Страница 103 из 116
Он развернулся к девушке.
— Готов служить прекрасной панночке. Я ваш до последней капли крови.
— Ксанка, вы скоро? — крикнули от дверей подруги.
— Павел Васильев, — наконец догадался представиться Юнец.
Стайка девушек увела юнкера в загадочную даль. Парни за столом зашевелились. Остатки мяса и хлеба съели моментально не хуже голодных псов. Посчитали деньги, поделили, рассовали по карманам. Вожак расстегнул сумку и увидел ухоженный автомат с прицелом и пламегасителем.
— Сдается мне, что этот солдатик знал, о чем говорит, — высказался он.
— Это юнкер, офицер будущий, — поправил его спутник.
— Тем более. За ним. Надо дорогу узнать, куда идти, а куда не соваться.
Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Паша ошибся, это были пока щенки, но если они подрастут, псами не станут. Шакалы.
Юнец был счастлив. Ангел вел его рядом, придерживая пальцем. Девчонки щебетали о чем-то своем, он слышал каждое слово, но смысл от него ловко ускользал. Черная девочка-метиска с явной примесью исконно крымской крови два раза повторила вопрос, пока он понял, что его спрашивают.
— За что у тебя орден, Паша?
— Не знаю, честно. Всем давали и мне дали за компанию.
Метиска, ожидавшая хвастливого рассказа о победах, скривила ротик.
— Паша, а как ты в город попал?
— Привез раненого снайпера на базу, после обеда увольнительную в город дали. Повезло, и вот я с вами.
Они подошли к развлекательному комплексу «Царь». Блондинка мило улыбнулась охране и вопросов, кто это с ними, не последовало. Его посадили на свободное место рядом с проходом на кухню, спиной к маленькой сцене зала. Рядом с ней стояло несколько свободных столиков. Поймав за рукав менеджера зала, он ткнул пальцем на удобные места.
— Ну, ты дерзок парень, там места по две сотни, а…
Две сотенных исчезли бесследно. Подведя влюбленного юнкера к сцене, менеджер растаял в воздухе. Из ниоткуда появились цветы, четыре букета.
— Подарите девушкам после выступления, так принято, — пояснила милая девушка с непонятной надписью на бэйджике.
Жизнь была прекрасна и удивительна. Интересно, что его девчонки там делают? Он же о них ничего не знает. А если они исчезнут? Задумался. Придется перевернуть весь город, но найти. Только так. Когда это псы отступали?
Мастерство не пропьешь. И не проколешь. Хоть наемники жить не могли без дозы «черного ангела», службу несли исправно, не спали. Только Клерк высунулся в радиальный коридор, середина которого была завалена взрывом, как бывшие солдаты открыли ураганный огонь. И вновь свинцовые дожди лупили так по нашим спинам, что снисхождения не жди. Позиция у наркоманов просто замечательная. Лестничная площадка, железобетонные пролеты уходят наверх. Каждый поворот — рубеж обороны. Коридор простреливается насквозь. Патронов у них целый склад за спиной, там же комнаты отдыха и перевязочная для раненных. У группы захвата подземелье с трупами позади и все. Как хочешь, так и атакуй. Кинул команданте пару гранат для порядка, взвизгнули осколки по стенам. Можно их положить точно в цель под лестничный пролет, и немного для этого надо. Выйти на центр коридора, постоять секунду и бросить твердой рукой.
— Лаврик, стреляй, не высовывайся, Фрол, за мной.
Первое тело вылетело на середину коридора через минуту, вызвав всплеск огня. Из центрального зала и от винтовой лестницы трупы перетаскали за час. Баррикада получилась так себе, но если ты хочешь рагу из зайца, надо иметь хотя бы кошку. Старая питерская шутка времен блокады. Лаврик за это время сжег восемь магазинов и случайно исхитрился зацепить одного противника. Слышно было, что попал. Крики, вопли.
Клерк кинул гранаты наркоманам, пусть поиграют. Не захотели. За низкой баррикадой ствол снайперской винтовки не спрячешь, заметят, изорвут в клочья пулями и покойников и его. Это только в советской империи жили такие дурачки, которым можно было сказки рассказывать про подвиг Матросова. Грудью лег на амбразуру. Сходили бы на полигон, сочинители. Посмотрели бы, как разлетается в щепки доска мишеней. Что пулемету мягкое человеческое тело, что живое, что мертвое. Две очереди, и куски мяса валяются, где ни попадя. Не хотелось Клерку, чтобы это было его мясо.
С собой вторым стволом он взял бесшумный автомат Бывалого. Давно у него не было такой команды. Упертые парни. Конец лаборатории. Кранты. Очередь. Вот коленочко показалось из-за угла. Ствол задрался вверх, а у покойника отвалилась срезанная вражеской пулей рука. Заметили или догадались, не важно, в часах жизни зашуршали последние песчинки, позади завал, впереди смерть, а в бок уйти не дадут.
Командир четвертой бригады умел платить по счетам. Он привел сюда своих людей и бестрепетно послал их на смерть. Иду в поход, два ангела вперед, один душу спасает, другой тело бережет. Хорошо бы. Вперед!
Начало его рывка они пропустили. У одного автоматчика была жесткая установка, обстреливать боковой переход между радиальными коридорами. Другой в это время перезаряжал оружие. Клерк выскочил к лестничному маршу под пули всего двух стволов. Граната с левой руки, с правой, рванул с пояса и бросил третью. Пластины брони треснули и пули достали живую плоть. В это время одна за другой взорвались гранаты, перемешивая своими осколками все в мелкое крошево. Клерк умер так и не узнав, что его убило, вражеский свинец или собственная сталь.
— Пошли, — сказал, взявший на себя командование, Лаврик, — зачитаем им их права. Я только что придумал новые. У них есть неотъемлемое право на смерть, потому что мы их все равно убьем.
На кордоне наступил золотой век. Все нужное и даже много лишнего сыпалось из рога изобилия. Вертолетная доставка. Чудеса в поселке стали постоянным явлением. За сутки перед выбросом рискнуть отправиться в Зону мог только безумец. Кончено, попадались и такие, и в Киеве, и в Чернобыле, но не очень часто. Поток уходящих от опасности сталкеров должен был захлестнуть кордон завтра после обеда. А пока, оставшийся без надежды на клиентуру, торговец в очередной раз вылез из подвала и пришел к костру на центральной площадке.
— Что вам привезли? — поинтересовался любопытный предприниматель.
— Тебе подарок от чистого сердца, — заухмылялся Кабан и, подняв симпатичную проклеенную водостойкой лентой коробку, поставил ее рядом с торговцем.
Тот щелкнул складным швейцарским ножом из пятидесяти приспособлений и маленьким шилом проковырял в стенке аккуратную дырочку.
— Это я сразу унесу, а вы посмотрите, может, еще найдете что-то полезное для меня и не нужное для вас. Я все возьму. Эй, вы, как вас там, Коротышка и Малыш, вы ведь у меня работаете, — напомнил он китайцам.
— Да, хозяина, — согласились подданные Поднебесной.
— Ну, так взяли мою туалетную бумагу и потащили бегом в подвал.
Шутка не удалась. Торговец был рад любому пустяку, не только коробке туалетной бумаги. На халяву и уксус сладок.
Избавившись от новичков, местный божок торговли перешел к главному вопросу, который и выгнал его из уютной норки.
— Раньше мне приносили пять-шесть артефактов за день. А сейчас столько я покупаю за неделю. Все уходит в Темную Долину. Оставайтесь на кордоне насовсем, как раньше Волк был. Обучайте новичков, я им снаряжение в аванс буду давать.
Епископ злобно покосился на торговца и прервал его.
— Такие же чудесные, как ты нам давал?
Торговец, не обращая внимания на реплики из зала, продолжил свою песню подобно сирене.
— Я вам долю дам честную, треть прибыли.
— Давайте я пну эту жадину. Нас трое и нам треть на всех.
— Так ведь у вас и так денег много. Это на карманные расходы.
— Патроны у него на это деньги будем покупать, — съязвил Кабан.
— У меня есть встречное предложение. Закажи в Чернобыле замок с засовом и повешай его на свою дверку. Выбирай что хочешь.
— Да, да, точно, свободные выборы. Мне всегда нравились предложения Фунтика, — радостно закричал Епископ. — Если ты неправильно выберешь, — сообщил он торговцу, — Фунтик тебя расстреляет.