Страница 24 из 50
—Маш, завтра к семи вечера сможешь?.. Когда угодно?.. Ты сокровище, Машунь, знаешь это?.. Ладно, давай так, подходи к семи по адресу — Томик, я твой даю, так?—тебе, тебе, запоминай: улица Металлургов, дом три, квартира пятнадцать… Ну да, я тоже там буду, посмотрю на тебя, подрепетируем чуть, и вперед… Ага, договорились. Пока, Маш!
Лелька отбросила телефон и улыбнулась сестре. Тамара осторожно поинтересовалась:
—Кто такая эта Маша? И где вы с ней познакомились?
Но ответить Лелька не успела, если и собиралась. Как раз в этот момент прозвенел звонок в дверь, и сестры вопросительно переглянулись. Лелька посмотрела на часы и растерянно сказала:
—Совсем забыла. Это ко мне.
—И кто?— с умеренными любопытством буркнула Тамара, поудобнее устраиваясь в кресле.
Лелька нахмурилась. Затем нервно бросила:
—Потом расскажу, если захочешь. А пока посиди в детской, ладно? У меня встреча назначена, из головы вылетело из-за твоего Лешки…
Тамара хотела было поспорить, но звонок продолжал надрываться, Лелька явно волновалась, и она лишь кивнула. Не спеша скрыться в детской, Тамара топталась на пороге и думала: «Не буду мешать. Из коридора подслушаю, что смогу, а потом загляну в зал и вежливо предложу приготовить кофе. Или чай. Этот… э-э… Скобелев, он наверняка нервничать будет, раз кражи продолжаются, а милиция спит, чего ему от кофе отказываться? Глядишь, и в комнате задержусь, рассмотрю типчика как следует…»
Мысль увидеть пострадавшего оказалась заманчивой, и Тамара свернула в ванную, приоткрыв дверь, чтобы хорошо просматривалась прихожая. Там Лелька включила свет, здесь — темно, так что, оставаясь невидимой, она все-все рассмотрит. И проследит за сестрой, как и хотела.
***
—Добрый день,— приветливо пропела Лелька, пропуская гостя в квартиру.
Тут голос ее дрогнул, и Тамара невольно порадовалась яркому свету: в прихожей, на ее взгляд, происходило нечто странное. Невозмутимая обычно Лелька почему-то отступила на пару шагов назад, вернее, почти отшатнулась к стене, а ее полускрытое очками личико вдруг покраснело.
Что-то невнятное пробубнил пришелец, кажется, поздоровался. Лелька с шумом выдохнула, а затем закивала, заулыбалась — что при ее сегодняшней внешности выглядело прямо-таки устрашающе — и пригласила будущего клиента в гостиную.
Заинтригованная Тамара буквально припала к щели: она вообще не помнила, когда видела старшую сестрицу смущенной. Даже не просто смущенной, а… немного виноватой, что ли. С чего бы, а?
Гость сделал несколько шагов и попал в зону видимости. Тамарины глаза округлились, она шумно выдохнула, потеряла равновесие, навалилась на дверь и нечаянно захлопнула ее. Сползла по косяку на пол и минут пять, не меньше, сидела неподвижно, глупо улыбаясь в темноту и пытаясь прийти в себя.
Перед ее глазами продолжало маячить самое потрясающее лицо самого потрясающего мужчины в мире. Тамара в жизни с подобным не сталкивалась! И чем дольше она сидела на холодном полу, тем нереальнее казалось увиденное.
Смуглое, жестких очертаний лицо; светлые, почти снежной белизны волосы; невероятные глаза цвета темного серебра; упрямый подбородок с глубокой ямочкой по центру… Все это таяло словно снег на жарком апрельском солнышке, как ни старалась Тамара сохранить подольше волшебное видение.
Тамара немо застонала: широкие плечи, обтянутые мягким дорогим пуловером; белоснежный воротничок рубашки, так красиво оттеняющий смуглоту незнакомца; тонкий галстук из ртутно поблескивающей ткани — полно, не приснилось ли ей?
Тамара с трудом поднялась и криво улыбнулась: ноги подкашивались, будто она не в ванной на полу прохлаждалась, а только что вернулась из десятидневного похода с Лешкой Сазоновым. Причем изувер эти без малого две недели протаскал ее не по родному краю, как два года назад, а безжалостно гонял по старому Крыму, Тамара прошлым летом слегка помешалась, давая согласие. Вечно жара сокрушительно действует на ее умственные способности!
Как вообще живой вернулась, до сих пор непонятно. Она и сейчас уверена — только назло Лешке.
Тамара пустила холодную воду, подождала, пока она стечет, и с наслаждением умылась. Сразу же полегчало, голова перестала кружиться, и даже появилась некоторая ясность мысли. Правда, Тамаре тут же захотелось проверить — насколько она сошла с ума.
«Ежу понятно,— невежливо сообщила себе Тамара,— таких красавцев на белом свете просто не бывает. Иначе бабы насмерть бы передрались. Или нет, они бы просто повесились или перебили зеркала! И вообще — это нечестно…»
Что именно нечестно, Тамара додумывать не стала. Потребность убедиться в материальности таинственного незнакомца стала невыносимой, и девушка перешла к действиям. Выскользнула из ванной и едва не растянулась на полу в коридоре. Из-за Коськи.
Кот сидел прямо у дверей и тщательно намывал переднюю лапку. Гостью нахал не удостоил и взглядом, не прервал своего занятия ни на секунду. Наоборот — его розовый язычок заработал старательнее, а сам Коська громко заурчал, выказывая таким нехитрым образом пренебрежение хозяйке своего извечного врага.
Тамара тут же почувствовала себя привидением и не на шутку разозлилась: и без того нервы ни к черту! Да и колени она на днях здесь же ободрала, когда Лельку выслеживала, до сих пор саднят. Упади она сейчас, считай — калека. И на расследовании можно сразу же ставить крест.
Пнуть наглого котяру Тамара все же не решилась — и вовсе не из любви к животным, — но кулак Коське продемонстрировала с удовольствием и зло прошипела:
—У-у, змей коварный!
На что Коська и ухом не повел. Невозмутимо принялся за следующую лапку, Тамары словно в коридоре и не было.
Пообещав себе как-нибудь отомстить Лелькиному бессовестному выкормышу, Тамара переключилась на пришельца. На цыпочках проследовала в прихожую, осторожно дотронулась пальцем до висевшей в шкафу чужой кожаной куртки и невольно хмыкнула — фирма.
Покосившись на урчащего Коську — кот явно шпионил, вот только на кой черт? — Тамара увлеченно продолжила забытые с детства игры в индейцев. То есть заняла позицию у двери в гостиную и застыла, будто окаменела. Она попросту исчезла: ухо, глаз — ничего больше. Секунду-две потаращилась и вздохнула с нескрываемым облегчением, прекрасный незнакомец вовсе не был ее галлюцинацией.
Мало того, Тамара восхищенно отметила нечто не замеченное раньше — его высокий рост и идеальную фигуру. Да и двигался незнакомец по Лелькиной гостиной удивительно пластично, чем-то напоминая Тамаре огромного кота. Она даже обернулась на Коську — и вздрогнула: он исчез, как и не было.
Немного успокоившись, Тамара приятно удивилась: Лелькина беседа с гостем только-только начиналась, она ничего не пропустила. Надо же, думала — вечность в ванной просидела, глядя в темноту и бессмысленно улыбаясь.
Тамара приказала себе не расслабляться и затаила дыхание, стараясь не пропустить ни словечка из любопытнейшего диалога. И заодно ей хотелось выбрать наиболее подходящий момент представиться такому потрясающему мужчине.
Ха! Вот будет забавно, если она завтра притащит Лешке обещанную деваху с тату на заднице, а сама словно ненароком попадется ему на глаза с эдаким красавцем. Днем позже, например. Или нет, этим же вечером!
Сазонов лопнет от злости, Тамара поклясться готова. Наверняка дразнил ее, гад белобрысый. Думал, она как-то себя выдаст, играл на нервах, иезуит. Нет, решено, она так и сделает!
Рисуя заманчивые картины страшной мести, Тамара рассеянно следила за происходящим и мысленно отмечала важнейшее.
Например, она целиком и полностью одобрила— ничуть не удивившись, — что пришедший к Лельке на прием господин совсем не Скобелев. Ну не подходила подобному чуду природы такая плебейская фамилия! А вот Воскресенский — вполне. В ней чувствовалась порода.
Тамара даже уверила себя, что в гостиной явственно запахло дворянской кровью. И правильно. Пусть Лешка утрется. Сазонов — тьфу! Кто-то из Лешкиных предков наверняка на речке дневал и ночевал. Из вралей-рыбарей, короче. Из тех, кто, поймав пескарика величиной с ладонь, руки разводит во всю ширь, изображая по меньшей мере кита. И Лешка такой. Пусть Тамара и не ловила его пока на вранье.