Когда придет весна

— Нечего прыгать от радости раньше времени, — предупредил Коул.

— Верно. Но у меня такое ощущение…

— У меня тоже, — прошептал Коул. — Однако сумочка могла проваляться под столом несколько дней.

— Надо поговорить с уборщиками. Немедленно! У меня записаны имена и адрес. — Райан принялся перелистывать блокнот. — А, вот… Милдред и Эдвард Стюарты. Они живут на Каррент-стрит. Давай-ка выберемся отсюда на свежий воздух, подышим хоть немного и поговорим с ними.

— Уже половина десятого, — заметил Коул. — Может, они легли спать?

Напомнив Райану о времени, он тем не менее направился к двери. Заперев банк, маршалы пошли на окраину города, к домику Стюартов. Девушка, открывшая дверь, объяснила, что родители каждый вечер убирают банк, церковь и магазин. Маршалы пошли обратно и, проходя мимо магазина, заметили свет. Эдвард открыл дверь сразу же, едва Райан постучал и представился.

Милдред, стоя на коленях, скребла деревянный пол. Увидев незнакомцев, она поднялась, вытирая руки о фартук, — довольно крепкая женщина, как и муж, лет пятидесяти. Глядя на усталые лица и сутулые плечи супругов, Коул подумал, каким тяжелым трудом им приходится зарабатывать на жизнь.

— Видим, вы очень заняты, — начал Райан, — но мы будем вам очень благодарны, если вы ответите на несколько вопросов.

— Рады помочь, чем только сможем, — сказал Эдвард. — Там, у стойки, есть стулья. Если хотите, можете сесть. А пол пока высохнет.

— Мы вас не задержим, — пообещал Райан. — Вы с Милдред убирали банк во вторник вечером?

Эдвард кивнул:

— Да, сэр, убирали. Мы делаем это каждый вечер, кроме воскресенья. Маккоркл платил нам по понедельникам, утром.

— Кто-то хочет занять наше место? — тревожно спросила Милдред. — Мы хорошо работаем.

Они заметили ее беспокойство. Женщина теребила фартук и озабоченно хмурилась.

— Уверен, место останется за вами, — успокоил ее Райан. — Во время уборки в банке вы моете полы или только подметаете?

— И то и другое, — ответила Милдред. — Сперва я как следует подметаю. Потом встаю на четвереньки и промываю каждый дюйм. Обычно я добавляю в воду уксус. Поэтому после мытья дерево блестит. Так ведь, Эдвард?

— Точно, — согласился он.

— Вы передвигаете мебель? — спросил Коул.

— Нет, тяжелую мы не трогаем. Но стулья и мусорные корзинки — всегда. Я подлезаю под столы, протираю пыль под шкафами и в углах. В общем, мы работаем очень тщательно, — заверила Милдред.

— Маккоркл всегда проверял нашу работу. Иногда даже вставал на колени и заглядывал в углы — убедиться, нет ли пыли или паутины. Если находил, то срезал нам плату. Он был очень привередливый.

— Купил старую, обшарпанную мебель для зала и для сотрудников, говорил, если как следует ее натирать, она снова заблестит, — жаловался Эдвард. — Некоторые столы надо было выкинуть на помойку еще несколько лет назад. Но Маккоркл не из тех, кто выбрасывает хоть что-то.

— Он мечтал купить новую мебель в свой кабинет, — перебила мужа Милдред.

Коул увидел корзину зеленых яблок на прилавке. Он вынул монетку из кармана, кинул рядом с корзинкой и взял два яблока. Одно бросил Райану, Другое надкусил сам.

— Мадам, а клиенты банка забывают что-нибудь в зале?

— Ну конечно. Однажды я нашла очень красивую брошь. А Эдвард — кошелек с шестью долларами. Все находки мы кладем в коробку для забытых вещей в кабинете Маккоркла. Она стоит у него в углу для лучшей сохранности.

— Во вторник вечером вы что-нибудь находили?

Милдред и Эдвард покачали головой.

— Не помните, во вторник вечером вы убирали под столами? — спросил Коул.

— Разумеется, — сказала Милдред. — Я убираю под ними каждый вечер, кроме воскресенья. А почему вы спрашиваете?

— Из любопытства, — солгал Коул.

— Даже если валимся с ног, мы все равно работаем в банке как следует. Иначе Маккоркл нам срезал бы плату.

— Он был тяжелый человек, — прошептала Милдред.

— Нельзя говорить плохо о покойных, — напомнил Эдвард жене.

— Я ведь говорю правду.

— Продолжайте свою работу, — сказал Райан. — Большое спасибо за помощь.

Эдвард направился к двери, чтобы выпустить поздних гостей.

— А не могли бы вы намекнуть жене Маккоркла, чтобы она нам заплатила за два вечера, которые мы отработали? — попросил Эдвард.

— Непременно. Но если она не заплатит, не сомневайтесь, новый хозяин рассчитается с вами.

Эдвард покачал головой:

— Если бы мы хоть чем-то могли вам помочь в поимке бандитов. Приходите, если захотите еще поговорить с нами.

— Обязательно, — пообещал Райан. Мужчины вышли на улицу.

— Ну и что теперь? — спросил Коул.

— Вернемся в банк и изучим вчерашние бумаги все до единой. Это недолго.

— Ты думаешь, ресторан еще открыт?

— Нет, слишком поздно. Вместо ужина — яблоко. Я бы хотел поговорить с тремя женщинами, которые приходили в банк. Нам нужны их адреса.

— Можем узнать у шерифа, как только он вернется с отрядом.

— Да, — согласился Райан.

Несколько минут они шагали молча, потом Коул сказал:

— По крайней мере, нам известно, что сумочку оставили именно в день ограбления. Но каков Маккоркл!

— Ты насчет того, что он недоплачивал за недобросовестную работу?

— Именно, — кивнул Коул. — А почему женщина оставила свою сумочку?

— Потеряла в панике?

— Если она пряталась под столом, значит, она видела все?

— Может, и так. Надо поговорить с тем, кто обычно работает за этим столом. — Он подал ключ от банка Коулу, а сам полез за блокнотом.

Коул открыл дверь и зажег газовую лампу. Райан нашел то, что искал.

— Его зовут Лемонт Морганстафф. Утром навестим его. Возможно, он что-то знает о сумочке.

— Что именно?

— Вот мы его и расспросим.

— А потом?

— Если ему не известно, откуда она взялась, мы все еще не сможем утверждать, будто под столом пряталась женщина. Вещица могла попасть туда каким угодно образом. Допустим, дама села за стол просмотреть бумаги, а вставая, уронила сумочку. Черт побери, как жаль, что сейчас так поздно!

— Ты прав, объяснений может быть множество. Женщина могла забыть сумочку утром, придя в банк с кем-то. Вероятно, она сидела рядом, ожидая, когда ее спутник закончит дела.

— Почему же она носила с собой пустую сумочку?

— Я вообще не знаю, зачем они их носят, если честно. Карманы гораздо удобнее.

— Все-таки у нас мало надежды. Женщина могла уронить ее вставая и потом случайно задвинуть ногой под стол.

Коул покачал головой:

— Известные мне женщины всегда следят за своими вещами.

— О Боже, хорошо бы она все видела!

— Так кто же из нас жестокий? Если она видела убийц, то до смерти перепугалась! И уж ей меньше всего хотелось бы стать свидетелем.

— Мы защитим ее.

— Она наверняка слышала про печальный конец Люка Макфарланда и его жены.

Райан принялся расхаживать по комнате. В свете газовой лампы кровавые пятна на полу обретали омерзительные очертания.

— Мы тщательно, по всем правилам проведем расследование. Я не хочу ничего пропустить. Ни единой мелочи.

— Я служу закону всего один день и понятия не имею, что значит расследование по всем правилам! — раздраженно отозвался Коул.

— Сначала мы расспросим трех женщин и всех мужчин, которые вчера переступали порог банка.

— Полагаю, это пустая трата времени! — заявил Коул.

— Таков существующий порядок.

Коул откинулся назад, оперся о стол и откусил яблоко.

— Прекрасно! Вот как мы сделаем. Их двадцать девять! Ты разговариваешь с пятнадцатью, а я с четырнадцатью.

— Нет, не выйдет. Мы будем с каждым говорить вместе и потом сравним впечатления. Я могу что-то пропустить, а ты заметишь, — пояснил Райан. — Но сперва с женщинами. А потом с остальными. Впрочем, это только начало. Надо поговорить со всеми, кто был на улице, в соседних домах. Мы также…

— Иными словами, — перебил его Коул, — поговорим со всеми в городе.

— Почти, — согласился Райан. — Мне ужасно не хочется, но придется привлечь и Слоуна. Я не знаю этих людей, а они могут ему рассказать то, что скажут нам. Я дам ему список имен, как только он вернется.