Страница 6 из 14
Осел, не к пению природой сотворенный,Определению покорствует смиренноИ диким голосом не гонит из лесовПрелестныя весны пленительных певцов.Осел без разума, а действует, как должно;Мы им озарены и вечно судим ложно;Противу склонностей природных восстаем,И потому успеть не можем мы ни в чем;В поступках наших нет ни цели, ни причины:Иль глупо искренни, иль носим век личины;Иль хвалим без ума, иль без толку браним;Сегодня выстроим, а завтра разорим.Лев, тигр или медведь, хотя без просвещенья,Страшатся ль собственной мечты воображенья?Имеют ли в году несчастливые дни,Числа тринадцати боятся ли они?От встреч дурных не ждут несчастного успеха,И понедельник им в делах их не помеха;Видал ли кто в лесах, чтоб полусгнивший пень,Колени преклоня, боготворил олень,Когда кто из зверей как бога обожалОбтесанный болван иль сплавленный металл?А мы каких скотов в числе богов не чтили?Мы кошек, обезьян, быков боготворили.Народы славные на нильских берегахПред крокодилами не падали ль во прах?«К чему, — ты скажешь мне, — столь гнусные примеры?Лжебоги египтян, постыдные их веры?Ты хочешь доказать набором дерзких слов,Что человек глупей бессмысленных скотов,Что будто бы осел — профессора умнее…Осел, который всех животных уж глупее,Которого одно названье значит брань…Ты можешь рассуждать, браниться перестань».Напрасно ты осла так много унижаешьИ имя честное его за брань считаешь;Хотя смеемся мы большим его ушам,Но если б как-нибудь заговорил он сам?Смотря на наши все дурачества, пороки —Какие бы он мог наговорить уроки!Когда ж бы заглянул еще в столицу к нам,Чего б, профессор мой, он не увидел там?Глядя на пестрые, смешные одеянья,Услыша плач, и смех, и песни, и рыданья,И громы музыки, и пенье похорон,Ученье, и пальбу, и колокольный звон,Услыша, как в глаза один другого хвалитИ третьему его ж — поносит и бесславит,Увидя меж купцов не торг, а плутовство,В одежде нищенской обман и воровство,Увидя скачущих к больным, со смертью рядом,Убийц морить людей позволенным обрядом?За ними же купцы с атласом и парчой,И нищие, , и мастер гробовой;Увидя, как ведут к суду воришку — ворыВыслушивать воров важнейших приговоры;Увидя грабежи и частных и квартальных,Денной разбой в судах, в палатах у приказных —Осел от ужаса не мог найти бы слов.По справедливости вдруг ставши мизантропом,Сказал бы нам, как он говаривал с Езопом:«Благодарю творца, что я в числе скотов!Божусь, что человек глупее нас, ослов!»
ПОСЛАНИЕ К БРАТУ
(Об охоте)
Предвестник осени туманной,Седой зимы суровый сын,Печальный гость, никем не жданный,Губитель красоты долин!Дохнул мороз — и пожелтелиОдежды рощей и лугов;Повеял ветер — полетелиЛисты увядшие лесов;Но мы с тобою, брат мой милый,Мы любим осени приход,И самый вид ее унылый,Для нас исполненный красот,Какую-то имеет сладость!Не знаю, как ее назвать?..Она… не веселит, как радость,Не заставляет горевать,Она… есть тайна сердца… ПолноНеизъяснимость объяснять;Без нас любителей довольноО тайнах сердца толковать!..* * *Охота, милый друг, охотаЗовет нас прелестью своейВ леса поблекшие, в болота,На серебристый пух степей.Уж гуси, журавли стадамиЛетают в хлебные поля;Бесчисленных станиц рядамиПокрыта кажется земля.И вот подъемлются, как тучи,Плывут к обширным озерам,Их криком стонет брег зыбучий…И как он слышен по зарям!Пруда заливы уток полны;Одев живой их пеленой,Они вздымаются, как волны,Под ними скрытою волной.Вертятся стаи курахтанов,Пролетных разных куличков;Среди осенних лишь тумановМы видим их вокруг прудов.Бекас и гаршнеп, разжиревши,Забыли быстрый свой полетИ, к кочкам в камышах присевши,Таятся плотно средь болот.Товарищ их, летать ленивый,Погоныш, вечный скороход,С болотной курицей красивойВ корнях кустов, в топях живет.Но дупель, вальдшнеп — честь и слава,Один — болот, другой — лесов,Искусных егерей забава,Предмет охотничьих трудов —Переменили на отлетеЖитья всегдашнего места;Уж дупель в поле, не в болоте,А вальдшнеп пересел в куста.Перепела с коростелями,Как будто обернувшись в жир,Под травянистыми межамиСебе находят сытный пир.Собравшись стрепета стадами,По дням таятся в залежах,А в ночь свистящими рядамиЛетят гостить на озимях.По ковылю степей волнистыхСтаницы бродят тудаковИль роются в местах нечистыхБашкирских старых кочевьев.Расправив черные косицы,Глухарь по утренним зарям, —Нет осторожнее сей птицы, —Садится сосен по верхам.И, наконец, друг неизменный,Стрельбы добыча круглый год,Наш тетерев простой, почтенный,Собравшись в стаи, нас зовет.Черкнет заря — и как охотноВалят на хлеб со всех сторон,Насытились — и беззаботноНа ветвях дремлют до полдён!И на деревьях обнаженныхДалеко видит острый взор,Как будто кочек обожженных,Угрюмых косачей собор!