Враг

– И об этом мне ничего неизвестно.

Я кивнул и отступил на шаг.

– Проезжайте, – сказал я.

Их «хаммер» двинулся вперед, а Саммер подошла ко мне. Пахло дизельным топливом и выхлопом, а на бетоне после того, как по нему проехали танки, появились свежие белые отметины.

– Напрасно потраченное время, – сказала Саммер.

– Может быть, и нет, – ответил я. – Тут многое зависит от того, когда Маршалл уехал. Если после звонка Свана, это кое о чем нам скажет.

Мы попытались выяснить, когда именно Маршалл покинул базу. Нас отсылали из одного кабинета в другой, и кончилось тем, что мы попали в кабинет на втором этаже, где сидел генерал Вассель. Самого генерала на месте не оказалось. Мы поговорили с еще одним капитаном. Создавалось впечатление, что он отвечает за решение всех административных вопросов.

– Майор Маршалл улетел на гражданском рейсе в двадцать три ноль-ноль, – сообщил он. – Из Франкфурта в аэропорт Даллеса. С семичасовой посадкой в международном аэропорту Лос-Анджелеса. Я сам подписывал ему документы.

– Когда?

– Перед его отбытием.

– И во сколько это было?

– Он покинул базу за три часа до рейса.

– В восемь часов?

Капитан кивнул.

– Ровно в восемь.

– Мне сказали, что он должен был участвовать в ночных маневрах.

– Верно. Однако планы изменились.

– Почему?

– Я точно не знаю.

«Я точно не знаю», – похоже, такую формулировку особенно любят в 12-м корпусе.

– А что случилось в Ирвине? – спросил я.

– Я точно не знаю.

Я улыбнулся.

– Когда Маршалл получил приказ?

– В семь часов.

– В письменном виде?

– В устном.

– От кого?

– От генерала Васселя.

– Вассель поставил свою подпись на документах?

– Да, он их подписал.

– Мне нужно с ним поговорить, – сказал я.

– Генерал улетел в Лондон.

– В Лондон? – переспросил я.

– На срочную встречу с британским министром обороны.

– Когда он уехал?

– Он отбыл в аэропорт вместе с майором Маршаллом.

– А где полковник Кумер?

– В Берлине, – ответил капитан. – Он поехал искать сувениры.

– Только не говорите мне, я сам догадаюсь. Он уехал в аэропорт вместе с Васселем и Маршаллом?

– Нет, – ответил капитан. – Он сел на поезд.

– Замечательно, – сказал я.

Мы с Саммер позавтракали в офицерском клубе. Мы выбрали тот же угловой столик, за которым ужинали накануне вечером, и сели рядом, спиной к стене, чтобы иметь возможность наблюдать за залом.

– Ладно, – сказал я. – В восемнадцать десять Сван звонит, чтобы узнать, где находится Маршалл, и через пятьдесят минут Маршалл получает приказ отправиться в Ирвин, а через час покидает базу.

– Между тем Вассель отправляется в Лондон, – добавила Саммер. – А Кумер мчится в Берлин.

– На ночном поезде, – сказал я. – Кто добровольно поедет на ночном поезде?

– Всякий, кому есть что скрывать, – заметила Саммер.

– «Кроме меня и моей обезьяны».

– Что?

– «Битлз», – объяснил я. – Один из звуков двадцатого столетия.

Саммер посмотрела на меня, как на ненормального.

– Так что же они скрывают? – спросила она.

– Это вы скажите мне.

Она положила руки на стол ладонями вниз и сделала глубокий вдох.

– Я вижу лишь часть, – сказала она.

– Я тоже.

– Повестка дня конференции, – продолжила Саммер. – Оборотная сторона того, о чем говорил вчера подполковник Саймон. У Саймона слюнки текут при мысли о том, как пехота собьет спесь с бронетанковых войск. Вероятно, Крамер это предвидел. Генералы с двумя звездами редко бывают глупыми. Значит, на конференции в Ирвине, назначенной на первое января, речь шла именно об этом. Они не хотели ослабления своих позиций. Не хотели терять своих преимуществ.

– Кто же согласится от них отказаться, – подхватил я.

– Уж поверьте мне, – сказала она. – Как капитаны линейных кораблей в недалеком прошлом.

– И какой же была повестка дня?

– Частично оборона, частично агрессия, – ответила Саммер. – Это очевидный подход. Аргументы против создания объединенных частей, насмешки над легкой бронетехникой, обоснование необходимости использования накопленного опыта.

– Согласен, – сказал я. – Однако этого недостаточно. Пентагон постоянно сидит по уши в подобном бумажном дерьме. «За», «против», «если», «но» и «однако» – смертельно скучное дело. Но в повестке дня было что-то еще, что заставило их пойти на самые крайние меры, лишь бы заполучить обратно экземпляр Крамера. Что именно?

– Я не знаю.

– Я тоже, – вздохнул я.

– И почему они убежали прошлой ночью? – спросила Саммер. – К данному моменту они наверняка уничтожили не только копию Крамера, но и все остальные экземпляры. Теперь ничто не мешает им лгать сколько угодно и даже попытаться подсунуть вам фальшивку: мол, вот она, пожалуйста, проверяйте.

– Они убежали из-за миссис Крамер, – сказал я.

Саммер кивнула:

– Я по-прежнему считаю, что ее убили Вассель и Кумер. Крамер умер, мяч оказался на их стороне, и в сложившихся обстоятельствах они поняли, что им необходимо спрятать концы в воду. Миссис Крамер устранили, как побочные неприятности.

– Все это звучит весьма логично, – ответил я. – Вот только ни один из них не выглядит достаточно высоким и сильным.

– Однако они оба выше и сильнее, чем миссис Крамер. Добавьте сюда ощущение опасности, адреналин, панику – с учетом всего этого выводы медицинской экспертизы могут оказаться неоднозначными. Да и вообще нам неизвестно, насколько хороши в своем деле специалисты из Грин-Вэлли. Предположим, какой-нибудь семейный доктор проработал пару лет коронером – что может знать такой эксперт?

– Согласен, – сказал я. – Но я все равно не понимаю, как это могло произойти. Вычтем время, которое необходимо, чтобы доехать из Вашингтона, еще десять минут на поиски магазина и его ограбление – остается десять минут на все. К тому же у них не было машины и они никуда не звонили, чтобы ее заказать.

– Они могли поймать такси. Или взять машину в городе. Прямо из вестибюля отеля. Нам ее никогда не отыскать. Канун Нового года – самый напряженный вечер в году.

– Это была бы долгая поездка, – продолжал рассуждать я. – Пришлось бы заплатить приличную сумму. Такие вещи водитель может запомнить.

– Канун Нового года, – повторила Саммер. – Вашингтонские такси возят клиентов во все три соседних штата, в самые невероятные места назначения. Мы не должны отбрасывать такую возможность.

– Сомневаюсь, – возразил я. – Кто станет брать такси, планируя ограбить магазин, а потом влезть в чужой дом?

– Водитель может ничего не узнать. Вассель, или Кумер, или они оба пешком доходят до переулка в Сперривилле и через пять минут возвращаются с ломиком иод курткой. И так же поступают с домом миссис Крамер. Такси они могли оставить на улице. Не забывайте, все происходило с тыльной стороны дома.

– Слишком велик риск. Водитель из Вашингтона читает газеты, как любой другой человек. Возможно, даже больше, пока стоит в пробках. Он может обратить внимание на заметку о событиях в Грин-Вэлли и вспомнить своих пассажиров.

– Они не думали, что рискуют. И не рассчитывали, что об этом появится заметка в газете. Они предполагали, что миссис Крамер не останется дома, а поедет в больницу. А два мелких ограбления в Сперривилле и Грин-Вэлли не способны заинтересовать вашингтонскую прессу.

Я вспомнил, как несколько дней назад детектив Кларк сказал: «Мои люди прошлись по улице, опрашивая местных жителей. Там появлялись какие-то машины».

– Может быть, – сказал я. – Может быть, нам следует проверить такси.

– Худшая ночь в году, – вздохнула Саммер. – Как и для алиби.

– И все же это кажется невероятным, – сказал я. – Кому придет в голову использовать такси для подобных дел?

– Для этого нужны стальные нервы.

– Если у них стальные нервы, то почему они сбежали от нас вчера?