Искусство разведки

В наши дни не только все официальные правительственные сообщения, но и донесения, посылаемые шпионами, передаются по значительно более надежным и сложным криптографическим системам. Так, например советские агенты, посылая информацию в Москву, применяют чрезвычайно хитроумные цифровые системы. Но в этой области, как и во всех других, по мере совершенствования защитных мер совершенствуются и контрмеры призванные пробить брешь в этих новых укреплениях.

Глава седьмая

Планирование и руководство

Вопросы, интересующие разведывательную службу, настолько широки и разнообразны, что в процессе сбора информации должен быть установлен определенный порядок. Эта задача ложится, по логике вещей, на штаб-квартиру разведки. Только она одна располагает сведениями о ситуации в мире в целом и точно знает, какие сведения нужны правительству ежедневно.

Отсутствие соответствующего руководства и направления может привести к тому, что разведчики в различных уголках земного шара будут тратить много времени, дублируя работу друг друга, или что в поступающей информации окажутся серьезные пробелы. Находясь на работе за пределами родной страны, разведчик не в состоянии судить с достаточной полнотой о ценности направляемой им информации, поскольку он не может знать, не добыты ли уже получаемые им сведения где-то в другом месте или не стала ли она уже известной из открытых источников. Может даже оказаться, что она имеет настолько второстепенное значение, что не стоит тратить на ее получение ни усилий, ни средств.

Наше правительство определяет стоящий перед разведкой объем информации, который необходимо добыть, независимо от каких бы то ни было препятствий. Оно также устанавливает очередность решения задач, исходя из их важности и срочности. Сведения о советских межконтинентальных баллистических ракетах будут иметь приоритет над информацией о советском производстве стали. Вопрос о том, станет ли Советский Союз воевать из-за Лаоса, важнее, чем выяснение политической окраски какого-нибудь нового режима на Ближнем Востоке. Только после установления приоритетов приступают к рассмотрению вопроса о путях и способах преодоления препятствий. Если нужные сведения могут быт получены из открытых источников или в процессе обычной дипломатической работы, от разведывательной службы не будут требовать, чтобы она израсходовала на выполнение этой задачи часть тех ограниченных средств какими она располагает для тайного сбора информации. Решение о том, что данную работу должна выполнить именно служба разведки, обычно принимается в тех случаях, когда известно, что вокруг намечаемого объекта проникновения созданы серьезные препятствия.

При подготовке указаний по выполнению разведывательного задания в определенном районе штаб прежде всего учитывает факторы политике– и физико-географического характера, а также наличие лиц, имеющих доступ к нужной информации. Очевидно, что смежные и пограничные районы вдоль всей огромной периферии коммунистического мира служат окнами – хотя и плотно занавешенными – в этот мир. Поездки довольно многочисленных делегаций из стран китайско-советского блока во многие государства, не обязательно смежные с этим блоком, также обеспечивают возможность, хотя и совсем иного рода, получить о нем информацию. Кроме того, следует принять во внимание, что граждане пограничных с СССР и Китаем стран могут не испытывать тех трудностей, с которыми сталкиваются американцы в отношении поездок в закрытые районы, а попав туда, пользуются большей свободой передвижения, находясь при этом под менее пристальным наблюдением. Все эти обстоятельства представляют собой различные аспекты проблемы доступа, а поэтому учитываются при разработке руководящих директив.

Допустим, что нашему правительству потребовались сведения о новом промышленном или техническом объекте в красном Китае, где Соединенные Штаты не имеют ни дипломатической миссии, ни неофициального представительства. В этом случае разведывательная служба могла бы положиться на те свободные страны, прилегающие к Китаю, в которых время от времени укрываются китайские беженцы, или на одну из свободных стран как бы далека она ни была от Китая, где последний имеет дипломатическую миссию. Выбор мог бы пасть также на свободную страну, которая поддерживает торговые отношения с Китаем и жители которой могут туда ездить. Но она бы не поручила выполнения этого задания в стране, не располагающей ни одним из этих условий, как не стала бы без разбора оповещать о своих устремлениях весь свет, посылая во все его концы своих разведчиков за одними и теми же сведениями и с приказом добыть эти сведения любым способом, какой они только сумеют изобрести.

После выступления Хрущева на XX партийном съезде 1956 году с его закрытым докладом, в котором он осуждал Сталина, из сообщений газет и других источников было ясно, что где-то должен иметься текст этого выступления. Доклад был слишком большим и детальным, чтобы его мог сделать без предварительной подготовки даже Хрущев, известный своими длинными импровизированными выступлениями. Разведка организовала «охоту» за документом, поскольку он, так и не опубликованный в СССР, имел огромное значение для свободного мира.[39] В конце концов текст был найден, но за много миль от Москвы. В этом случае штабу пришлось мобилизовать самые различные источники и проследить за тем, чтобы ни один из них не был упущен. Я всегда рассматривал это дело как одну из наиболее крупных разведывательных операций за время моей службы в разведке. Поскольку доклад был полностью опубликован госдепартаментом, получение его текста явилось также одним из тех немногих успехов разведки, о которых можно было сказать открыто, при условии, чтобы источники и методы приобретения документа продолжали оставаться тайной.

Выбор способа добычи информации после того как задание получено, как правило, зависит от изобретательности разведчика, работающего «на месте». Мой агент в Министерстве иностранных дел Германии, о котором я уже говорил, привозил или тайно пересылал мне в Швейцарию в период 1943–1945 годов поразительнейшие подборки самых секретных немецких дипломатических и военных сообщений, составивших в общей сложности свыше двух тысяч документов. В силу причин технического порядка он мог посылать мне только небольшую часть имевшихся в его распоряжении материалов: ему приходилось делать выборку для меня по собственному усмотрению.

Когда война в Европе подходила к концу, перед нами все еще маячила вероятность длительного конфликта с Японией. В то время штаб предложил мне дать нашему агенту указание сосредоточить внимание на получении донесений от германских миссий на Дальнем Востоке, особенно из Токио и Шанхая. Хотя я был согласен со штабом, быстро выполнить такое указание было делом нелегким.

Мой агент находился в Берлине, я – в Швейцарии Он мог приезжать ко мне лишь изредка, раз в несколько недель, а дело было слишком важным, чтобы можно было отложить его до нашей следующей встречи. Как правило, мы никогда не вели друг с другом переписки через швейцарско-германскую границу, потому что это было слишком опасно. Однако на крайний случай у нас имелась договоренность о том, чтобы я писал ему от имени мнимой его подружки, якобы проживавшей в Швейцарии. Поскольку открытки всегда кажутся цензорам более невинными, чем запечатанные письма, «подружка» отправила на домашний адрес агента красивую открытку. «Она» написала, что ее приятельница в Цюрихе держит магазин, до сих пор торговавший японскими игрушками. Теперь запасы этих игрушек у нее иссякли, а выписать их из Японии нельзя из-за трудностей военного времени. Ввиду наличия между Германией и Японией тесных связей не может ли он подсказать, где она могла бы купить в Германии японские игрушки для своего магазина? Мой агент сразу понял, в чем дело, поскольку знал, что все письма от швейцарской «подружки» были моими письмами. Следующая партия телеграмм в адрес германского министерства иностранных дел, которую он прислал мне, состояла в основном из донесений немецких чиновников на Дальнем Востоке, сообщивших о тяжелом положении военно-морского флота и плачевном состоянии авиации Японии.

39

В 1988 году доклад Н. С. Хрущева «О культе личности и его последствиях» был опубликован в советской печати. – Прим. пер.