: егда же приидет совершенное, тогда, еже от части, упразднится [71]. Что — это совершенное? Любовь есть соуз (совокупность) совершенства [72]. Должно достигнуть совершенства во всех добродетелях, чтоб вступить в совершенство всех совершенств, в слияние их, в любовь. Всяк любяй от Бога рожден есть и знает Бога [73]. Бог любы есть, и пребываяй в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает [74]. О сем разумеем, яко в Нем пребываем, и Той в нас, яко от Духа Своего дал есть нам [75]. Единый истинный признак достижения любви, данный нам самим Святым Духом, есть явное присутствие в нас Святого Духа. Тот, кто не соделался храмом Святого Духа, да не льстит себе, да не обманывает себя: он не может быть обителию любви, он чужд ее. Изливается в сердца наши любовь вместе с Духом Святым. Она — Его свойство. В кого нисходит Святой Дух, в том является Его свойство любовь [76]. «Кто стяжет любовь, тот вместе с этим облекается в Самого Бога», — сказал святой Исаак Сирский [77].