Страница 35 из 62
[78] Промышленность Германии. С. 149-150.
[79] Журавлев Н. А. Разгром германской авиации во второй мировой войне. Поражение германского империализма во второй мировой войне. М.: Воениздат, 1960. С. 115-116. Данные этих расчетов были заимствованы историками из Восточной Германии и позднее повторены в советской историографии уже со ссылкой на данные "историков ГДР" (Кульков Е. Н., Ржешевский О. А., Челышев И. А. Правда и ложь о второй мировой войне. М.: Воениздат, 1983. С. 181).
[80] Murray W. Luftwaffe. Baltimore (Maryland). The Nautical and Aviation. Publishing Company of America, 1985. P. 154.
Цена войны: людские потери СССР и Германии, 1939-1945 гг.
(Опубликовано: The Journal of Slavic Military Studies, vol. 9. No 1 (March 1996). Печатается с изменениями.)
Проблема людских потерь в войнах - одна из наиболее сложных и интересных проблем исторической и демографической наук, открывающая также широкие возможности для разнообразных философских и культурологических построений и обобщений. Во второй мировой войне человечество понесло наибольшие до сих пор потери, а население Советского Союза и Германии понесло наиболее тяжелые потери среди стран-участниц. Лишь потери Польши за счет гитлеровского геноцида еврейского народа оказываются сравнимыми с людскими потерями Германии. Потери же советского населения, очевидно, превышают суммарные людские потери всех других народов в ходе второй мировой войны. Основные потери СССР и Германия понесли в борьбе друг против друга. Эти потери оставили свой глубокий след в памяти германского и русского народов.
За полвека, прошедшие после окончания второй мировой войны, ни германские, ни, особенно, советские потери не могут считаться окончательно установленными. Это связано как с их абсолютными размерами - миллионы и десятки миллионов человек, так и с трудностями и неполнотой учета потерь. В тоталитарном Советском Союзе проблема людских потерь в минувшей войне вплоть до второй половины 80-х годов оставалась темой, закрытой для научного изучения. В потерпевшей же поражение Германии не было возможности по горячим следам произвести суммарное исчисление потерь как армии, так и мирного населения. Определение соотношения потерь двух стран помогает нам постичь особенности политических режимов и общественных систем нацистской Германии и коммунистической России.
Для установления максимально точных цифр потерь необходим всеобъемлющий анализ первичного актового материала о потерях и численности армии и населения, который ни в России, ни в Германии еще не проведен, да и не под силу одному исследователю. Поэтому и наша работа не претендует на закрытие проблемы исчисления советских и германских потерь во второй мировой войне.
Исследуя проблему военных потерь, мы также сталкиваемся с объективным противоречием между уникальным и универсальным. Гибель каждого человека на войне с точки зрения истории является событием уникальным. Также и всякий документ, фиксирующий величину потерь в данной конкретной войне или отдельном сражении, по-своему уникален, а его достоверность зависит от субъективных намерений и действительной информации, которой в момент составления документа располагал его автор. В то же время оценка военных потерь армии и гражданского населения той или иной страны в целом возможна только статистическими методами. При этом людские потери рассматриваются не в качестве уникального, а в качестве массового явления, подтвержденного универсальными статистическими закономерностями. Из-за этого возрастает вероятность ошибок. Чтобы их минимизировать, необходимо учитывать, что мы имеем дело с историческими, а не с физическими явлениями, и стремимся устранить влияние всех искажающих действительность субъективных факторов, присутствующих в подвергаемом статистическому анализу материале.
Цель настоящего исследования - определить с максимально возможной точностью и с учетом всего доступного сегодня материала потери населения СССР и Германии во второй мировой войне. В первую очередь речь пойдет об определении безвозвратных потерь вооруженных сил, поскольку объем и соотношение с потерями противника именно этого вида потерь, главным образом, характеризует уровень военного искусства сторон и способность соответствующих политических и экономических систем вести войну /В ходе боевых действий под безвозвратными боевыми потерями понимаются убитые, умершие от ран, пропавшие без вести и пленные. Под безвозвратными небоевыми потерями понимаются умершие от болезней, несчастных случаев, в результате самоубийств и приговоров трибуналов и по другим причинам. Понятие санитарные потери охватывает пораженных в боях и больных. В отличие от термина "раненые", охватывающего обычно собственно раненых и контуженых, к "пораженным в боях" относятся еще отмороженные и обожженные. К безвозвратным потерям страны относят всех, погибших вследствие войны. При этом пережившие войну пленные и пропавшие без вести из безвозвратных потерь исключаются. Под потенциальными потерями понимают примерное число неродившихся в ходе войны вследствие вызванного войной падения рождаемости/. Общий же объем людских потерь, включая потери гражданского населения, характеризует ущерб, понесенный той или иной страной в войне. При этом следует помнить, что величина безвозвратных потерь СССР и Германии в 1939-1945 гг. исчисляется миллионами и десятками миллионов, а, следовательно, она всегда будет определяться исследователями только путем оценок, вне зависимости от того, какие еще документы будут введены в оборот в будущем.
Если речь идет об определении людских потерь в краткосрочном и небольшом по масштабу вооруженном конфликте, где жертвы исчисляются сотнями или немногими тысячами, то можно надеяться, что данные о потерях, содержащиеся в итоговых донесениях, совпадут или будут очень близки к истинному числу жертв. Совсем иначе обстоит дело, когда война продолжается несколько лет, а число погибших и раненых исчисляется миллионами и десятками миллионов. В этом случае, естественно, исследователь не в состоянии охватить весь массив первичных донесений о потерях, а в донесениях часто занижают (реже - завышают) истинный размер потерь. Здесь исследователь неизбежно вынужден идти путем оценок, причем чем больше величина потерь, тем большим становятся пределы колебания оценок. Возрастает и субъективный момент, поскольку на основе одних и тех же данных разные авторы могут делать разные оценки. В случае же с советскими потерями во второй мировой войне положение усугубляется тем, что до сих пор почти нет публикаций документов о потерях и доступ к ним исследователям затруднен.
Работ, посвященных определению безвозвратных потерь Красной Армии научными методами, почти нет. В 1950 г. была опубликована книга перешедшего на Запад советского полковника К. Д. Калинова "Советские маршалы имеют слово", где со ссылкой на имевшийся в распоряжении автора документ, приводились данные о потерях советских войск в войне с Германией: 8,5 млн. погибших на поле боя, 2,5 млн. умерших от ран и 2,6 млн. умерших в плену (документ с такими цифрами в советских архивах не найден). Данные Калинова были приняты рядом западных исследователей за близкие к истинным потерям Красной Армии.[1] В Советском Союзе вплоть до 1988 г. исследователи на работу Калинова не ссылались, а расчетов потерь советских вооруженных сил не проводили. Позднее такие оценки ими стали делаться, но без указания методики расчетов. Например, Д. А. Волкогонов, опираясь "на ряд имеющихся в военном ведомстве статистических данных, в том числе на количество советских военнопленных" и собственный анализ переписей, динамики численности соединений и данных о потерях в крупнейших операциях, считает, что "число погибших военнослужащих, партизан, подпольщиков, мирного населения в годы Великой Отечественной войны колеблется, видимо, в пределах не менее 26-27 млн. человек, из них около 10 млн. пали на поле боя и погибли в плену", а "соотношение безвозвратных потерь составляет 3,2:1, и не в нашу пользу".[2] А. Н. Мерцалов, ссылаясь на "изыскания некоторых ученых из Института теории и истории социализма при ЦК КПСС", а также из ГДР и ФРГ, безвозвратные потери вермахта на Восточном фронте определяет в 2,8 млн. человек, а РККА - в 14 млн., что дает соотношение 1:5, но, как и Д. А. Волкогонов, никак приведенные цифры не обосновывает.[3] Заслуживает упоминания попытка В. В. Алексеева и В. А. Исупова еще в 1986 г. определить потери лиц призывного контингента 1890-1924 гг. рождения путем анализа данных о мужском перевесе в этих возрастах по материалам переписей 1926 и 1959 гг. Потери оцениваются ими в 11,8 млн. мужчин (в подавляющем большинстве - красноармейцев) и 2,1 млн. женщин. Однако эти авторы не учитывают, что в потерях мирного населения, сопоставимых по величине с потерями армии, в указанных возрастах неизбежно возникал большой женский перевес, что делает их расчеты потерь сильно заниженными.[4]