Горячее сердце

И Корали первая спустилась к экипажу. Грей помог ей и вдове усесться, а сам вернулся за пистолетом. Сунув его в карман пиджака, он приказал Диверсу и Франклину ехать с ними.

Если младенца отправлял Мортон, то вполне вероятно, что именно он и был убийцей Лорел. Но вполне вероятно, что он увидел объявления в газетах и понял, что ребенка разыскивают. А если это так, то он может попытаться заманить их в ловушку.

Грей пожалел, что не оставил жену дома, хотя знал, что она все равно не осталась бы. По правде говоря, она заслуживала того, чтобы присутствовать при всем этом.

Сидя напротив нее в экипаже, он сунул руку в карман, чтобы убедиться, что пистолет на месте.

За несколько кварталов до нужного дома она почувствовала вонь от гниющих отбросов. Это было место, где свирепствовал тиф и люди жили в нужде и отчаянии.

Корри закрыла глаза, стараясь не думать о страданиях детей и о том, какие мучения, возможно, переживает ребенок Лорел. Она надеялась, что мальчик жив, и стала думать о том, как будет ухаживать за ним, чтобы он вырос здоровым.

Все будет не так, как было в прошлый раз. Господь не допустит, чтобы они нашли его лишь для того, чтобы он умер в своем доме. На этот раз они не опоздают.

Вдова заерзала на сиденье, распространяя вокруг почти такой же отвратительный запах, как на улице.

— Остановите здесь, — сказала она. Они остановились перед небольшим двухэтажным деревянным домом в районе, населенном ворами и проститутками. Корри сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом, понимая, что они могут обнаружить такое, к чему быть готовым заранее невозможно.

— Мы останемся в экипаже, сначала пусть Франклин и Диверс убедятся в том, что это не ловушка, — сказал Грей.

— Никакой ловушки нет, — проворчала вдова, но Грей не обратил на нее внимания.

Охранники осмотрели дом снаружи, потом, постучав, прошли внутрь. Несколько минут спустя они появились снова и открыли дверцу экипажа.

— Похоже, что опасности нет, милорд, — сказал Диверс. — И все же… в таком месте, как это, предосторожность не помешает.

Грей, кивнув, повернулся к Корали.

— Ты уверена, что не хочешь остаться в экипаже? Ладно, вижу, что ты не останешься. Идем. — Взяв ее за руку, он сначала помог ей, а потом вдове выйти из экипажа.

— Она ждет вас, — сказала миссис Камминз. — Хочет получить вознаграждение. Она не будет чинить препятствий.

Корри очень надеялась на это. Она хотела лишь взять ребенка и уехать домой.

Грей придержал входную дверь, которая наклонилась под каким-то странным углом, и они вошли внутрь дома. Там было так же грязно, как повсюду в этом квартале: невымытые тарелки на столе, грязная чугунная сковорода на каком-то сооружении, заменяющем плиту, дохлая крыса на куче тряпья в углу.

Корали услышала плач ребенка — вернее, жалобный звук, который напомнил ей о маленьком Джонатане.

— Где он? — спросила она, и Грей, услышав, как дрожит ее голос, взял ее за руку, чтобы успокоить.

— Сейчас она его принесет.

И тут появилась неряшливая тучная женщина в фартуке, повязанном вокруг необъятной талии, которая держала в толстых руках младенца, завернутого в грязное шерстяное одеяло.

— Это он… Джошуа, — сказала она.

— Нам нужно взглянуть на него, — сказал Грей.

Женщина отогнула кончик одеяла, и они увидели ребеночка с белокурыми волосами и темно-карими глазками. Он был меньше, чем Корри себе представляла, и очень худой, буквально на грани истощения. Было видно, что его никогда досыта не кормили и что он не видел ни заботы, ни ласки. Щечки у него ввалились, а в глазах была пустота. Голова его беспомощно болталась, свешиваясь с руки женщины.

У Корри защемило сердце. Она протянула руку и, сдвинув край одеяла чуть ниже, увидела то, что искала: родимое пятнышко, как у Лорел, на его плече. Глаза Корри наполнились слезами.

— Дайте его мне, — потребовала она.

— Не дам, пока не получу деньги.

— Да получите вы свои проклятые деньги! — сказала она, глядя сквозь слезы на Грея. Он отдал ей портмоне с золотыми монетами, выписал банковский чек на остальную сумму, и женщина отдала ребенка Корали.

— Все в порядке, миленький, — приговаривала Корри, целуя малыша в щечку. — Ты едешь домой. И никто никогда больше тебя не обидит.

Грей быстро закончил финансовые расчеты, и они вышли из дома. В экипаже Корри выбросила из окошка грязное одеяло и с помощью Грея завернула малыша в мягкое чистое шерстяное одеяльце, которое оставил на сиденье Самир.

Ребенок прижался к мягкому одеяльцу, и у Корри от жалости заныло сердце. Малыш даже не знал, что такое уют и тепло.

— У него есть родимое пятно, как у моего отца, — тихо сказала она, когда экипаж, выехав с грязной улицы, взял курс на Мейфэр. — Так что это наверняка Джошуа Майкл.

— Даже если бы это был не он, я не оставил бы его там, — заметил Грей. — Тем более когда увидел, как ты на него смотришь.

Она посмотрела в сторону, подумав, что очень сильно любит человека, за которого вышла замуж. Хорошо бы, конечно, набраться храбрости и сказать ему об этом.

— С тобой будет все в порядке, миленький, — сказала она, прижавшись к мягкой щечке младенца. — Ты поправишься и вырастешь сильным, как твой папа. — Повернувшись к Грею, она увидела, что он смотрит на ребенка с такой нежностью, какой она раньше у него не замечала.

— С ним должно быть все в порядке, Грей. Еще одной смерти я не вынесу.

— Джошуа не умрет. Он сумел прожить так долго почти без всякого ухода. А теперь у него есть ты и его семья. И все готовы его любить. Уж мы позаботимся о том, чтобы он вырос сильным и здоровым.

Она очень любила этого человека. И уже полюбила малыша, которого держала на руках. Поцеловав малыша еще разок в макушку, она мысленно обратилась к Лорел: «Я нашла его. Я нашла твоего сына, дорогая сестра. Ты сможешь спать спокойно».

Грей в нетерпении ходил туда-сюда по комнате. Ему хотелось поскорее уехать из Лондона. У него было дело к Томасу Мортону — весьма личного свойства. Настолько личное, что он даже не написал об этом ни Дольфу, ни мужчинам из своей семьи. Он хотел сам посмотреть в его глаза и своими ушами услышать о том, что произошло в ту ночь, когда была убита Лорел Уитмор. Он сам хотел увидеть, как этого злодея закуют в кандалы.

Мортон был виновен в похищении младенца. Грей был также уверен, что именно по его указанию осуществлялись покушения на жизнь Корри. За одни лишь эти преступления его следовало вздернуть на виселицу.

Но пока он не мог уехать из Лондона. Он не мог уехать без Корали и сынишки Чарлза. Что, если Мортону придет в голову еще каким-нибудь способом избавить себя от угрозы, которую они представляют?

Он знал, что Корали так же, как ему, не терпится уехать из Лондона. Она хотела добиться справедливости для своей сестры и воссоединить Чарлза с его сыном. Вчерашний день и всю прошлую ночь они с миссис Лоусен, кормилицей, бодрствовали, не отходя от ребенка. Женщина кормила его досыта, а Корали баюкала его, ворковала над ним и успокаивала.

Сейчас его жена спала, но он знал, что она прилегла не надолго. Она была твердо намерена дать ребенку то, в чем он нуждался больше всего и чего никогда не имел. Любовь.

Сердце его переполнилось нежностью. Из нее получится великолепная мать. Он был благодарен ей за то, что она так хочет ребенка от него. Он вглядывался в маленького мальчика, спящего в колыбельке, которую Самир нашел на чердаке, и думал, что, должно быть, интересно иметь своего собственного ребенка — сына или дочь.

В этот момент в комнату вошла Корали. Даже усталая и встревоженная, она была настоящей красавицей.

— Он спит, — тихо сказал он. — Я просил миссис Лоусен, чтобы она не будила тебя, и пообещал побыть с ним, пока ты не проснешься.

Она подошла к нему и улыбнулась.

— Спасибо, что посидел с ним, — сказала она. Он взглянул на спящего ребенка, который забавно прижал ко рту свой крошечный кулачок, и эта картина его очень растрогала. — Надо отвезти его домой, Грей.