Страница 113 из 140
— Мастер Кэшел, — льстиво промолвила она, — я очень сожалею о том, что здесь произошло. Сегодня ты можешь питаться и ночевать в «Гиацинте» совершенно бесплатно. А можешь оставаться здесь и дальше, если пожелаешь.
Трактирщица зажгла в комнате лампу и два больших железных фонаря. В этих краях даже днем было пасмурно и сыро. Но Кэшел уже знал, как мерзко и жутко здесь ночью…
— Отпустите меня и верните мои вещи, — обратился он к Лимэй. — Клянусь Дузи, больше вы все никогда меня не увидите!
Его голос напоминал рычание тигра. Мэр от испуга отскочил назад, парни схватились за сети. От их движений огонь в фонарях заколебался, как на ветру. Только Лимэй стояла неподвижно. Она согласно кивнула.
— Если ты изменишь решение, мое предложение остается в силе.
Кэшел встретился с женщиной взглядом, но промолчал. Больше сказать было нечего.
— Развяжите его, — кивнула трактирщица в сторону юноши.
Мэр посмотрел на нее с тревогой:
— Ты уверена? Может быть, лучше завтра…
— Развяжите его, — повторила Лимэй, чуть повысив голос.
Кэшел понял, что никто из местных жителей не осмеливается перечить хозяйке трактира. И, кажется, он даже знал истинную причину такого отношения к ней.
— Хорошо, — согласился мэр и обратился к сопровождавшим его мужчинам: — Разрежьте сети.
— Пусть Сестра заберет тебя! — крикнул, выскочив из-за стола, рыбак, помогавший вчера вязать Кэшела. — Не будет этого. Пусть сначала власти Сунга заплатят мне за две сети!
Он встал на колени и принялся ловко развязывать туго затянутые веревки. Кэшел не двигался, ожидая, пока ослабнут его путы. Если бы он напряг мускулы и задвигался от предвкушения свободы, то лишь бы продлил пытку. Кэшел знал, что надо спокойно ждать.
Рыбак потянул за сеть, стаскивая ее с пленника. Кэшел с трудом поднялся и стряхнул с ног вторую, стремясь поскорее освободиться. Он с наслаждением потянулся и наклонился к земле, стараясь размять занемевшие мышцы. Мэр и посетители трактира с опаской следили за его движениями.
— Если вы вернете мне посох, — заговорил наконец Кэшел, слегка растягивая слова, чтобы справиться с гневом, который рвался наружу, — то я сразу же уйду из трактира.
— Мастер Кэшел, — всполошился мэр, — думаю, что лучше мы вернем его завтра утром, когда ты будешь покидать Сунг.
— Если вы не отдадите мне сейчас посох, тогда вы хуже, чем шайка разбойников, — медленно заговорил Кэшел, задыхаясь от злости. — Прошлой ночью я пришел сюда не один. Со мной была моя подруга. Хозяйка трактира убила ее, а меня велела связать, наврав, будто я сошел с ума от горя. Я никому не собираюсь мстить, кроме нее, — кивнул он в сторону Лимэй. — Потому что никто из вас не виноват в смерти Тильфозы.
Он оглядел комнату. Присутствующие уткнулись глазами в пол. Только один из помощников мэра смог выдержать его взгляд.
— Поэтому отдайте мне посох, — гремел Кэшел. — Или я воспользуюсь этим… — Он кивнул в сторону барной стойки. — Тогда уж достанется всем. И на этот раз вам меня не остановить!
— Что? — Перепуганный насмерть мэр обернулся в сторону помощников. — Я не верю, что он сможет поднять ее! Она же прибита к полу!
Кэшел сделал шаг к тяжелой деревянной стойке. Посетители трактира бросились врассыпную, чтобы не попасть ему под горячую руку.
— Дженгм! Отдай ему эту чертову палку! — крикнул из угла рыбак. — Боюсь, сегодня нам с ним не справиться!
— Хорошо, хорошо… — пролепетал мэр. — Я только подумал…
— Когда тебе доводилось размышлять в последний раз? Да еще не о том, что ты здесь самый главный? — зло усмехнулся рыбак.
Лимэй встала и закрыла двери в трактир. Затем она вышла в кладовую и принесла посох. Должно быть, все это время он и лежал там, где его уронил Кэшел, когда выносил Тильфозу.
Юноша протянул руку к дубинке. Лимэй намеренно коснулась его пальцами и улыбнулась, когда он отпрянул.
— Возвращайся, если тебе понравилось мое гостеприимство, мастер Кэшел, — громко захохотала она. — Я уж тебя приласкаю.
Мэр и его помощники вышли из трактира, не дожидаясь, пока юноша направится к двери. Кэшел дождался, пока они освободят проход, и двинулся следом. Лимэй продолжала смеяться, и это ему совсем не нравилось. Оказавшись на улице, он захлопнул за собой двери трактира, чтобы не слышать ее смеха.
Кэшел глубоко вздохнул. С тех пор как ночью его разбудили крики Тильфозы, он не мог ни дышать, ни спать. Хотя связали его не сильно, да и с воздухом в трактире все было в порядке, но…
Все кончено. Вот если бы на его месте оказалась Илна, то не только Лимэй, но и все жители города поплатились бы так, как им не привиделось бы и в кошмарном сне. Но этим Кэшел и отличался от сестры. Он никогда не наказывал невиновных.
Юноша пересек набережную и направился к пристани. Здесь уже никого не было. Похоже, все жители разошлись по домам. Несмотря на то что Сунг был большим городом, с наступлением темноты он вымирал, как деревня. Кэшел вспомнил, что в Вэллисе движение не прекращалась даже ночью. Быки, лошади, запряженные в обитые железом повозки, бродили и ездили взад и вперед по вымощенной камнем дороге.
Деревянный причал тянулся по берегу медленно текущей реки до каменной дамбы. На воде слегка покачивались привязанные к нему лодки. Одна из них оказалась такой большой, что у Кэшела не хватило на руках пальцев, чтобы сосчитать, сколько для нее нужно гребцов. Все остальные суденышки были маленькими с плоским дном и двумя уключинами для весел.
В сгущавшихся сумерках юноша рассмотрел в одной плоскодонке мужчину, который распутывал там сеть. Кэшел подошел ближе, держась за перила причала. От его веса доски качались и скрипели под ногами.
Рыбак поднял голову только тогда, когда юноша остановился напротив него. Их разделяло всего четыре шага.
— Тебе чего? — уставился на него мужчина в лодке.
— Уважаемый, мне нужна на одну ночь твоя лодка, — объяснил Кэшел. — Ты не знаешь меня…
— Ты попал в самую точку, братец! — ухмыльнулся рыбак. — И я не могу дать тебе лодку, потому что мне нужно кормить семью. Может быть… Нет, я не знаю никого в Сунге, кто пошел бы на это.
Не слушая его, Кэшел снял с шеи кошелек.
— Ты можешь купить себе лодку за три серебряные монеты?
— Что? За три Корабля? Ты ведь имеешь в виду не медные деньги?
— На них нет изображения корабля. — Кэшел разжал ладонь. Монеты заблестели в лунном свете так ярко, что их даже не скрыл густой туман. — На них выбит мужчина на коне. Но это серебряные монеты. И я отдам их тебе, если ты разрешишь мне воспользоваться лодкой сегодня ночью.
Рыбак, как обезьяна, вскарабкался на причал и, ухватив монеты, поднес их ближе к глазам. Кэшел не знал, что хочет разглядеть этот человек. Но надеялся, что он не усомнится в подлинности денег.
Рыбак спрятал монеты за пазуху.
— Ну что, по рукам? — нетерпеливо спросил Кэшел.
Он не собирался отбирать у мужчины деньги. Даже если бы тот сейчас развернулся и бросился убегать, его лодка все равно осталась бы здесь.
— Тебе нужна только лодка? — Похоже, рыбак не верил своему счастью. — Может, хочешь забрать сеть и снасти?
— Только лодку и весла, — заверил его Кэшел, перечислив на всякий случай все, что ему понадобится. — И надеюсь, что ты сможешь получить все назад, когда я справлюсь со своими делами. Правда, пока не могу сказать, где оставлю лодку. Тебе придется самому ее поискать.
Рыбак смог лишь кивнуть от восторга. Прыгнув в лодку так, что вода полетела в разные стороны, он подхватил одной рукой одежду, а другой сеть.
Кэшел догадался, что деньги значили здесь так же много, как и в Барке. Там за двадцать медяков можно было приобрести хорошую легкую рыбацкую плоскодонку, пригодную для лова рыбы в открытом море. Только мало у кого в их деревне водилось серебро.
Рыбак опять вылез на причал и, что-то напевая, отправился в город.
— Хорошего вечера, — крикнул вдогонку Кэшел. Но даже если мужчина что-то и ответил, он уже ничего не слышал.