Страница 51 из 96
— Вроде того. — Олег ткнул рукой. — Не стой, садись.
— Огненный бой оживляли? — ловким толчком ноги Гоймир поставил скамейку, прицелился сесть, но Олег, уже поднаторевший в здешних обычаях, повел ладонью в сторону лавки:
— Сделай милость. По гостю честь.
Гоймир уселся на лавку, вытянув ноги, поставил между них меч. Олег, продолжая вытираться, доложил:
— Значитца, доношу, водитель. Из трех единиц шайтан-бабах две восстановлены, но зарядов мало. Третью разобрали на… в общем, на запчасти… А ты какого черта в полном снаряжении — боишься, в школе на тебя нападут?
— Э-эм-м-м… — неопределенно отозвался Гоймир. — Я про что зашел…
— Да кто тебя знает. — Олег развесил рушник на окне и, помедлив, выплеснул наружу воду.
— До Зеленых Садов поедешь ли?
— Это веска внизу, где обалденные яблоки? — припомнил Олег разговоры. — Вообще-то я спать хочу, а днем еще за дровами ехать. Да и для яблок не рановато ли?
— Не сам еду, дело гонит, — пояснил Гоймир. — Есть там мужичонка такой — Степаньшин. Крещатик, но силком. Он нам зерно сторговывает. Так вчерашним днем должны были подводы приволочься, а нету их…
— Может, волоты[29] груз переняли? — Олег посвистывал, рассматривая свою ковбойку.
— Волоты скотину тащат, зерно им не к рукам… Так будешь со мной? — Гоймир положил меч на колено.
— Конечно. — Олег снял с крюка на стене самострел. — Эту штуку брать? Или наганом перебьюсь? Как-никак, к друзьям в гости едем.
— Дружили волки с собаками, пока бер[30] леса тропил, — презрительно усмехнулся Гоймир. — А самострел не бери. Возьми-ка один из тех, что починил, да и оставь себе — дело получше.
— Серьезно?! — восхитился Олег перспективе обладания автоматическим оружием. Но тут же увял. — Не, Гоймир, это нечестно. У меня револьвер, да еще и ЭмПи будет, а больше половины ребят и одного-то ствола не имеют…
— Дают — бери, бьют — беги, — серьезно ответил Гоймир. — А огненный бой бери, не отказывайся. Тебе он к месту.
— Ну, спасибо… Я давно хотел спросить: а почему вы у убитых врагов не берете оружие? С боеприпасами было бы легче…
— Без пользы оно нам, — досадливо покривился Гоймир. — Если чужак за него берется — так оно рвется у него в руках… Сдавна прослежено то. Ну, за чем дело? Пошли, шагать-то немало…
— Пешком?! — ужаснулся Олег. — Да тут верст двадцать, ты чего?!
— Обклался, городской, — злорадно отметил Гоймир. — Не трясись, верхами поедем.
— Дружище, — вкрадчиво поинтересовался Олег, поднимая со стола один из пистолет-пулеметов, — а ты на лошадь-то сможешь сесть? Тебе же штаны помешают.
— Ты про что это? — немедленно насторожился Гоймир.
— Не, мне правда интересно. — Олег, пряча улыбку, повернулся к столу, на котором россыпью лежали остроголовые пузатые парабеллумовские патрончики, — как у вас вообще получается верхом-то ездить? При таких-то штанах… Или вы их повыше подтягиваете? Или… в дамском седле?
Не оглядываясь, Олег нырнул в сторону — очень вовремя. Сумка Гоймира со шлепком впечаталась в стену, пролетев в десятке сантиметров от головы мальчишки. Тот сразу вскинул руки:
— Сдаюсь! Правда, прости. Сейчас поедем. А тебе это за то, чтобы не обзывался.
— Ладно, — буркнул Гоймир. — Ты поспешай давай, кони-то стоят…
Тропка вела по лесистым склонам, лишь изредка выходя на вересковые пустоши или пересекая речушки по расшатанным, не знавшим машинного колеса мостам. Ехать предстояло долго, да еще и заночевать в веси. Олег не имел ничего против, но Гоймир довольным не выглядел и ничем не пояснял своего недовольства, пока Олег прямо не спросил его:
— Ты чего такой кислый, словно квашеной капусты переел?
Гоймир искоса посмотрел на него, потом метко плюнул на закачавшуюся веточку папоротника и ответил:
— Гостимир говорил — сей день Бранка будет. Ввечеру.
Олег ответил не сразу. За последнее время он почти забыл, как выглядела та девчонка, с которой он бегал под дождем… и вот теперь вспомнил сразу, вспомнил при одном звуке ее имени.
И то, что он ощутил при этом воспоминании, его испугало. Потому что это могло быть только… HET!
— Ничего, завтра увидитесь, — равнодушно откликнулся он.
— Пень ты, коряжина вывороченная, — ответил Гоймир. — Долей ушибленный, потому и не любил никогда. А я как вижу ее — сердце вмах засекается… Йой, и чего я рассыпаюсь с тобой!
— Спасибо, обложил, — поблагодарил Олег. — Кстати, зря. Хотя я и вправду девчонок не любил. Гулять — гулял с ними, и все.
— Я тебя с собой кликнул, чтобы ты меня развеял, а ты чего творишь?! — почти взвыл Гоймир. — Это ж сколько я с ней еще не перевижусь-то?!
— Между прочим, ты этот разговор сам затеял… Что это? Слышишь?
Мальчишки остановили коней. Гоймир прислушался — и услышал то, что Олег засек еще до него — звук летящего вельбота. Не сговариваясь, они свернули под деревья. И почти тут же из-за сосен вынырнула хорошо знакомая обоим машина, шедшая точно над верхушками.
— Выглядывает, трупоед, — Гоймир следил за вельботом из-под руки. — Ух, нечисть смердючая…
Вельбот сделал круг в полуверсте от мальчишек и пошел, резко забрав на юго-восток. Далеко залетать не стал, почти сразу скрылся за деревьями, а потом растаял и звук.
— Дальше, — скомандовал Гоймир, толкая коня пятками. И еще раз зло покосился на небо, в глубине которого бледными пятнышками различались звезды.
…Скоро Олег начал жалеть о том, что согласился ехать. В седле он держался получше горца, но уж больно скучно было. Это его в здешних поездках доставало больше всего — выросшему в скоростном мире подростку до тошноты медленными казались здешние средства передвижения. Ландшафт и пейзажи стали угнетать разнообразием. Гоймир молчал, думая, судя по всему, о Бранке. Скакать галопом тут было невозможно, да и не признавали здешние пони-кони такой вещи, как «галоп» — он оскорблял их медлительное достоинство. Оставалось покачиваться в седле, зевать и думать о самых разных вещах.
О Бранке например.
— Смотри-ка, а это что? — вдруг привстал в стременах Гоймир. Олег передвинул на бедро ЭмПи и убежденно сказал:
— Зря ты не взял «шпагина».
На тропе лежали несколько лошадиных туш. Уткнувшись в дерево, стояла телега. Еще две или три валялись, опрокинутые набок. По всей тропе были разбросаны лохмотья и кучи чего-то серого, омерзительно воняющего…
Гоймир спешился и, на ходу доставая меч, подошел к одной из этих куч. Ткнул в нее…
— Хвост Переплутов! — гневно выкрикнул он, поворачивая к Олегу вспыхнувшее лицо. — То наше зерно, то хлеб! Его известью окатили!
— Данваны? — Олег огляделся.
— А подводчики-то где? — Гоймир ходил вокруг разора. — Нет, данваны случись тут — они б и подводчиков… да и не по чину им то, все одно что на ворота помочиться тишком…
— Поищи лучше. — Олег тоже спешился, перехватил ЭмПи с упором в бедро.
— Мертвяков-то? — Гоймир описал большой круг, вороша папоротник. — Ни пса тут не валяется. Ни живых, ни мертвяков не видать.
— А вот тут ты пролетел, друг мой, — Олег потянул воздух сквозь зубы. — Если ты их знаешь, то представь мне.
Гоймир повернулся.
С разных концов на тропу вышли восемь человек — восемь ребят примерно в возрасте друзей. На взгляд Гоймира так одеться могли только полоумные, а вот на Олега повеяло знакомыми ветерками с тусовки. По крайней мере, кислотная цветовая гамма, покрой одежды, приоткрытые рты и прыщи пробудили в нем почти ностальгические чувства. При всем при том эти восемь обормотов казались тут до смешного чужими — куда более чужими, чем Олег — в ковбойке, джинсах, сапогах-чунях и с пистолет-пулеметом.
Однако, у троих были обрезы охотничьих ружей, у остальных — солидные дубинки, явно частенько использовавшиеся. Движениями вся компания до такой степени напоминала рэперов, что Олег тихонько пробормотал:
— Ой йо ма фа йоу…
Месяца два назад такая встреча его бы серьезно обеспокоила бы. Но после того, что он повидал, сознание отказывалось воспринимать, как угрозу, даже обрезы в руках этих недоразумений.