Стихотворения

Мрачной громадой темнеет собор,

Что там? Покой и забвенье…

С легкой улыбкой взошла на костер,

Странно – не по принужденью.

Что остается? Лишь дым и зола,

Только она так решила:

Если горела – то значит была,

Значит, кому-то светила.

Магия пламени – греза о том,

Чтоб со звездой породниться,

Чтобы во взгляде – чужом и родном

Ну хоть на миг отразиться.

Жаркую боль называем судьбой,

Темное пламя – любовью…

Может быть, все это было с тобой

В сумрачном средневековье.

Не оттого ли тебе на заре

Снится горящая Троя,

И не о том ли ты грезишь костре

В век ледяного покоя?

Ветка прочертила по стеклу,

Тени заворочались в углу,

В тишине раздался легкий шаг -

То мой давний неразлучный враг.

Ветер от движения крыла…

Я его сегодня не ждала.

Но неважно это – жди, не жди,

Снова не скажу я "уходи".

Отразился в зеркале на миг

Злой и скорбный лунно бледный лик,

Растворяюсь я в который раз

В темных зеркалах бездонных глаз,

В сумасшедшем ритме кровь стучит,

На щеке дыхание горит,

И плеча касается слегка

Призрачная теплая рука.

Темный жар накатится волной…

Кто со мною, что сейчас со мной?…

Утром будет горечь, будет грусть,

Я перед иконой помолюсь.

Боже, мне не нужно ничего,

Об одном прошу – прости его!

Серебряный свет на пологих холмах,

Забытый в душе поднимается страх,

В низине царит полумрак.

Но Древние, жившие в темных мирах,

Сегодня направят мой шаг.

Я чую, я знаю – пора мне туда,

Где знак есть – неправильной формы звезда,

Где выложен круг из камней.

Твержу я себе – ни за что,никогда…

Но зов этот властный сильней.

Сомненья уходят. Со мною луна

Запретные будет читать письмена

И кутаться в шаль облаков.

И страшные я назову имена

Забытых и грозных богов.

Вы, спящие в море, услышьте мой зов!

А лес отвечает мне уханьем сов,

Тревожными криками птиц.

Придите, вернитесь, владыки миров,

Восстаньте из плена гробниц!

Вендиго по кронам деревьев идет,

Он помнит о прошлом, он жаждет и ждет,

А Страж открывает Врата.

Взываю я к вам, Йог-Соттот, Шабб-Нигрот,

Но крик замирает у рта.

А в море, во мраке холодных глубин -

Там Хтулу проснулся, что вечно один,

Я чувствую огненный взгляд…

Мелькание странных и жутких картин…

Рассветные звезды горят.

Росистые травы встречают восход,

Что было – то было во сне…

Лишь круг из камней. Никого.

Только вот Все слышится, слышится мне,

Как кто-то по кронам деревьев идет

Все дальше и дальше от древних ворот.

Подскажи, кто стоит у меня за спиной,

Посмотри, я сама оглянуться не смею,

Кто шагами бесшумными ходит за мной,

Чье дыхание легкое холодом веет?

То, как будто играя, задует свечу,

То рукой ледяною к плечу прикоснется,

И над всем, чем живу, чему верить хочу,

Горько плачет, а чаще – безбожно смеется.

Равнодушно следит за игрою страстей,

Никогда не отводит бессонного взгляда,

Знаю, знаю, души он не хочет моей,

Но слова его падают каплями яда.

Молчаливый свидетель беспечных грехов,

Знает тайные знаки и тайные думы,

Мой непрошенный зритель сжигающих снов,

Кто он, кто же он – страшный, жестокий, угрюмый?

Кто мелькает порой силуэтом в окне?

Это тень моя. Черная тень на стене.

Волосы – черный ночной дурман,

Гладкостью тонкой атласной кожи,

Взорами пьян, поцелуями пьян,

Князь распростерся на пышном ложе.

Странно – во сне не узнать лица,

Стало оно и чужим, и юным,

Смотрит она на рубин кольца

Взглядом завороженно-лунным.

Князь, ты не видишь – в моей руке

Смерть твоя – длинное острое жало,

Видишь, как блики горят на клинке,

Чувствуешь прикосновенье кинжала?

Жалости нет, да о чем жалеть?

Кто я – наложница, полонянка…

Солнце ночное, луна, мне ответь,

Чем полонянка – не лучше ль беглянка?

Тихо вздохнул, улыбнулся во сне

Князь ясноглазый мой, светловолосый,

И не ко времени вспомнилось мне,

Как целовал он душные косы.

Сколько придумывал нежных имен,

Вправду любил ли, лгал ли безбожно…

Нет, не хочу, не нарушу сон,

С ним – не могу, без него – невозможно.

Женская слабость… Стекла слеза,

Вспыхнула, будто алмаз, на кинжале…

Вздрогнул, проснулся он – и глаза

Злыми и рысьими сразу стали.

… С чистого все начинают листа,

Прошлое вспомнить – дурная примета.

Так вот закончилась жизнь моя так,

Верно, не лучше закончится эта.

Черная башня моя в ночи,

Тянет к окошку луна лучи,

Видишь мерцающих три свечи?

Будет закрытая дверь – стучи,

Стражников встретишь – скрести мечи,

Имя мое в забытьи шепчи,

Доброй улыбкой тоску лечи,

К сердцу, прошу, подбери ключи,

Но заклинаю – о том молчи,

Как отыскать Башню Грез в ночи,

Что означают те три свечи.

Вместе мы, но по разные стороны,

Краток миг для смешенья миров,

В небе черными кляксами вороны,

В небе мглистом от дыма костров.

Мы за что-то и кем-то наказаны,

Зло- не зло, и весна – не весна,

Мы цепями незримыми связаны,

А меж нами, как прежде, стена.

Бога прокляли, богом заброшены,

Присягнули иному кресту,

Но зачем же невольно, непрошенно

И наивно мы верим Христу?

Меж времен и миров будем маяться,

Если так суждено нам судьбой -

Возлюбивши врага, не раскаяться,

А остаться, как прежде, собой.

Пустой и тихий храм забвенья,

Темны узорные ограды,

И от нарциссов веет тленьем,

А от камней – ночной прохладой.

Деревья – строгие колонны,

Лучи играют пылью сонной,

И пышные не в меру кроны

Укрыли полумрак зеленый.

Что я грустна – не в этом дело…

Один секрет тебе открою,

Что существа иных пределов

Живут лишь верою чужою,

Одним теплом чужой улыбки,

Когда их только вспоминают,

Как тени, призрачны и зыбки,

Забытые, бесследно тают.

Опять – "такого не бывает"…

И сердца ровное биенье…

И отчего – никто не знает -

Я становлюсь все больше тенью.

О чем я думала под вечер,

О чем грустила этим утром,

Когда пришел осенний ветер

И даль белела перламутром?

О том, что темный лед сердечный

Страшней, чем даже зимний холод,

Что только тот живет беспечно,