Страница 3 из 16
Разница между Новым Контрактом и этим оригинальным подходом в том, что компьютеры предлагают человеку только один вид деятельности. Призванная решить проблемы многих, новая технология очень быстро достигла лимита полезности, но продолжала расти, забираясь в те безбрежные мутноводные пространства, где производство и техническое его обеспечение подменяются принципом, называющимся на языке шустрых адвокатов созданием работы. В этот момент технология перестала быть действительным производством и начала приобретать призрачные черты быстрее, чем экономисты успевали привыкать к новым идеям.
Долгожданная Новая Эпоха вошла в жизнь страны, и всей цивилизованной части планеты, безболезненно и гладко. Призрачное Производство эффективно заменило рузвельтовский Новый Контракт.
(Примечание автора-переводчика для русских читателей. В Советском Союзе Призрачное Производство отличалось от американского варианта некоторыми оттенками, но введено было примерно в то же время. Более того, непринадлежность к Призрачному Производству рассматривалась, как уголовное преступление, за которое можно было получить срок. Оттенки разнились в основном из-за нехватки на территории Советского Союза соответствующих технологий, но, идя вполне в ногу со временем, технологии заменялись бумагой, а также их отсутствие компенсировалось с лихвой низкой производительностью труда, даже по призрачно-производственным меркам. Когда Советский Союз распался и давно ушедший младший брат Капитализма Социализм был официально объявлен отмененным, все более или менее встало на свои места, с поправкой на то, что в Америке двадцать процентов рабочей силы, занятые непосредственно производством необходимого, что-то все-таки производят. В России, в отличие от Америки и Германии, Призрачное Производство существует сегодня в более или менее чистом виде).
К несчастью, инагурируя Новую Эпоху, ее приверженцы (и те, которые у руля) забыли придумать ей новые стандарты. Этический кодекс, созданный специально для Эпохи Производства и неприменимый ни к какой другой эпохе, сегодня превалирует во всем мире. Реликвии давно ушедшей эры приникают во все аспекты нашей сегодняшней, современной и совсем не похожей на прежнюю, жизни.
Каждая эпоха заимствует до какой-то степени нравы и стандарты предыдущей. Когда-то феодализм жизнерадостно абсорбировал некоторые аспекты рабовладельчества. Индустриальная Эпоха с энтузиазмом приняла в свое лоно и рабовладельчество, и клановую ментальность феодальных лордов. Несмотря на это, каждая эпоха должна иметь свое собственное представление о таких вещах, как честь, приличие, вежливость, образование, и так далее. Каждая эпоха в истории знала достаточно о себе, чтобы смотреть фактам в лицо во времена трудностей. Кроме одной.
Наша эпоха заняла у Индустриальной ценности и нравы целиком и полностью просто потому что, занятая войнами, революциями, бутлеггерами, Алом Капоне, атональной музыкой, пошлой живописью и пошлой политикой, она просто не нашла времени выработать собственный этический кодекс. Результатом этого является, помимо всего прочего, то, что мы до сих пор на полном серьезе считаем себя членами капиталистического общества.
Посмотри вокруг, городской житель. Как много людей ты знаешь, действительно производящих что-то, к чему можно прикоснуться рукой? Нам говорят что наше поколение стало свидетелем Информационной Революции (от переводчика, он же автор – это, типа, тайный поклон в сторону Лимонова! Тссс! Тайна!) Ага. Сколько хорошо информированных людей ты знаешь? Нам говорят что сектор обслуживания очень важен для общего благосостояния. Но концепция занятости двадцати процентов населения в производстве и доставке всего (а большая часть всего делается вне пределов страны, в местах, которые можно назвать индустриальными или демократическими только в кокетливом контексте), в то время как восемьдесят процентов заняты, так или иначе, в секторе обслуживания, есть концепция абсурдная. Представьте себе фермера, нанимающего двадцать душ, чтоб они работали в поле, и еще восемьдесят, чтоб они его обслуживали.
Призрачное Производство агрессивно анти-капиталистично. Оно не любит конкуренции в принципе и находит безвкусной и ненужной идею частного предпринимательства. Когда-то действительно предприимчивые люди стремились улучшить качество производимого ими товара, чтобы обогнать конкурентов. Призрачное Производство видит торговлю только с точки зрения гипнотизирующего влияния широкой раскрутки и готово обклеить весь мир своей псевдо-рекламой. Товар больше не рекламируют – его насаждают, как идеологию. Мы – миллионы зомби, открываем миллионы зомби-бумажников, покупаем зомби-продукты на зомбиевы деньги. Зомби-глава совета директоров зомбийской компании улыбается зомби-владельцам акций, и они услужливо улыбаются в ответ. Работает!
Наверное можно было бы доказать, что сегодняшнее положение вещей вполне окей, также, к примеру, как можно было доказать сто пятьдесят лет назад, что рабство окей, и больше в этом не копаться, если бы работники сферы обслуживания (занятые работой гораздо больше, чем магнат девятнадцатого века, работники, работающие (якобы) долгие часы и вяло производящие ненужные услуги) не были так накладны. Нагрузка здесь не на экономику – в конце концов, экономика имеет способность перестраиваться под любые социальные структуры – а на экосферу.
Человек который затащил нас в автомобильный способ существования, кто бы он ни был – Бенц ли, Форд, Роберт Моузес – наверняка не представлял себе сегодняшний бардак, являющийся результатом нескольких неосторожных решений, сделанных в прошлом. Изначальная идея была – сократить путешествие рабочего гражданина от дома до работы до десяти минут. Как только массовое производство автомобилей началось, города стали расползаться, чтобы скомпенсировать действительно большую скорость частной машины, и пробки довели это дело до логического конца. Вместо часовой прогулки до работы, сегодня это полуторачасовая поездка. Несчастный ездок втиснут, в дурацкой позе, за пластмассовый руль, вдыхает выхлоп, и раздражен еще до того, как бесчисленные случайные нюансы начинают портить ему настроение (качество дороги, принудительный объезд, дождь и надменный полицейский в шляпе техасского рейнджера). Поскольку большинство покупателей машин склонны к покупке марки, которая им не по средствам, малейшая царапина или вмятина вгоняет их в депрессию на месяцы, портя и те несколько дней отпуска, которые Призрачное Производство позволяет им (вам и мне, читатель) провести вне своего непосредственного влияния.
В больших городах, в добавление к автодвижению, миллионы людей едут на работу и с работы на поездах и автобусах.
Миллионы контор по всей стране зажигают огни и включают кондиционеры каждый день. Громоздкие самолеты рыча взлетают в небеса, доставляя представителей Призрачного Производства на конференции, которые по каким-то призрачным причинам нельзя провести по видеофону. Тысячи отелей принимают гостей которые не являются ни туристами, ни вашей любимой тетушкой Донной из Огайо, собравшейся наконец-то повидать неблагодарного племянника. Количество путешествующих по делам бизнеса (по большей части призрачного) превосходит количество туристов в воздухе – в пять раз? В семь раз? (Цель этих конференций – великая загадка. Я принимал участие в нескольких дюжинах, и не могу припомнить ни одной, чьи результаты были бы осмысленными даже по стандартом Призрачного Производства).
Поскольку сектор обслуживания радостным не назовешь, а его единственная цель – занятость населения, а вовсе не реальное производство, самоуважение среднего клерка страдает непрерывно. Большинство клерков в повседневной жизни агрессивны, злы, и закомплексованы. (А что сказать жене и детям, когда они просят важного мужа и папу объяснить, чем он целый день занимается? Собственно правда, т.е. – ничем осмысленным – плохой ответ, когда смотришь на своих детей или в зеркало. ‹Ах, ты не поймешь, маленькая моя. Слишком сложно› – в конце концов, этим и отбиваемся. Большинство детей инстинктивно чувствуют что все, что слишком сложно и за пределами их понимания есть вещи бессмысленные. По большей части они совершенно правы. Массу, гравитацию и относительность можно объяснить семилетнему ребенку. Местную политику, разговорами о которой постоянно развлекается папа, или скидки в универмаге, от которых без ума Мама, объяснить нельзя. Дети часто инстинктивно знают, что имеет смысл, а что нет. Но не бойтесь. Научатся, раньше или позже, засранцы научатся! Они ведь будущие работники Призрачного Производства. Сегодняшние стандарты системы образования, компьютеры и телевидение ни к чему другому их не подготовят. Как бы скептически и наивно саркастически они не относились к деятельности родителей, сегодняшние дети знают, что важнее всего на свете – иметь работу. Целый класс, называемый рантье, задолбали до такой степени, что хорошо образованному и вежливому человеку невозможно признаться что у него нет постоянных занятий – а то высмеют и обзовут бездельником. Великое падение искусства можно частично приписать факту, что когда-то славная группа индивидуумов, не занимавшаяся ничем кроме посещения выставок, походов в оперу и чтения книг (и у которых было достаточно времени оценить то, что они видели, слышали и читали) перестала существовать, оставя поле деятельности на произвол профессиональных критиков, нанятых Призрачным Производством.