Страница 4 из 76
Закладка один. Оснащение Первого лица, пол мужской.
Закладка два. Оснащение оперчекистской группы в составе одиннадцати бойцов.
Закладка три. Специальные средства.
Все единицы хранения находятся в штатном составе, согласно описи, за вычетом естественного износа.
Запасы с ограниченным сроком хранения восстанавливались по мере списания... собачек я кормил старыми консервами, никто не подох!
Так что можно приступать...есть!
Вот, товарищ Павлов... паспорт гражданина СССР, с пропиской, московской- да здесь же, в Капотне ... фотокарточку сейчас сделаем! Улыбнитесь... будет готово где-то через часик - проявить, закрепить, промыть, просушить, печать поставить...
Военный и профсоюзный билет.
Удостоверения личности - МВД и КГБ. Подлинные. У нас тут станция метро 'Ждановская'- конечная. А не надо было напиваться до скотского состояния...
Сберегательная книжка на предъявителя.
Аккредитивы.
Наличные деньги- советские рубли, эх, обесцениваются прямо на глазах, так и я тут долларов северо-американских наменял, ничего?
Драгметаллы- слитки по пятьдесят, двести и пятьсот граммов, 'шоколадки'...
Монеты царской чеканки.
Теперь одежда... я тут гардеробчик обновлял раз в пять лет... ничего? Всё тут по заказанному размерчику, ботиночки, рубашечка... мда, исхудали Вы... ничего, у меня тут машинка- враз подгоню...
Тут- запасы продуктов, всякое разное - НР, компас, бинокль Б-8, МСЛ, рюкзак, фляга, 'Вальтер' ППК, ещё 'Вальтер', АПС, ещё АПС... а как же? Но это в другой закладке... там у меня и СВД есть, и АК-47...слушаюсь.
Спецхранение? В полном порядке. Можно хернуть ипритом... есть отставить. А можно тогда хернуть люизитом? Эх... есть отставить...
А вот- папочка... я сюда вырезки клеил, каждый год. по месяцам...потому как инструкция!'
19 августа 1991 года. Москва. Кузьминский лесопарк. Конный двор. Девять часов двадцать пять минут.
'Спецкомитет?'
'Ликвидирован'
'Управление Советской собственностью за границей?'
'Ликвидировано'
'Госконтроль?'
'Ликвидирован'
'Госрезерв?'
'Ликвидирован'
'Особстрой?'
'Ливидирован.'
Берия потёр виски... я задаю неправильные вопросы. Поэтому получаю неправильные ответы...
'Кто... кто-нибудь остался?'
'Никого не осталось. Никого... разве что?'
И старый оперативник - с детской надеждой на чудо- посмотрел на Лаврентия Павловича...
'Разве что...'
19 августа 1991 года. Москва. Улица Давыдковская, двор дома номер 13. Стол для доминошников. После одиннадцати часов утра.
'Ах гады, ах гады... подлецы, что делают, что делают...ведь это же провокация! Что, Мишка? Да небось, сам всё и затеял, выхухоль пятнистая...'
'Дядь Боря, ты смотри...'
'Всю жизнь смотрел! И сейчас не ослеп. Такси, что ли? Так я его сразу срисовал... небось! Это не оперативная, вряд ли за мной ... да и кому я, старый, нужен?!'
Пенсионер Борис Иванович Краснопевцев, генерал-лейтенант в отставке,уроженец есенинских Спасс-Клёпиков, когда-то окончивший в них же техникум связи, когда - то возглавлял самую тихую и незаметную службу из личных спецслужб Сталина...
Книжная экспедиция при ЦК КПСС.
Книжки доставляли по списку рассылки...
И ещё руководили надёжно спрятанной в мирнейшем Министерстве Связи Управлением фельдегерской службы...
Во время ядерной войны эта служба должна была доставлять пакеты... только и всего. Во что бы то ни стало...
Поэтому брали в неё очень своеобразных людей- отмороженных на всю голову- способных ради дела пройти через эпицентр ядерного взрыва :'Ничого не шкода, ни коня , ни рода. Только б дотягнуться, а на смерть начхать...'
Но... поскольку ядерной войны не случилось... нашлось у них и в мирное время занятие.
Представьте- берёт человек титановый чемоданчик, в нём- миллион не наших денег. В кармане у человека- шесть паспортов... и едет этот человек, для того чтобы передать деньги для диктатуры - хотелось бы написать, пролетариата, но какой, в Центрально-Африканской Империи пролетариат?- для диктатуры людоеда Бокассы... самого натурального людожора. Любил он своих политических противников, особенно на ужин...
Так вот.
Изменяли сплошь и рядом сынки номенклатурщиков из КГБ.
Уходили к врагу сотрудники ГРУ.
Но никогда- работники Особой Экспедиции не теряли свой груз. Умирали- да. Часто. Но не предавали- никогда...
19 августа 1991 года. Москва. Место, которого нет. Может быть, ещё нет. Может быть, уже нет. Сильно после Одиннадцати часов утра.
'Взщиии!'- завизжав ребордами колёс, красная, с белой полосой по бортам, автомотриса АМ2 (бортовой номер 81-730.01) , чуть кренясь, входила в поворот...
Сильные прожектора напрасно бросали свои ослепительные белые клинки - они бессильно рассеивались в набегавшем , кажущимся бесконечным чёрном пространстве...
Только лишь бежал навстречу частокол прорезанных посредине ирригационной канавкой крепко просмолённых шпал, заподлицо утопленных в серо-бетонном полу, только на миг появлялись, и тут же исчезали во мраке тяжкие чугунные тюбинги, сковавшие свод и стены, только бесконечной чередой бежали по стенам чёрные пучки бронированного кабеля...(Примечание автора. Побывать в этом месте, которого в описываемое время быть просто не могло, сегодня может любой пассажир московского метро- если сядет на поезд до станции 'Парк Победы'- часть пути поезд использует тот самый, глубокий тоннель).
Когда-то 'Сталинский тоннель', соединявший Ближнюю и Центр, был хорошо освещён... когда-то! Сейчас жестяные плафоны не горели даже на редких, на четыре вагона, покрытых запылённым асфальтом платформах, изредка проскакивающих обочь пути... да что там!
Даже на разъезде 'Окружная' - и то лампы не горели.
Впрочем, пассажир, сидевший рядом с Краснопевцевым на покрытом дерматином диванчике, в окно не смотрел и своих соображений о царящей бесхозяйственности не выражал... он внимательно читал прихваченную с полочки в крохотном кабинетике Бориса Ивановича (оборудованном в бывшей кладовке) книжку в бумажном переплёте.
Сам же Борис Иванович тупо смотрел перед собой и думал о том, что этого не может быть... А вот просто стало ему худо, разволновался он за своим доминошным столом , прихватило сердчишко - а как бы и не инфаркт? И вот теперь везёт его неотложка в красногорский госпиталь, а всё вокруг- это его предсмертный бред...
Потому что... Борису Ивановичу так страшно, так дико, так до самой последней возможности хотелось- чтобы это было правдой!
Понимаете, уважаемый читатель... у Вас был когда-нибудь отец? Нет, не так... у Вас был когда-нибудь Отец?
Строгий, добрый, справедливый... всё понимающий... человек, которого Вы не просто любили- но и безмерно уважали, на которого мечтали хоть капельку походить...
Который был для Вас самым верным и надёжным другом. Который всегда знал, как нужно!
Которому Вы безмерно верили и на которого так же безмерно надеялись.
Который выручит Вас из любой беды, который никогда не даст Вас в обиду... который накажет- так за дело, и накажет так- что век помнить будете! Да что там... если перед Вашим детским взором никогда не было настоящего мужчины- который своим примером показывал Вам, как нужно жить и нужно умирать...
На которого все в Вашей семье смотрели снизу вверх- на кормильца, защитника, опору и надёжу...
Значит, не понять Вам то, что чувствовал Борис Иванович - и все те, кто был рядом с ним, когда они увидели...