Откровения Николы Теслы

Рис.6.

Однако могут появиться интересные электродинамические индуктивные эффекты, о которых я упомянул, и они могут быть, кроме того, усилены путем концентрации воздействия в очень малом пространстве.

Очевидно, что, поскольку электродвижущие силы в многие тысячи вольт удерживаются между двумя точками токопроводящего стержня или замкнутой цепи лишь в несколько дюймов длиной, электродвижущие силы примерно той же величины будут устанавливаться в проводах (проводниках), расположенных поблизости. На самом деле я обнаружил, что таким манером было реально проводить разряд через колбу, находящуюся под высоким напряжением, хотя требуемая электродвижущая сила достигала десяти или двадцати тысяч вольт, и долгое время я проводил эксперименты в этом направлении с объектом, создающим свет новым и более экономичным способом. Но испытания не оставили никакого сомнения в том, что при этом способе освещения имелось огромное потребление энергии, по крайней мере, с аппаратурой, которая была в моем распоряжении, и, обнаружив другой способ, который обещал большую экономию трансформации, я направил свои усилия в этом направлении. Вскоре после этого (где-то в июне 1891 года) профессор J.J.Thomson описал эксперименты, которые были, очевидно, итогом длительных исследований и в которые он добавил много новой и интересной информации, что заставило меня вернуться к моим собственным экспериментам с вновь проснувшимся рвением. Вскоре мои усилия были сконцентрированы на создании в малом пространстве наиболее интенсивного индукционного воздействия, и, постепенно совершенствуя аппаратуру, я получил результаты удивительного характера.

Например, когда конец тяжелого железного стержня проталкивался внутри контура, находящегося под большим напряжением, было достаточно нескольких секунд, чтобы нагреть стержень до высокой температуры. Даже тяжелые куски других металлов нагревались так быстро, как будто они располагались в печи. Когда сплошную ручку, сделанную из листа олова, поместили в контур, металл тотчас же расплавился; это действие можно сравнить со взрывом, и в этом нет ничего удивительного, поскольку потери на трение накапливались в нем со скоростью, возможно, десять лошадиных сил. Масса плохо проводимого материала вела себя аналогично, и когда колбу под высоким разряжением засунули в контур, стекло нагрелось за несколько секунд почти до точки плавления.

Рис. 7

Когда я впервые наблюдал эти потрясающие действия, я заинтересовался изучением их влияния на живые ткани. Понятно, что я приступил к делу со всеми необходимыми предосторожностями, и правильно сделал, поскольку мне было ясно, что при витке лишь в несколько дюймов в диаметре создавалась электродвижущая сила более чем в десять тысяч вольт, и такое высокое давление более чем достаточно для создания разрушительных токов в ткани. Становилось все более очевидным, что тела со сравнительно низкой проводимостью быстро нагревались и даже частично разрушались. Можно вообразить мое удивление, когда я обнаружил, что я смогу просунуть свою руку или любую другую часть тела внутрь контура и держать ее там безнаказанно.

Неоднократно подталкиваемый желанием провести новые и полезные наблюдения, я с готовностью или бессознательно выполнял эксперимент, связанный с некоторым риском, которого едва ли можно было избежать в лабораторной практике, но я всегда верил и верю сейчас, что я никогда не предпринимал ничего такого, где, по моему мнению, шансы повреждений были так высоки, как когда я поместил свою голову внутри пространства, в котором действовали такие ужасные разрушительные силы. Однако я так поступал, и неоднократно, и ничего не чувствовал. Но я твердо убежден, что имеется огромная опасность при выполнении такого эксперимента, и кто-то, кто ступит на шаг дальше, чем я, может быть мгновенно уничтожен, поскольку могут существовать условия, сходные с теми, которые наблюдались с вакуумной колбой. Она может быть помещена в поле контура, находящегося под сильным напряжением, и поскольку траектория (контур) для тока не сформирована, она останется холодной и не будет расходовать практически никакой энергии. Но в тот момент, когда проходит первый слабый ток, большая часть энергии колебаний устремляется к месту потребления (расхода). Если при каком-то воздействии токоведущая дорожка пройдет через живую ткань или кости головы, то результатом будет мгновенное их разрушение и смерть безрассудно храброго экспериментатора.

Такой метод убийства, если бы он был выполнен, был бы абсолютно безболезненным. Теперь, почему в пространстве, в котором происходит такая суматоха, остается неповрежденной живая ткань? Кто-то может сказать, что токи не могут проходить из-за огромной самоиндукции, проявляемой большой токопроводящей массой. Но этого не может быть, потому что масса металла обладает более высокой самоиндукцией и тем не менее нагревается. Кто-то может утверждать, что ткани обладают слишком большим сопротивлением. Но это не может являться причиной, поскольку все данные показывают, что ткани проводят ток достаточно хорошо, кроме того, у тел со сравнительно одинаковым сопротивлением значительно повышается температура. Кто-то может приписать очевидную безвредность колебаний тока высокой удельной теплоемкости ткани, но даже грубая количественная оценка экспериментов с другими телами показывает, что эта точка зрения несостоятельна. Единственное правдоподобное объяснение, которое я пока нашел, это то, что ткани - это конденсаторы. Лишь это может объяснить отсутствие вредного воздействия. Но удивительно то, что как только создается гетерогенная (разнородная) цепь, например при взятии в руки металлического стержня и создании замкнутой цепи, ощущается прохождение токов через руки, и отчетливо заметны другие физиологические эффекты. Самое сильное воздействие, конечно, достигается, когда цепь возбуждения имеет лишь один виток, если соединения (подключения) не занимают значительной части общей длины контура, в каковом случае экспериментатору следует навертеть наименьшее количество витков, тщательно оценив, что он теряет, увеличивая количество витков, и что он приобретает, используя таким образом большую долю суммарной длины контура. Нужно помнить, что, когда катушка возбуждения имеет значительное число витков и некоторую длину, влияние электростатической индукции может превосходить (иметь перевес), поскольку может существовать очень большая разность потенциалов - сто тысяч вольт и более - между первым и последним витком. Но такое влияние присутствует всегда, даже когда применяется один виток.

Если человек помещен внутри такого контура, любые куски металла, даже маленького размера, ощутимо нагреваются. Без сомнения, они также будут нагреваться - особенно если они будут стальные (железные), - когда они введены в живую ткань, и это предполагает возможность хирургического вмешательства при помощи такого метода. Этим новым способом можно было бы стерилизовать раны либо определять местонахождение или даже извлекать металлические предметы, либо выполнять другие операции подобного типа в пределах сферы хирургической деятельности.

Большинство перечисленных результатов и многие другие, еще более замечательные, стали возможны лишь при использовании разрядов конденсатора. Вероятно, очень немногие - даже среди тех, кто работает в сходных областях, - могут полностью оценить, каким чудесным инструментом в действительности является конденсатор. Позвольте мне объяснить эту мысль. Некто может взять конденсатор, достаточно маленький, чтобы поместиться в кармане жилетки, и, умело используя его, может создать электрическое напряжение в большом переизбытке - в сотни раз больше, чем необходимо; больше, чем то, что производится самой большой, когда-либо созданной статической машиной. Или он может взять тот же конденсатор и, используя его иначе, может получить такие токи, против которых токи самой мощной сварочной машины совершенно ничтожны. Те, кто напичкан популярными идеями о напряжении машин статического электричества и токах, получаемых при помощи промышленных трансформаторов, будут поражены приведенным утверждением, хотя его правоту легко увидеть. Такие результаты легко получаемы, потому что конденсатор может разряжать накопленную энергию за невероятно короткое время. Ничего похожего на это свойство неизвестно в физической науке. Сжатая пружина, или аккумуляторная батарея, или любой другой вид устройства, способный сохранять энергию, не может этого сделать; если бы они это могли, можно было бы совершать невообразимые вещи при помощи этих средств. Очень близкое приближение к заряженному конденсатору - это бризантное взрывчатое вещество, например динамит. Но даже самый сильный взрыв такого соединения не идет ни в какое сравнение с разрядом конденсатора.