Страница 52 из 99
«Находки куфических монет Верхнего Поволжья, Оки, Верхнего Поднепровья более древние по составу, чем киевские. Основное направление восточной торговли в VIII–IX веках не захватывало Среднего Поднепровья. Торговые связи Киева и Среднего Поднепровья со Средней Азией начали развиваться тогда, когда Волжский торговый путь уже начал хиреть и значение его стало падать. Находки византийских монет IX–X веков в Киеве тоже крайне редки (их всего штук 40 против сотен восточных дирхемов). Малое число монет Византии свидетельствует о незначительных связях с Византией» (Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1958. С. 124–125).
Путь шел «из варяг в хазары» — в Скандинавии обнаружено более 40 000 арабских дирхемов, византийских же монет всего 200, то есть 0,5 %.
В Киеве IX–X веков никаких следов христианства не обнаружено.
Отмечается ничтожное количество любых византийских предметов до XI века.
Естественно, Киев, стоявший на окраине хазарского государства, мелкий захолустный городок, не привлекал Владимира, обосновавшегося в Новгороде, который был крупным торговым центром на пути из Поволжья в Северную Европу.
Но… ступени истории:
942 год — дата рождения будущего великого князя Владимира Святого.
989 год. Заложена в Киеве первая каменная церковь Св. Георгия (патрона Ярослава Мудрого).
999 или 1001 год (расхождения в источниках). «Того же лета послал Владимир гостей своих, аки в послех, в Рим, а других в Иерусалим, и в Египет и в Вавилон, съглядать земель их и обычаев их».
Надо же веру выбирать, хотя церкви уже построены каменные.
«Рассматривал иудаизм, религию персов и сирийцев и ислам хазар, на Волге живущих, и булгар камских, а также ортодоксальную и выбрал ортодоксальную» (Фотий).
Заметьте, о выборе веры Владимиром знает сам Фотий, умерший за полвека до рождения Владимира!!![102]
Факт отправления посольства москалями из Киева в Хазарию подтверждает и Авраамий Керченский:
«Здесь начинаются слова Авраама Керченского.
Я, один из мирных, верных сынов Израиля, Авраам бен М. Симха, из города Сефарад в царстве наших братьев, благочестивых прозелитов, хазар, в 1682 году после нашего изгнания, то есть в 4746 году по сотворении мира (в 986 году от P. X.) по летосчислению, употребляемому братьями нашими, иудеями города Матархи, когда прибыли послы князя Рош (Рос) Мешех (Мосох) из города Циова к государю нашему Давиду, хазарскому князю, по делам веры для исследования, (тогда) я был им (князем Давидом) отправлен в страну Парас и Мадай (Персию и Мидию) чтобы покупать древние книги Торы, пророков и агиографов для хазарских общин. В Эламе, то есть в Испагане, я слышал, что в Шушане, то есть в Хамадане, находится древняя Тора, и по моем прибыли туда наши братья, сыны Израиля, показали ее мне».
А вот что сообщает автор древнерусского свидетельства «О прихождении ратию к Сурожу князя Бравлина из Великого Новаграда»:
«По смерти же святого (Стефана) мало лет мину, прииде рать велика русскаа из Новаграда князь Бравлин силен зело.
Плени от Корсуня и до Корча. С многою силою прииде к Сурожу. За Юдьний бишася зле межу себе. И по Юдьний вниде Бравлин, силою изломив железнаа врата. И вниде в град, и зем меч свой, в вниде в церковь в святую Софию. И разбив двери и вниде идеже гроб святаго, а на гробе царьское одеяло и жемчюг и злато и камень драгый, и кандила злата, и сьсудов златых много, все пограбиша. И в том часе разболеся — обратися лице его назад, и лежа пены точаше. Възпи глаголя, велик человек свят есть иже зде, и удари мя по лицу, и обратися лице мое назад. И рече князь бояром своим, обратите все назад что есте взяли. Они же възвратиша все. И хотеша и князя пояти оттуду. Князь же възпи, глаголя: не дайте мене да лежу, изламати бо мя хощет един стар свят муж, притисну мя, и душа ми изити хощет. И рече им: скоро выженете рать из града сего, да не възмет ничтоже рать, и излезе из града, и еще не въстаняше, дондеже пакы рече князь боляром сии възратити все елико пограбихом священные съсуды церковныя. В Корсуни и в Керчи и везде. И принесите семо все. И положите на гроб Стефанове. Они же възвратиша все, и ничтоже себе не оставиша, но все пренесоша и положиша при гробе святаго Стефана, и пакы в ужасе, рече святый Стефан к князю, аще не крестишися в церкви моей, не възвратишися и не изыдеши отсюду. И възпи князь глаголя, да приидуть Попове и крестят мя, аще въстану и лице мое обратится, крещуся. И приидоша Попове, и Филарет архиепископ, и молитву сътвориша над князем. И крестиша его въ имя Отца и Сына и Святаго Духа. И обратися лице его пакы, крестишажеся и боляре вси, но еще шиаего боляше, попове же рекоша князю: обещайся Богу, елико от Корсуня до Корча что еси взял пленникы мужи и жены и дети, повели възвратити вся. Тогда князь повеле всем своим вся отпустиша кождо въ свояси. За неделю же не изиде из церкви, донелиже дар даде великому Стефану. И град и люди и попов почтив отъиде, и то слышавше инии ратнии и не смеаху наити, аще ли кто наидяше, то посрамлен отхождааше.[103]
Анна же царица от Корсуня в Керч идущи, разболеся на пути смертным недугом на Черной воде. На уме ей прииде святый Стефан и рече: О, святый Стефане. Аще мя от болезни сея избавиши, многи ти дару и почести въздам. Toe же нощи явися ей святый Стефан, глаголя, Христос истинный Бог наш, исцеляет тя, мною служебником своим. Въстани здрава, иди в путь свой с миром. В тот час преста недуг ея, и бысть здрава яко не болевши ей николиже. И почюти исцеление бывшее ей и добре похваля Бога, и святаго Стефана, и вси иже с нею въставше заутра с радостию великою идоша в путь свой».
Упоминание о новгородском князе Бравлине и корсунской царице Анне есть только в русском варианте «Жития». Безусловно, это вариант легенды о крещении Руси. Позже сложится легенда о корсунском крещении Владимира и о константинопольской (корсунская — маловато будет) принцессе Анне.
После захвата Корсуни «Владимиръ же поимъ посемъ царицю и Настаса и попы Корсунские с мощами святого Климента и Фива ученика его, пойма сосуды церковные, иконы на благословение себе». Эти слова Лаврентьевской летописи подтверждают вывод о том, что Бравлин и Владимир — один и тот же персонаж, на которого пал выбор стать (по воле летописца) крестителем Руси. Анна же пока еще не византийская, а корсунская царица. Ныне принято считать, что Анна — сестра императора Василия II Болгаробойца.
Скилица, сообщая о смерти Романа II, отца Анны, умершего 15 марта 963 года, пишет, что Феофано родила дочь за два дня до его смерти. Стало быть, Анна родилась 13 марта 963 года.
Наследовали власть Василий и Константин вместе с матерью Феофано.
Одним словом, Владимир в 1001 году при принятии крещения женится на 38-летней гречанке. Ясно, что этот брак сугубо политический, девка и в 20 лет в то время считалась уже вековухой.
Описывая события, происходившие между 1022 и 1025 годами, Скилица сообщает: «Анна, сестра императора, умерла в Росии, до нее же — ее муж Владимир».
В «Повести временных лет» дата смерти Анны — 1011 год. Владимира — 1015 год, что противоречит Скилице.
Афанасий Кальнофойский сообщает в своей «Тератургиме»: «Драгоценное сокровище — святые мощи Владимира были выкопаны из развалин Десятинной церкви в 1635 году».
Киевский митрополит Самуил Миславский писал: «Митрополит Петр Могила, имея обыкновение посещать святые храмы каждую субботу, в некоторое время пошел в церковь Святителя Николая, оставшуюся по разорении Батыевом от великия называемыя церкви, где он правил обычную свою молитву, и, при выходе из оной, обозревая окружность ея, увидел нечаянно в недалеком расстоянии от новой церкви небольшую яму в земле и, любопытствуя, приказал глубже оное место разрыть. По исполнении сего найдены были два мраморных гроба, в которых, по свидетельству положенных на них надписей, лежали кости святого князя Владимира и супруги его, греческой царевны Анны».[104]
102
Возможно, произошла пуганищс одинаковыми именами. Скорее всего, упоминается не Фотий Константинопольский, а Фотий — митрополит XV века, автор «Слов» и посланий. Если это так, то его свидетельство никакой ценности не имеет, так как разница в пятьсот лет никак не позволяет считать его первоисточником.
103
Яков Рейтенфельс называет имя корсунского князя — Редедя.
104
Весьма примечательный факт: мне не известно ни одного случая, когда бы на саркофаге была славянская надпись. Куца же делся этот саркофаг и эти надписи на крышке его? Неизвестно.