Паломник

– Ну ничего себе! – воскликнул юный Мирдо. – Тебе, Посланник Богини, надо дома сделать то же самое!

– Зачем? – удивился Найл. – Мой дворец – это место, где я живу и встречаюсь с людьми, а не музей для проведения экскурсий. Я не собираюсь никого поражать своим жильем. Мне просто требуется место, где я могу отдыхать. А это все сделано на показ.

Вайг молча кивнул, соглашаясь с братом. Ведь они вместе выросли в пустыне, лишенные элементарного комфорта, и теперь радовались любому. Они не привыкли к излишкам и никогда не ставили их во главу угла, всегда находя другие приоритеты. Мужчина не должен думать об убранстве комнат, в особенности, когда ему приходится решать вопросы государственной важности, бороться за свою свободу, за свой народ, за власть. А где отдохнуть он всегда найдет. И ведь главное не где, а с кем…

– Ты видел огромную кровать в последней спальне? – тем временем спрашивал Мирдо у Посланника Богини. Глаза юноши горели: на него увиденное в особняке произвело гораздо большее впечатление, чем на Вайга и Найла. – Пойдем, я тебе ее покажу.

Они отправились в комнату, которую имел в виду Мирдо, и Найл в самом деле увидел широченное ложе. «Это сколько ж человек могут уместиться на нем одновременно? Десять? Или больше?» – подумал он. Ложе занимало практически все помещение и закрывалось единым одеялом из паучьего шелка. «И кто же, интересно, тут развлекается?"

Пока гости разглядывали невиданных размеров кровать, в особняке прозвучал удар гонга.

– Что это? – спросил Мирдо, тут же прекратив выражать бурный восторг. Что они хотят этим сказать?

Найл с Вайгом пожали плечами.

Пока они не видели никого из слуг, что несколько удивляло.

В их домах служанки специально старалась попасться на глаза хозяевам, чтобы те обратили на них внимание. Тут же создавалось впечатление, что за особняком ухаживают привидения. Ты выбрал себе комнату? – спросил Вайг у младшего брата. Я предлагаю занять соседние спальни.

– Я тоже об этом подумал. Давайте спустимся к гужевым и скажем, чтобы они перенесли наши вещи на третий этаж.

Именно на третьем этаже располагались все спальни. Гостиные, трапезные и залы приемов занимали первый и второй, на четвертом братья и Мирдо обнаружили детские и комнаты, в которых, по всей вероятности, располагались няни, также имелось несколько помещений, которые могли быть быстро преобразованы в спальни, но в последнее время явно не использовались.

Но где же проживают слуги?

Судя по запахам приготовляемой пищи, кухня находилась в дальнем крыле первого этажа и гости туда пока не забредали. Но ведь кто-то должен жить в особняке постоянно? Или на территории имеются домики прислуги, которые пришельцы пока не видели?

– Давайте быстро покидаем тут наши вещи и сходим искупаться, пока совсем не стемнело, – предложил Мирдо. – И надо найти Баркуна с Варкинсом. Не знаю, куда они подевались.

Найл кивнул и трое мужчин спустились по широкой лестнице, украшенной лепниной и зеркалами. Их повозки рядком стояли вдоль дома, гужевые отдыхали на траве.

К Посланнику Богини тут же приблизился паук – из тех, что встречали отряд в долине.

– Где размещать твоих гужевых, Посланник Богини? Прости, что мы сразу же не уточнили этот вопрос.

«Ах какая вежливость», – усмехнулся про себя Найл, зашторив сознание, но восьмилапому сказал, что его людей можно разместить на четвертом этаже особняка – места тут хватит всем. Зачем переводить их в другое здание?

– Будет исполнено, – незамедлительно ответил паук.

Посланник Богини подошел к гужевым, сказал, что они могут отдыхать, уточнил у паука, когда его людей накормят, но тот заявил, что Посланнику Богини не следует беспокоиться понапрасну.

Найл пока распорядился, в какие комнаты доставить его собственные пожитки, а также вещи его товарищей.

Услышав, как он отдает эти распоряжения гужевым, паук снова заговорил:

– Прости, что вмешиваюсь, Посланник Богини, но слуги отнесут все туда, куда ты скажешь. Я все передам. Пусть твои люди отдыхают.

– Тогда пошли купаться, – радостно воскликнул Мирдо.

– Прости, Посланник Богини, но не желаете ли вы вначале поужинать? Вы слышали удар гонга?

И Найл, и Вайг с Мирдо кивнули: они как раз хотели узнать, что он означает.

– Через полчаса после удара гонга в трапезной накрывают стол. Но если вы хотите немного отложить ужин…

– Хотим, – сказал Мирдо. – В начале мы искупаемся. А то вскоре совсем стемнеет.

– Но у бассейна имеется подсветка, – сообщил паук. Вы можете купаться и ночью. Ну, ночью мы, возможно, искупаемся еще раз, – улыбнулся Мирдо, которому явно эта идея понравилась. Но и сейчас тоже.

– Как вам будет угодно, – сказал паук. Тогда я распоряжусь, чтобы ужин отложили?

Найл поблагодарил его и мужчины отправились к манящей голубой воде. Однако она только представлялась голубой из-за цвета плитки. Бассейн оказался глубоким с одной стороны и мелким – по грудь – с другой.

Имелась вышка, куда, едва сбросив одежду, взлетел Мирдо и сиганул с нее вниз головой, подняв кучу брызг.

Но Мирдо был счастлив, хохоча и плескаясь, как маленький мальчик.

Найл с Вайгом прыгнули в воду с бортика, проплыли несколько раз по всей длине бассейна, наслаждаясь прохладой.

– Может, тоже прыгнем с вышки? – предложил старший брат.

Уже вытираясь полотенцами, оказавшимися на одном из лежаков, братья увидели, что к ним спешат Баркун и Варкинс.

– А мы-то думали, куда вы подевались! – воскликнул старший сын Доггинза. – В этом доме можно играть в прятки!

Баркун с Варкинсом искупались, Мирдо еще разок прыгнул с вышки, потом Найл поинтересовался у товарищей, что они успели осмотреть в особняке.

– Не могли устоять перед запахом готовящейся еды, – сообщил Варкинс. – Решили не дожидаться ужина и чего-то перехватить. А то уже в животе заурчало.

– Вы что, не собираетесь с нами есть? – удивился Мирдо.

– Собираемся, конечно, – успокоил его Баркун. – Мы просто заглянули на кухню.

– Почувствовав эти запахи, я тут же вспомнил стряпню моей мамы, – с ностальгической грустью признался Варкинс.

После его слов всем товарищам тоже вспомнился дом. «Как-то там сейчас принцесса Мерлью? – подумал Найл. – Что поделывает в мое отсутствие? «

Потом он подумал об Айрис, но ее образ уже всплывал из памяти нечетко, расплывался, уступая место лицу Мины.

Облик же принцессы Найл представлял отчетливо: эту стервочку забыть весьма сложно, да она и не даст ему этого сделать, каким-то образом напомнив о себе.

Вайг подумал об их с Найлом матери и младших сестренках.

Когда они снова увидятся? Мирдо вспомнил всех своих братьев и мать, которая, как и родительница Варкинса, великолепно готовила, а в городе, куда они переселились из пустыни, смогла радовать сыновей своими кулинарными изысками – возможностей там оказалось несравненно больше, чем в песках.

– Ну и что интересного вы обнаружили на кухне? – поинтересовался Найл у Варкинса и Баркуна.

– Вы знаете… нас испугались, – признались друзья.

Парни ориентировались по запаху. Подойдя к двери кухни, за которой слышались приглушенные голоса, они, не стучась, толкнули дверь и вошли. Первым делом поздоровались.

В кухне воцарилось гробовое молчание. Поварихи застыли на своих местах – а работали там только чернокожие женщины, одетые в белые халаты. Затем они, словно по команде, побросали поварешки, разделочные ножи и вообще все, что держали в руках, и строем удалились из кухни, причем сделали это довольно быстро и молча.

– А вы? – поинтересовался Найл.

– Ну… посмотрели, что они готовят. Вкусно! Мы такой еды никогда не пробовали! Они добавляют в пищу массу специй, которые в наших местах не встречаются. Так что… пошли скорее на ужин!

Мужчины дружно тронулись к дому. «Но почему кухарки так испугались парней? – думал Найл. – Или им в самом деле запрещено попадаться на глаза хозяевам? Да и хозяева, наверное, не имеют привычки совать носы в кастрюли», – усмехнулся он про себя.