Страница 13 из 36
Идя навстречу пожеланиям Скорцени, Хейе обучал эсэсовцев применению нового вида морского оружия.
16 сентября 1944 года гитлеровский лейб-орган газета «Фёлькишер беобахтер» с ликованием писала:
НОВЫЙ ВИД ОРУЖИЯ — КАТЕРА-СНАРЯДЫ
«В ряды тех, кому доверено это боевое оружие военно-морского флота, приняты также добровольцы из сухопутных войск и частей СС, имеющие предварительную морскую подготовку. Большинство их совсем молоды. Самостоятельно действуя в ближнем бою, они до конца отдают свою жизнь в морской войне. Многие из них перед выходом на боевое задание заявили, что направят оружие на особо важные цели, не рассчитывая возвратиться живыми».
И по сей день отцы, матери, невесты ждут подтверждения гибели своих близких — тех юношей, которых бессмысленно отправили на дно морское.
Но Скорцени было мало и этого. Он решил весьма простым способом повысить точность попадания ракет «Фау», после старта становившихся неуправляемыми. Поскольку речь шла о чужих жизнях, а не о его собственной, Скорцени не церемонился. Он приступил к экспериментам с ракетами, пилотируемыми человеком. Это с его «легкой» руки в терминологию фашистских летчиков вошло новое понятие: «Использование с самоуничтожением».
По образцу «человеко-торпеды» Скорцени пытался даже создать так называемую «планирующую бомбу» — ее должен был направлять в цель находящийся в ней пилот. Через несколько недель эта идея уже приняла осязаемую форму.
Вернер фон Браун увидел в новом начинании Скорцени единственный шанс восстановить свою репутацию, сильно пошатнувшуюся в глазах Гитлера после неудач с «Фау», и сразу же принял в нем участие. Не пожелал остаться в стороне от создания управляемой человеком «планирующей бомбы» и концерн «Физелер»: он организовал специальное конструкторское бюро. Имперское министерство авиации командировало в помощь Скорцени специалиста — некоего Теодора Беннеке.[29]
На экспериментальном полигоне около Рехлина еще гибли при испытании «оружия особого назначения» первые пилоты, а человек со шрамами уже спешил доложить Гиммлеру о достигнутом «успехе».
Обер-палач пришел в восторг от предложения Скорцени подвергнуть бомбежке пилотируемыми ракетами, доставленными подводными лодками, Нью-Йорк. По его мнению, такие удары по населению восьмимиллионного города поставили бы американцев на колени и сделали бы их более сговорчивыми для заключения сепаратного мира с Германией.
Смутные мысли Скорцени довольно ясно выразил его шеф Вальтер Шелленберг, рассуждая насчет того, «как можно наилучшим образом (! — Ю. М.) парализовать наиболее чувствительные центры русской промышленности и снабжения…». В своем дневнике он сделал запись: «Мы могли бы с бомбардировщика дальнего радиуса действия запустить ракету „Фау-1“ вблизи намеченного пункта, чтобы затем пилот-смертник направил ее прямо в цель… Бомбежке должны подвергнуться в первую очередь индустриальные комбинаты Куйбышева, Челябинска, Магнитогорска…»[30]
Как видим, у черно-коричневых специалистов по части проигранной войны было много амбиции, да мало амуниции. Борющиеся с фашистами народы позаботились о том, чтобы все эти порождения бредовой фантазии так и остались ею.
Итак, Скорцени возглавлял тех, кто был готов превратить немцев в придаток к смертоносному грузу взрывчатки, лишь бы нанести удары по Лондону, Нью-Йорку, Куйбышеву… «Чудо-оружие» поглощало человеческие жизни и было не чем иным, как чудовищным обманом немецкого народа. Оно не смогло даже на время задержать победоносное наступление народов, мобилизовавших все силы на борьбу против коричневой чумы.
СКОРЦЕНИ РАСПРАВЛЯЕТСЯ С ЗАГОВОРЩИКАМИ
Где бы ни находился Скорцени, он всегда возил с собой фотографию Гитлера в рамке из серебра, на которой было выгравировано: «Моему штурмбанфюреру Отто Скорцени в благодарность и на память о 12 сентября 1943 года. Адольф Гитлер». Человек со шрамами получил эту фотографию в подарок за похищение Муссолини. Вскоре Скорцени представилась новая возможность доказать, что он действительно верен своему фюреру.
20 июля 1944 года в «Волчьем логове» во время совещания, которое проводил Гитлер в своей ставке, взорвалась бомба с часовым механизмом. Ее подложил патриотически настроенный офицер полковник граф Шенк фон Штауффенберг. Он и несколько его единомышленников хотели убрать Гитлера, чтобы открыть путь к немедленному заключению мира и тем самым избавить немецкий народ от дальнейших жертв.
Однако группа монополистов и военных, желавшая избавиться от Гитлера, руководствовалась совершенно другими мотивами. В 1944 году стало совершенно очевидно, что Гитлер не сумел дать им то, что обещал в те времена, когда они помогли ему сесть в седло. Теперь уж нечего было и думать о господстве над Европой и переделе мира. Через различные темные каналы заговорщики установили контакт с американской секретной службой, которая, являясь инструментом определенных кругов США, тоже была заинтересована в том, чтобы сохранить в Германии капитализм и помешать расширению борьбы народов Европы за демократию и прогресс.
Заговорщики рассчитывали, что, после того как будет убит Гитлер, им наконец удастся заключить с Англией и США компромиссный мир при условии, что начатая война против Советского Союза будет продолжена. Разделяя эту концепцию, ряд офицеров генерального штаба, разочаровавшихся в Гитлере, примкнул к путчистам, которые хотели лишь заменить диктатуру нацистов диктатурой военщины. Закулисные же вдохновители остались прежние — это были промышленные магнаты с Рейна и Рура.
Заговор готовился многие месяцы. Руководящий центр находился в Берлине на Бендлерштрассе — в здании верховного командования вермахта. Заговорщики решили после убийства Гитлера не пропускать из ставки никакой информации, чтобы изолировать его приспешников от внешнего мира. Одновременно должна была начаться операция «Валькирия». По приказу заговорщиков вермахту предстояло разоружить части СС, службу безопасности и гестапо. Новое правительство должно было через внезапно захваченные радиостанции провозгласить установление диктатуры военщины и пришедших к власти новых ставленников монополий, а также объявить о мерах, целью которых с самого начала было задушить в зародыше любое возможное выступление трудящихся.
Ахиллесовой пятой эсэсовцев была малочисленность их войск в самом Берлине и вокруг него: лишь в Ланквице и Лихтерфельде находились юнкерские училища СС, а в Саарове дислоцировался танково-гренадерский батальон СС. Расположенные в Ораниенбурге эсэсовские части «Мертвая голова» были скованы. Они несли охрану переполненного узниками концентрационного лагеря Заксенхаузен. Заговорщики уже наметили части вермахта, которым вменялось в обязанность разоружить соединения СС. Однако из поля зрения заговорщиков выпал подчиненный Скорцени батальон «особого назначения» во Фридентале.
План заговора сорвался по многим причинам. Случай спас Гитлера, несмотря на то что в нескольких метрах от него разорвалась безосколочная бомба, которая должна была убить его взрывной волной. Хотя Гитлер остался жив, запрет на информацию из «Волчьего логова» вступил в силу. Штауффенберг, тут же вылетевший на самолете в Берлин и твердо убежденный в том, что Гитлер убит, дал сигнал к началу операции «Валькирия». Но заговорщикам не удалось захватить радиостанцию «Дейчландсзендер». Тем временем Геббельс передал по радио сообщение, что Гитлер жив. Многие офицеры начали сомневаться, следует ли выполнять непонятный большинству из них приказ об операции «Валькирия».
В самом здании на Бендлерштрассе группа офицеров во главе с оставшимся верным Гитлеру подполковником выступила против заговорщиков. Исход путча все еще казался неопределенным.
29
В настоящее время Беннеке служит в боннском военном министерстве начальником XII отдела, занимающегося авиационной техникой.
30
Walter Schellenberg. Memoiren, S. 245.