Страница 6 из 12
— Так о чем я говорила?.. — дотронувшись рукой до лба, сказала мама. — Ты, как всегда, сбил меня с толку… Ах да, я настаиваю на том, чтобы ты съездил на дачу к тете Гале.
— А с чего ты взяла, что она хочет, чтобы я приехал? — попытался найти новую отговорку Дима. — Может, я им там буду мешать! Представляешь, как нехорошо получится?! Они будут против того, чтобы я жил на даче, но сказать ничего не смогут, потому что ты тети Галина сестра и они побоятся тебя обидеть!
— Что за ерунду ты несешь! — разозлилась мама. — Чем это ты им можешь помешать?
— Ну мало ли чем, — туманно ответил Дима, поднимая глаза к потолку.
— Если ты не станешь поджигать дачу и рубить яблони, то никто против твоего присутствия и слова не скажет! Тетя Галя все равно целыми днями одна, потому что дядя Коля работает. Он приезжает на дачу поздно вечером очень уставший и помогать тете Гале уже не может. Вот ты-то ей и поможешь, — закончила мать.
Дима понял, что отказываться бессмысленно. Раз мама поставила себе целью отправить его на дачу, значит, так тому и быть.
— Хорошо, я еду, — недовольно буркнул Дима. — Только на два дня, — добавил он.
— На неделю, — настойчиво повторила мама.
— На три, и баста, — отрезал Дима и, с шумом отодвинув стул, ушел в свою комнату.
— Ну хоть три дня свежим воздухом подышит! И то дело! — сама себе сказала мама, принимаясь за мытье посуды.
Глава 4
— Дима, не мог бы ты помочь мне собрать сливу? — раздался из зарослей голос тети Гали.
— Конечно, помогу, — откликнулся Дима, проклиная про себя тот день, когда он согласился съездить к тетке на дачу.
С тех пор жизнь его превратилась в сущий ад. У Димы не было ни минуты свободного времени. Он все время что-то поливал, копал, рыхлил и собирал.
«Если я пробуду здесь еще хотя бы день, то превращусь в земляного червя», — подумал Дима, разглядывая свои перепачканные землей руки.
— Димочка, прежде чем сюда забираться, сходи в дом и принеси ведро. Я забыла, теперь и сливу собирать не во что, — вновь послышался голос из кустов.
«И когда это кончится! — мрачно подумал Дима, плетясь в сторону дачи. — Сколько, можно! Я же не батрак! И вообще использовать детский наемный труд у нас, кажется, запрещено!»
— Я сегодня вечером уезжаю, — сообщил Дима, ставя ведро на землю около тети Галиных ног.
— Почему так скоро? — удивилась та, не переставая обирать с дерева сине-сизые, местами полопавшиеся плоды.
— Потому что я обещал маме, что через три дня вернусь, — объяснил Дима.
— Так это легко уладить, — откликнулась тетя Галя. — Можно спуститься вниз в поселок, оттуда позвонить домой и сказать маме, что ты задерживаешься.
«Ну конечно! У вас же в саду еще куча дел осталась! Зачем же меня отпускать?!» — злорадно подумал Дима.
— Нет уж, тетя Галя, — вслух сказал он. — Скоро в школу, нужно подготовиться, тетрадки купить, ручки там всякие…
— Дима, до начала учебы еще две недели, куда ты так торопишься? — удивилась тетка.
— Не переубеждайте меня, — серьезно ответил Дима. — Мне родители весь год прививали ответственность, а вы теперь одним махом хотите все их старания разрушить.
— Извини, пожалуйста, — чуточку обескураженно сказала тетя. — Ну раз такое дело, то езжай, конечно. Вот как раз сейчас сливу оберем, и ты ведерко с собой возьмешь — маме на варенье.
Обирание сливы заняло довольно много времени. Потом оказалось, что Дима просто обязан помочь тетке полить помидоры. Затем нужно было обрезать чрезмерно разросшийся куст шиповника. В общем, все кончилось тем, что домой Дима отправился только под вечер.
Тетка поблагодарила его за оказанную помощь и, вручив ведро сливы, проводила до трамвайной остановки.
— Ты лучше на Садовой сойди и пересядь на троллейбус, — напутствовала она племянника. — Так тебе легче будет до дома добраться.
Тут как раз подошел трамвай, и Дима, помахав на прощание тете Гале, кряхтя, как старый дед, под тяжестью ведра с переспевшей сливой, залез в вагон.
На Садовой собралась целая толпа народа. Дима уже пожалел о том, что послушался тетю Галю, и решил сделать пересадку именно здесь.
Троллейбус пришлось ждать не слишком долго. Но дело было в час пик, поэтому Дима еле-еле протиснулся внутрь, нечаянно поставив злополучное ведро кому-то на ногу.
— Извините, — буркнул он, не поднимая глаз.
Ему никто не ответил. Дима удивился.
Обычно в подобных случаях человек с отдавленной конечностью начинал вопить почем зря, а здесь — тишина. Дима поднял глаза и увидел прямо перед собой знакомое совиное лицо.
Женщина стояла, словно окаменев, взгляд ее был устремлен в одну точку. «Что это с ней? — подумал Дима. — Неужели она меня узнала и теперь ждет возможности скрыться?»
Дима отвел глаза, потом снова посмотрел на совиху, и только тут он заметил, что руки женщины находятся в постоянном движении. И движения эти направлены в сторону сумочки женщины, стоящей слева от совихи.