Яростный клинок

Огромный воин стоял над упавшим Коннаваром, размахивая двуручным мечом. Конн перекатился, поднял меч и встал рядом с отцом. Руатайн получил удар в голову, и шлем свалился. Он споткнулся, а меч уже летел к незащищенной голове. Конн отбил удар, дав время отцу прийти в себя и сделать ответный выпад. Послышался стук копыт, и Руатайн бросил взгляд вправо. В ряды варов ворвались воины Фиаллаха, сокрушая ряды противника. Натиск на войско Коннавара ослаб, потому что Морские Волки повернулись к новому противнику. Всадники прокладывали себе путь. Лошади падали, и многие воины пали жертвой острых мечей врага. Но Фиаллах достиг своего друга и спешился, поморщившись от боли. Железные Волки собрались вокруг Конна, отпустив коней. На поле воцарилась неразбериха, и Руатайн благословлял выигранное время, потому что он сбился с дыхания и отчаянно нуждался в отдыхе. Воин оглянулся на юг. Крыло должен был уже подоспеть с подкреплениями, но никого не было видно. Неожиданно ему вспомнился Бендегит Бран. Он тоже остался в Старых Дубах по настоянию Мирии. Мальчик был в ярости. Руатайн с печалью понял, что не попрощался с сыновьями. Мысль очень печалила. Вары снова бросились в бой. Руатайн заставил себя встать рядом с Коннаваром и Фиаллахом. Сила вернулась к нему, а боль по-прежнему не чувствовалась.

Ход битвы ощутимо изменился. Риганте выдержали натиск, и, хотя несли большие потери, неуклонно теснили противника. Морские Волки тоже чувствовали это. Они сражались не ради победы, а ради собственной жизни. Лучники Маккуса расстреляли все стрелы и, спешившись, подобрали оружие убитых и раненых и тоже бросились в бой.

Голень Руатайна начинала болеть. Сапог промок от крови, и воин сильно хромал. Конн велел ему отойти в тыл, но тот лишь покачал головой. Потом на них снова бросился противник. Руатайн получил удар плашмя по голове, пошатнулся и упал. Два Железных Волка помогли ему подняться, но воин снова споткнулся. Ему послышался звук копыт, и он обернулся на юг. К полю битвы спешило несколько сотен всадников. У переднего горели на солнце золотые волосы, и в нем легко узнавался Бендегит Бран. Руатайн захромал к ним, показывая рукой на восточный холм. Бран заметил его, развернул коня и повел всадников вверх, где они спешились и бросились вниз на противника, атакуя его с левого фланга.

Вары отступили, пытаясь перестроиться. Их союзник бежал, а противник сильно превосходил числом. Они просто не могли победить. Некоторое время они еще сражались, но потом строй разорвался, и выжившие развернулись и бросились бежать на север. Риганте не последовали за ними.

Руатайн посмотрел им вслед. Он очень устал, так, что почти падал. Воткнув меч в землю перед собой, он опустился на камень. К нему подошел Конн.

– Вот и все, что можно сказать о гейсах, Большой Человек.

– Да уж, я выпью за это вечером. Ты видел, как Бран вел людей в бой? Великие боги, какой из него будет воин!

Конн сел рядом с отцом.

– Я потерял счет твоим подвигам сегодня. Трудно сказать, сколько раз ты меня спас.

– Я должен это твоему отцу. Он был лучшим из людей.

– Ты лучший из людей, но ради тебя я буду отныне его чтить.

– Это порадует меня, сын.

К ним подошел Бендегит Бран, широко улыбаясь.

– Чуть не пропустил миг победы, – заметил он.

Конн знал, что скажет Большой Человек. Его младший брат тоже не сомневался и заговорщически подмигнул старшему.

– Я горжусь тобой, мальчик мой, – сказал Руатайн, привлекая юношу к себе.

Тот улыбнулся и поцеловал отца в бородатую щеку.

– А был хоть раз, когда ты мной не гордился?

– Что-то не припомню, – ухмыльнулся тот.

– Надо осмотреть раненых, – сказал Конн. – Пойдем, Бран. А по дороге ты объяснишь мне, почему ослушался моего приказа.

Руатайн посмотрел им вслед. Старший брат обнял младшего за плечи. Солнце вырвалось из-за облаков и осветило их. Руатайн положил руки на перекрестье меча и оглядел поле битвы, потом перевел взгляд на дальние горы. Хороший выдался день.

Смерть собрала богатый урожай. Погибло почти три тысячи риганте, в том числе двести двадцать Железных Волков. Еще две тысячи получили серьезные раны, некоторые лишились руки или ноги. Никто не считал тел паннонов и Морских Волков. По приказу Конна с них содрали доспехи и оружие, а тела швырнули в вырытые глубокие ямы.

Конн вместе с Браном подошел к Фиаллаху, которому перевязывали сломанное плечо.

– А вот и еще один человек, – заметил Конн с улыбкой, – который умеет не послушаться приказа в нужный момент.

Лицо Фиаллаха посерело от боли, глаза запали.

– Исход битвы висел на волоске, – проговорил он. – Я послал Гованнана и всех, у кого остались кони, вслед врагу, чтобы оттеснить его как можно дальше на север.

– Ты сказал ему, чтобы он не позволил втянуть себя в битву?

– Да. Впрочем, он сам бы догадался. Конн опустился рядом с раненым.

– Ты проявил великую мудрость и доблесть. Отныне ты генерал моих Волков.

– Ты доверился мне, – просветлел Фиаллах. – Я не забуду этого.

Конн и Бран пошли прочь. Появились друиды, двое паннонских, а третий – брат Солтайс. Они вместе с несколькими женщинами из ближайшего поселения старались помочь раненым. По всему полю битвы бродили воины, выискивая живых среди недвижных тел. Паннонов относили к лекарям, а варов добивали на месте.

– Где Крыло? – спросил Конн брата.

– В Старых Дубах. Он решил, что там понадобится большой отряд на случай, если враг прорвется.

– Поэтому он послал тебя.

– Не совсем. Откровенно говоря, я нарушил его приказ. День непослушания, а? – Бран поднял камешек и кинул им в летящего голубя, но не попал.

– А что он приказал?

Юноша провел рукой по длинным золотым волосам.

– Да ладно, Конн, не стоит на него сердиться. Ты же знаешь Крыло. Он приказал всем воинам зайти в крепость. Я спорил с ним, однако он был непоколебим. – Бран посмотрел в сторону. – Он очень боялся, Конн, но я увидел одноглазого Арну, правителя Змеиного Озера, который подъезжал к крепости со своими людьми, поэтому я сел на коня, поскакал вниз и сказал им, что нам приказано отправиться к тебе на помощь. С ним было восемь сотен людей, и лошади не очень устали, поэтому мы доскакали всего за два часа. Неплохо, а?

– Вы нам, конечно, помогли, – признал Конн, а потом тихо выругался. – Скольких людей Крыло оставил в крепости?

– Больше трех тысяч.

– Они нам были нужны здесь, – холодно проговорил Конн.

– Да, но мы справились и без них, верно?

– Не важно, Бран. Я должен быть уверен, что мои приказы выполняются.

– Но не мной и не Фиаллахом? – рассмеялся юноша так заразительно, что и Конн улыбнулся.

– Ты дерзкий юнец. Собери людей и помоги брату Солтайсу.

– Хорошо, только обещай, что не будешь очень сердиться на Крыло. Он ничего не может с собой поделать.

– Обещаю. А теперь иди.

День клонился к вечеру. Раненых перевязали, убитых похоронили. Пришли трое флейтистов и принялись играть «Плач по воинам». Музыка отдавалась в горах эхом. К наступлению темноты вернулись Гованнан и его всадники. Друг Коннавара тяжело спрыгнул с коня.

– Мы гнались за ними до моря… Увы, король Морских Волков сумел удрать. Мы думали, что он у нас в руках, но он провел контратаку. Отличный боец, клянусь богами. Нам пришлось отступить, хотя пленника мы привезли.

Гованнан подал знак, и к ним подъехали два всадника, подведя третью лошадь, на которой сидел связанный Горный Князь. Один из воинов вытолкнул его из седла. Он тяжело упал на землю и с трудом поднялся. Князя душил страх, но держался он с достоинством. Когда его подвели к Конну, он плюнул ему в лицо. Гованнан хотел было ударить пленника, однако Коннавар остановил своего друга.

– Развяжите ему руки, – велел он. Гованнан достал нож и разрезал путы. – Пойдем пройдемся, – велел Конн.

– Ты ждешь, что я буду умолять о пощаде? – спросил князь. – Долго же придется ждать.

– Ничего такого я не жду. Ты правитель Кельтонии. Я надеюсь только на твою мудрость, которой ты пока что немного проявил. Преуспей вары, это означало бы конец нашего мира. Они захватили бы наши земли, привезли свои семьи и еще много воинов. Твоя жажда мести ослепила тебя, как некогда моя ослепила меня. Не проходит ни дня, чтобы я не подумал о детях и женщинах, павших от моего меча в Сияющей Воде. Я не жду прощения. Некоторые деяния невозможно простить. Но если ты хочешь моей смерти, найди воина, и я сражусь с ним. – Конн оглядел поле битвы. – Я убил много твоих людей, князь. Ты обрек тысячи их на смерть. И зачем? Чего ты достиг? – Конн помолчал, затем посмотрел собеседнику в глаза. – Я пришлю гонцов с предложением виры за убитых в Сияющей Воде. Ты примешь их.