Страница 58 из 93
Договориться они так и не смогли, и 20 сентября 1949 года была образована Федеративная Республика Германия, а три недели спустя - Германская Демократическая республика. После этого немецкие коммунисты, получив наконец собственное государство, радостно приступили к строительству социализма. Однако СССР не только не подстегивал этот процесс, но даже несколько тормозил его. Причина понятна: Сталин надеялся после подписания всех договоров, когда Германия в какой-то мере освободится от влияния союзников, все-таки объединить эту страну.
Ставки в игре были куда выше, чем можно предполагать, читая работы политологов. Дело тут совсем не в политике и не в сферах влияния, а в носителях атомного оружия. Да, американцы первыми взорвали атомную бомбу - но вот стратегическое положение СССР было намного выгодней. В то время в качестве носителя предполагалось использовать не ракеты, а самолеты. Так что американцы, как бы ни грозили нам, могли нанести эффективный удар разве что по Дальнему Востоку, зато наши с дальневосточных аэродромов накрывали всю территорию США. Янки жизненно необходимы были базы в Европе, а нам жизненно необходимо, чтобы этих баз у них не было. Естественно, без согласия правительства на территории чужого государства военные базы не разместишь. А самой зависимой от США страной в послевоенной Европе была побежденная Германия - американцы ее, во-первых, оккупировали, а во-вторых, финансировали ее восстановление. Вот почему Сталин так продавливал объединение Германии на нейтральной основе, чтобы ее неприсоединение к военным блокам закреплялось международными договорами. Американцам же надо было иметь хотя бы кусок зависимой от них европейской территории. В этом смысл всей игры вокруг ФРГ и ГДР - не в политике, а в военных базах.
Естественно, советская верхушка была посвящена в эти аспекты проблемы - но вопрос: до какой степени они осознавали то, что времена опять изменились? Не стоит забывать, что стратегия и тактика Второй мировой войны в то время были новым мышением в военном искусстве - и вот это новое мышление, не успев стать привычным, уже устарело, сменившись новейшим, причем прямо противоположным. Например: главный плюс существования ГДР - возможность разместить там советские войска - с новых позиций был вообще ничем.
Кто из советской верхушки того времени был способен мыслить категориями ультрасовременной войны? Естественно, Сталин. Само собой, Берия - даже, наверное, в большей степени, чем Сталин, поскольку бомбы и носители были его прямым делом. Возможно, Вышинский, как «сталинский» министр иностранных дел. Может быть, причастный в работе военно-промышленного комплекса Маленков. А Молотов, твердолобый упрямец, начетчик - какими категориями мыслил он? И думал ли он вообще - политик, никогда не соприкасавшийся с боевыми действиями, - о такой прозе, как бомбардировщики?
…Правительство ГДР, начав строить в своей стране социализм по примеру СССР образца 30-х годов, маленько ошиблось в расчетах. Форсированные темпы восстановления экономики в сочетании с перегибами и неумелой социальной политикой привели весной 1953 года к серьезному кризису. Если рассматривать этот кризис изолированно от событий в СССР и в мире, то все кажется простым и естественным: ну не рассчитали, бывает… А вот если определиться по событиям и по времени…
Правительство ГДР совершило не одну ошибку, а несколько, причем в разных областях: экономической, политической, социальной. Тут были и форсированные темпы строительства, непосильные для страны, и излишний нажим на частный сектор, и ухудшение материального положения рабочих, спровоцированное так называемым «режимом экономии», и неправильное планирование снабжения населения - благополучие к середине года привело к товарному голоду в конце. По отдельности каждый такой шаг выглядит естественным, но когда смотришь на картину в целом, то все эти формально независимые друг от друга ошибки, ведущие к одной цели, весьма напоминают провокацию. Но если так, то вопрос - кто ее организовал? Притом, что немецкие власти работали под плотным контролем Москвы, да и сами все время хватались за руку «старшего брата»?
Все это было бы не так уж и страшно, если бы в СССР была твердая власть. Но пик кризиса, вызванного этими шагами, пришелся на весну 1953 года. Случайность?
Окончательно увязнув в кризисе, германские руководители кинулись в Москву. Состоялось то самое заседание Президиума ЦК, на котором Берия сказал им: «Вы не любите свой народ». Именно тогда произошла и стычка между Берией и Молотовым, о которой последний с таким возмущением рассказывал на июльском пленуме.
Берия стоял за отказ от строительства социализма в ГДР. Причины, если знать реалии того времени, понять просто. Дело в том, что осенью в ФРГ должны были состояться выборы, так что канцлер Аденауэр был чрезвычайно озабочен своим реноме. Если он сделает хоть шаг навстречу предложениям Советского Союза, западные покровители страны поднимут такую бурю, что Аденауэра попросту растопчут в прессе. Так что западногерманский канцлер вынужденно держал антисоветский курс. Но кто сказал, что он станет придерживаться той же политики и после выборов?! В конце осени можно было бы вернуться к переговорам с ФРГ на новой основе. С одной стороны, победа уже одержана, бояться нечего, а с другой - представители СССР сумели бы объяснить немцам, что, играя в военные игры на стороне США, они нарываются на ядерный удар по своей территории. А в качестве козырного туза выложить на стол водородную бомбу, испытания которой назначены на август 1953 года. Для успеха кампании необходимо было лишь одно условие: Германию не станут вынуждать строить социализм.
И вот тут Молотов сказал свое золотое слово! Он был коммунистом-начетчиком, хранящим в душе идеалы 20-х годов, и не смог стерпеть того, что 18 миллионов немцев придется «подарить империалистам». И он буквально продавил одно-единственное слово, которое решило судьбу послевоенной Европы. Вместо «признать неправильным в нынешних условиях курс на строительство социализма» в «Мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР» было записано: «признать неправильным в нынешних условиях курс на форсированное строительство социализма». ГДР оставалась социалистической страной, а объединение Германии становилось проблематичным.
Вот и вопрос: случайным ли являлось возвращение Молотова в правительство, да еще на пост министра иностранных дел? Ведь то, как он поведет себя в вопросе о строительстве социализма в ГДР, предсказать было совсем нетрудно.
Но и это еще не все! Весной 1953 года немецкие власти предприняли совсем уже идиотский шаг: они повысили нормы выработки для рабочих - самое время! На заводах начался ропот. В рекомендации советского правительства по преодолению кризиса вошли самые разные меры, направленные на снижение темпов социалистического строительства, в том числе частичный отказ от коллективизации, прекращение наступления на частный капитал… но туда не вошло снижение норм выработки! Почему? Ответ может быть лишь один: немецкие руководители не рассказали о них советским товарищам. Пересмотр норм выработки относится к тем мерам, которые проводятся не на государственном уровне, а по отдельным министерствам или заводам, как текущее решение. Случайность?
Нетрудно догадаться, как отреагировали немцы на происходящее. С одной стороны, поблажки частным хозяевам, с другой - продолжение наступления на рабочих. Настроение прокоммунистической части немецкого общества можно выразить словами: «Нас предали!», антикоммунистической: «Они отступают! Нажмем еще!» И тут в события включилась радиостанция «РИАС», вещавшая с территории Западного Берлина, и принялась поднимать народ на борьбу. И грохнуло!
Смысл провокации прост. Власти ГДР, с подачи Советского Союза, подтвердили курс на строительство социализма. Оставалось лишь, чтобы они подавили вооруженной силой выступление народа ГДР, продемонстрировав «звериный оскал коммунизма», - и о воссоединении Германии можно будет забыть навсегда. А на карте Европы появится «линия напряженности» - граница между ФРГ и ГДР, что и требовалось получить…