Страница 29 из 106
На Госпитальном батальонный комиссар Богатеев, бормоча нехорошие слова, роется в развалинах аптеки, поглядывая через плечо на готовую каждую минуту рухнуть ему на голову обгорелую балку, и вытаскивая периодически то одну, то другую полусгоревшую коробку, при виде которых ассистирующие ему медсёстры каждый раз разражаются бурей восторгов. Их можно понять- только первый день воюют — а в лазарете уже чего-чего только нет — бинтов нет, ваты нет, анальгетиков нет…Ничего практически нет. Очень большой расход, в разы против довоенных расчётов. Недаром войну великий Пирогов так и называл — «Травматическая эпидемия!»
Когда Богатеев иной раз бросает взгляд из окна с выбитой рамой на пятачок асфальта перед хирургическим корпусом, его вдруг невольно охватывает непроизвольная, совершенно непонятная ему дрожь…И тогда те слова, которые он бормочет, становятся уж очень нехорошими…
Майор Гаврилов в подвале Белого дворца, который стал чёрно-закопчённым, горюя об отсутствии толкового начштаба, готовит боевой приказ на следующий день…
Тяжкую обязанность — писать письма семьям погибших командиров — он оставил «на потом«…Да и потом- куда писать? Где их теперь искать, семьи? Вот, например, семья Фролова…Эх, комиссар, комиссар…Как мне тебя не хватает…
«Росписной» зк-зк, вместе со своими братанами, целый день после ночной смены без «шабаша» и «шамовки» отпахав на трассе — чиня мосты, засыпая воронки — наконец добрался до своей родной «командировки» — Отдельного ЛагПункта. Повар без нормы наливает зк-зк баланды. Усталые, они понуро двигают ложками в мутной жиже.
«Росписной», проходящему «вольняшке»: «Начальник, отпустил бы ты нас на отбой? Я бы сел да в ЛАГУправление заяву накатал…На фронт мне надо, гадом буду…»
«Вольняшка», устало: «Подь на час! Сейчас развод проведу, потом шмон — да и пиши себе до самого съёма…Хоть самому Михайл Иванычу Калинину, твоё право. А на фронт — и мне надо…»
Командир сводного полка, который насобирали за день заградотрядовцы, замнач по боевой подготовки подполковник Маневич А.В. проводит командирское занятие.
Маневич изумлён количеством вверенного ему личного состава — набралось два полных стрелковых батальона! Кроме того, образовался сборный артдивизион из орудий всех систем, включая такие уникумы, как мортира НМ-1, никогда им ранее не виданная…Больше того, загадотрядовцы отловили 18 единиц бронетехники, без цели бродившей по тылам армии…
Всю эту ораву нужно кормить, снабжать необходимым по штату имуществом…и ещё, оказывается, учить!
Ну, солдаты ещё так-сяк…не великая мудрость- драгунская винтовка Мосина обр. 189130 года…А вот командиры…При попытке ориентировать их по карте выяснилось — что большинство из присутствующих карты просто читать не умеют. Пришлось начинать объяснение с условных обозначений…что чего какой цвет и какой значок изображает…(Случай подлинный- и у автора вопрос, что же краскомы на службе вообще делали? Чем в служебное время занимались?)
Увы, приезд в полк тов. Сандалова изучение основ топографии безнадёжно прервал — и по грозному приказу генерала (слегка погрузневшего после того, как он откушал с однокашником пару бутылочек армянского коньяку- вот чего-чего, а дорогой выпивки для старшего по званию у штабного полковника всегда найдётся) командиры под руководством Маневича стали заниматься тем и только тем, что нужно на любой войне, а именно — строевой подготовкой…Причём тов. генерал лично дирижировал исполняемой хором: «Но от тайги до Британских морей…» До тех самых пор, пока выпускник двух академий не вытошнил Маневичу на правый сапог и не был уведён в машину заботливым Иваном…
А 61 танковый полк 30 ТД, после метаний по тылам армии в поисках мифического немецкого воздушного десанта наконец замер на окраине Жабинки. Честно говоря, десанта и вовсе не было — но весь 41-ый год немецкие парашютисты будут мерещиться военно-начальникам РККА с пугающей частотой. Однако полк совершил полный круг по Брестской области, намотав на гусеницы 198 километров, и потеряв в пути 79 машин (из них от воздействия авиации — 4 машины, остальные просто вышли из строя и где-то сейчас пребывали в полном бездействии вместе с экипажами) — и ждёт прихода топливозаправщиков, ушедших на уцелевший в нашей истории склад в Кобрине- а то совсем была бы беда…
Сержант (пока ещё сержант, но уже с оборванными с мясом петлицами) Эрбернто Рожерио Араужо Адольфо Фалангер тоже ждёт — трибунала, да и как бы не расстрела. За тяжкое преступление — он поднял руку на Начальствующее Лицо Командного Состава…
Говорил же ему классный руководитель, бывший революционный балтийский матрос Исаак Адальбертович Розенблатт: «Адольф, я Вас прошу- будьте попроще, не выпендривайтесь, Вашу мать…»
Не послушал он старого учителя…
Сколь высококачественного бурякового самогона, даруемого ему ласковыми селянками за помощь по хозяйству Фалангер перетаскал (Фото: Селянка, которой оказана необходимая помощь, в окружении восхищённых, но не до конца верящих ей подружек, делает жест, обычно используемый рыбаками для демонстрации величины пойманной рыбы) — и куда?
В ремонтную всё роту- накручивая, подваривая и подклёпывая своего «Саблезубого»…
А результат- получился самый предсказуемый…Когда у комроты «гикнулся» танк (водитель сжёг фрикционы) — тот, ничтоже сумнящися, высадил Фалангера из его машины…В РККА есть такой закон — если у подчинённого есть то, что привлекает внимание начальства- то начальство это что-то тут же отныкает…А если подчинённый противоположного пола- то еще и…Короче, в этом хотя бы Фалангеру повезло…
Но стерпел бы дисциплинированный сержант и это- хоть до слёз жалко ему было отдавать ставший ему родным танк в чужие, холодные, неумелые руки — да ротный, сучонок, ещё и идеологию под грабёж подвёл — мол, мы с Адольфами воюем, не жирно ли будет Адольфу на хорошем танке рассекать? И вообще, он не немец ли часом? С таким имечком?
Не стерпело отродье детдомовское — да и со всего плеча…Теперь вот сидит, горюет…В яме, которая гауптическую вахту заменяет…
Майор Васильев в окружении оставшихся пилотов поднимает, не чокаясь, третий тост (наркомовской порции оказалось предостаточно- выписывалась — то на полный состав)… Правильно говаривал о Полине Гризодубовой ещё не расстрелянный враг народа Паша Рычагов — «Лучше летать днём и пить водку ночью, чем летать ночью и вообще не пить…»
Ничего, бывший товарищ старший лейтенант, также как покойный Копец, рванувший в генералы- скоро тебе водки не достанется…А за то, например, что приказал со всех истребителей радиостанции снять — чтоб не отвлекать пилота в воздухе от дум о прекрасном…
В общем, все при делах…
Солнце село.
….Во второй половине дня германские войска встретились с передовыми частями полевых войск Красной Армии. После ожесточенных боев противник был отбит с большими потерями. Только на Гродненском и Кристынопольском направлениях противнику удалось достичь незначительных тактических успехов…
Двадцать третье июня 1941 года. Ноль часов 48 минут. Штаб 28 Стрелкового корпуса.
«Стой, кто идёт! Ложись, стрелять буду!»
Начальник разведшколы Погранвойск Белорусской ССР капитан госбезопасности Безуглый досадливо поморщился…Если бы он только захотел, то давно бы нейтрализовал полусонного часового из комендантского взвода…
«Часовой! Вызови разводящего или начальника караула!»
«Ещё чего…Стану я ради какого-то заброды начкара поднимать…Проходи себе! Ну, давай шагай, куда шёл…Ходють тут разные…»
Безуглый как-то размазался тенью в серых сумерках, и часовой вдруг осознал, что он лежит на земле, а к горлу его прижат штык собственной винтовки…
«Зови начкара, дурак!»
«Ой, товарищ командир, не губитя…Ой, рятуйтя! Рятуйтя!!»
Однако, вызванный начкар положение дел не исправил…
«Извините, товарищ подполковник, а только в штабе сейчас никого нет…Как где? Отдыхают! Согласно распорядка дня…Приходите завтра.»