Страница 8 из 31
Еще любопытнее письмо некоего Евдокима, повидимому, солдата музыкальной команды, который летом 1826 г., перед коронацией Николая I, сообщал своему «любезнейшему другу» следующее:
«Коронации еще у нас не было, а будет в июле или сентябре месяце, то теперь вам сказать нечего, насчет войска и о вольности крестьян. А скажу я вам по секрету об Александра Павловича кончине. Это правда, и я согласен с тем списком, который у вас мною оставлен. По выезде из Петербурга было знамение на небе, и когда стал писать письмо матери императрице, было затмение, и свечи были поданы — это правда; а что написано, что исповедался, приобщался, и как лечили и помирал — это враки. У меня стоял лейб-сержант не молодых уже лет, который находится всегда при дворце, и он мне по секрету открыл, что там делалось. Не доезжая Таганрога, мост на реке был подпилен для его проезда, где бы ему была кончина жизни; но один какой то господин добродушный сказал ему: «Государь, не езди, вам приготовлена на сем мосту смерть». Но он сказал: «Я надеюсь на бога, это пустяки», однако сказал впредь едущему: «ступай вперед». А государь остановился. Как только выехали на мост, так оный повалился, а государь сказал Илье: «Заворачивай скорей». Не успел только отъехать полверсты, тут окружен был господами. Отрубили ему левую руку, иссекли грудь и тело — вот его кончина. Он, вместо причастия господней крови, свою истощил злодеями. Илья кучер привез его рубашку, которая иссечена была в местах тридцати. Боже мой, какое жалкое состояние двух невинных супругов! И Елизавета Алексеевна в Тульской губернии в городе Белеве после обеда скоропостижно померла мая в первых числах. Старая государыня уехала из Москвы к ней; и шесть недель будет стоять в Белеве. А кучер после похорон государя в третий день помер. Государыня также померла, как и муж ее. Когда все бунтовщики в глаза говорят государю, что «мы вас по одиночке переберем!» Однажды сказал граф Воронцов государю: «Что ваш за род Романовых — существует на свете сто сорок лет, а мой род графской — девятьсот лет, так мне должно быть царем, а ты самозванец». Этот граф установил закон масонской веры и закон республики. У него уже сделаны были знамя вышиты золотом; корона Российской державы опровергнута была вниз головами. И хотел он быть королем республики. Тайная канцелярия хранилась у него в доме. Он хотел, чтобы присягнули ему. Воронцову, под видом Константина Павловича. Когда Николай отрекся быть государем, а хотел, чтобы государем был Константин, то во время переписки Николая с Константином хотели обработать, чтобы присягнули подложно Константину: вынесли бы знамя свернута республиканское, и если бы солдаты присягнули, преклонили знамя и полный проход пробили, тогда бы развернули знамя, а оно — республиканское; в то время уже невозможно возвратить потери, тогда бы всех перекололи. А солдатам гвардии за присягу было припасено по 500 рублей на каждого и вольный паспорт. Но все бог не допускает. Николай Павлович был призван в Сенат, хотели там передать его забвению, но он ходил в Сенат и усмотрел под сукном тот самый подписной список; схватя его в карман, и бежал из Сената. Тут схватились: где государь? Но он уже уехал к матери, и там жил до походу; а спал в казарме с солдатами».
Наряду с драматическими описаниями смерти Александра I ходил и такой рассказ, что император умер в Таганроге тихой спокойной смертью; он был болен 9 дней; когда «потогонительное» лекарство не подействовало, он сказал: «мы все не бессмертные, а должны когда-нибудь умереть», и после того умирал «с вольностию духа», почему и государыня при его кончине находилась «не так в большом прискорбии».
Мысль о том, что Александр не умер в Таганроге, а лишь скрылся, подменив себя чужим телом, проникла в среду некоторых исследователей. Этого взгляда придерживался Н. К. Шильдер, «В. Г.», скрывшийся под инициалами, и особенно В. Барятинский. Напротив, Николай Михайлович, Василич, Шумигорский и др. совершенно не допускают «мнимой» смерти императора. Мнения исследователей, таким образом, разошлись. Один из горячих сторонников легенды об Александре задался целью исследовать три вопроса:
1) Имел ли Александр I намерение отказаться от власти?
2) Привел ли он его в исполнение, скрывшись из Таганрога?
3) Можно ли сибирского старца Федора Козьмича отождествить с Александром I?
На все три вопроса дается им утвердительный ответ. Если под первым вопросом понимать иную реакцию: «высказал ли Александр I такое намерение?», то в этом пункте разногласий среди историков нет. Придерживаясь и сам того же мнения, перехожу к разбору двух остальных пунктов.
Действительно, есть некоторые данные, которые могут навести на сомнение: не скрылся ли Александр I из Таганрога и не окончил ли жизнь в Сибири? Так, между «мемуарами», «дневниками» и прочими источниками о болезни и смерти Александра I нет полного соответствия. Наоборот, можно указать ряд противоречий. «Записки» и «Дневники» некоторых очевидцев болезни и смерти императора писаны, видимо, задним числом и вызывают подозрение в недостоверности. Имеется ряд указаний, что черты покойного императора после смерти «изменились», почему и гроб для народа не был открыт. Протокол вскрытия обнаруживает .некоторые признаки сифилиса у покойного, чего у Александра I не было. Далее, вопреки прямому заявлению Тарасова, что он протокол не подписывал, подпись его там стоит, что вызывает мысль о подлоге. Биограф Александра, Н. К. Шильдер, как известно, допускавший возможность исчезновения Александра I из Таганрога и даже уверявший, что Федор Козьмич, явившись во сне, исцелил его от головных болей, в беседе с Николаем Михайловичем указывал на загадочные слова Тарасова, который, описав донесение Александру о смерти Маскова, прибавляет: «При этом я не мог не заметить в государе необыкновенного выражения в чертах его лица, хорошо изученного мною в продолжение многих лет; оно представляло что-то тревожное и вместе болезненное, выражающее чувство лихорадочного озноба».
Есть предположение, что именно телом умершего Маскова воспользовались для подмены императора, и оно лежало в гробу вместо Александра I. Благодаря настойчивым поискам исследователей, удалось в 1902 г. напасть на след потомков Маскова Таковым оказался профессор химии в технологическом институте Аполлон Аполлонович Курбатов. Он приходился по матери своей внуком фельдъегеря Маскова. В их семье сохранилось поедание, что будто бы дед их Масков похоронен в соборе Петропавловской крепости, вместо императора Александра I. Но дети Маскова, два сына и три дочери, к этому времени уже все были в могиле, иных же потомков Маскова, кроме Курбатова, исследователю разыскать не удалось. Сам Шильдер, а за ним и Барятинский, считают более правдоподобным, хотя неизвестно почему, другую версию, что похоронено было тело одного солдата (или фельдфебеля) Семеновского полка, находившегося и умершего случайно в Таганроге, причем человек этот имел некоторое сходство с императором Александром.
Многочисленные слухи и толки, возникшие об Александре I, Николае и Константине Павловиче через год, много — два постепенно затихли Все стало забываться. Как вдруг 11 лет спустя, в Западной Сибири появился какой то таинственный старец. Молва стала связывать с ним имя Александра I. Утерянный конец нити как будто вновь был найден.