Страница 62 из 182
Гарри моргнул. Он только что увидел в пламени то, чего там не должно было быть. Что-то попало в поле зрения, и тут же исчезло. Нет… этого не может быть… он подумал, что это из-за того, что он думал о Сириусе…
— Хорошо. Теперь перепишите это, — сказала Гермиона Рону, протягивая ему исправленный трактат и чистый лист, — затем добавь это заключение, которое я написала для тебя.
— Гермиона, ты действительно самый удивительный человек, которого я когда-либо встречал — слабо произнес Рон, — …и если я еще когда-нибудь тебя обижу…
— …Я узнаю, что ты снова стал нормальным, — ответила Гермиона. Гарри, с твоей работой все в порядке, кроме маленького отрывка в самом конце, мне кажется, ты не расслышал, что говорила профессор Трелони: Европу покрывает лед, а не йод.
— Гарри?
Гарри сполз со своего кресла на обоженный и закопченный коврик у камина, и, стоя на коленях, склонился над пламенем.
— Хм… Гарри? — озадаченно спросил Рон, — Чего ты там сидишь?
— Я только что видел в огне голову Сириуса! — ответил Гарри.
Он говорил довольно спокойно; в конце концов, он действительно видел голову Сириуса в этом самом огне в прошлом году и разговаривал с ней; но, тем не менее, он не был до конца уверен, что он видел ее на самом деле в этот раз… Она исчезла слишком быстро…
— Голову Сириуса? — повторила Гермиона. Ты имеешь в виду — как в прошлом году, когда он говорил с тобой во время Тремудрого Турнира? Но ему не стоило бы делать это сейчас, это было бы слишком… Сириус!
Она открыла от удивления рот, уставившись на огонь; Рон опустил свое перо. Там, посреди танцующего пламени была голова Сириуса, его длинные темные волосы спадали вокруг улыбающегося лица.
— Я уже начал думать, что ты пошел спать раньше, чем исчезнут все остальные — сказал он. — Я проверял каждый час.
— Ты что, прыгал в огонь каждый час? — спросил Гарри, засмеявшись.
— Только на несколько секунд — проверить, что все чисто.
— А что, если тебя бы кто-нибудь увидел? — тревожно спросила Гермиона.
— Да, я думаю, одна девочка-первокурсница, судя по виду, может быть, мельком и увидела меня, но не волнуйся, — поспешно сказал Сириус, когда Гермиона закрыла рот рукой, — Я как раз исчез в тот момент, когда она обернулась, и, бьюсь об заклад, она подумала что это было какое-нибудь причудливое полено.
— Но Сириус, это же ужасно рискованно! — начала Гермиона.
— Ты прямо как Молли, — прервал ее Сириус, — для меня это был единственный способ ответить на письмо Гарри, не прибегая к головоломкам, а любую головоломку можно разгадать.
Когда было упомянуто письмо Гарри, Гермиона и Рон повернулись и уставились на него.
— Ты не говорил, что ты писал Сириусу! — обвиняюще сказала Гермиона.
— Я забыл, — сказал Гарри, что было абсолютной правдой; его встреча с Чу в совяльне совершенно вытеснила из памяти все остальное, — Гермиона, не смотри на меня так, тут никто не может перехватить секретную информацию, правда, Сириус?
— Да, все нормально, — сказал Сириус, улыбаяс, — В любом случае, нам лучше поговорить побыстрее, особенно по такому важному случаю, как твой шрам.
— Что?… — начал Рон.
— Потом расскажем. Продолжай, Сириус! — прервала его Гермиона.
— Хорошо. Я знаю, это не шутки, но мы не думаем, что здесь нужно о чем-то всерьез волноваться. Он же болел весь прошлый год, не так ли?
— Да, и Дамблдор сказал, что это происходит всякий раз, когда Вольдеморт чувствует злобу, — сказал Гарри, не обращая внимания на вздрагивания Рона и Гермионы. — Так что, я думаю, он был всего лишь всерьез рассержен в ту ночь, когда я был на взыскании.
— Да. Сейчас, с его возвращением, это становится намного чаще, сказал Сириус.
— А ты не думаешь, что это как-то связано с тем, что Умбридж прикоснулась ко мне, когда я остался с ней после уроков? — спросил Гарри.
— Я надеюсь, нет, — ответил Сириус. — Я знаю о ее репутации, я уверен, что она — не Упивающаяся Смертью…
— У нее есть с ними что-то общее, — мрачно произнес Гарри, а Рон и Гермиона энергично кивнули в знак согласия.
— Да, но мир не разделен на хороших людей и Упивающихся Смертью, криво усмехнулся Сириус, — Я знаю, она отвратительна, хотя — вы должны были слышать, что Римус говорит о ней.
— А разве Люпин ее знает? — быстро спросил Гарри, вспоминая комментарии Умбридж об опасности кровосмешения во время своего первого урока.
— Нет, — ответил Сириус, — Но два года назад она внесла несколько законопроектов против оборотней, из-за чего ему стало практически невозможно получить работу.
Гарри вспомнил, как потрепанно в те дни выглядел Люпин, и его неприязнь к Умбридж усилилась.
— А что она имеет против оборотней? — зло спросила Гермиона.
— Боится, я думаю, — сказал Сириус, улыбаясь ее реакции, — Очевидно, она питает отвращение к полулюдям; она участвовала в компании за то, чтобы их клеймили. Представляете, потратить все свои силы на преследование недолюдей… И это в то время, когда маленькие эльфы, вроде Кричера, страдают…
Рон засмеялся, но Гермиона казалась огорченной.
— Сириус, — сказала она укоризненно. — В самом деле, если ты уделишь немного внимание Кричеру, я уверен, он ответит тебе тем же. В конце концов, ты единственный, кто у него остался, и Профессор Дамблдор сказал…
— И на что же похожи уроки Умбридж? — прервал Сириус, — Она учила убивать полукровок?
— Нет, — сказал Гарри, не обращая внимания на обиженный взгляд Гермионы, — Она вообще не дает нам колдовать!
— Все, что нам нужно — это читать глупый учебник, — сказал Рон.
— А, хорошо, это означает… — сказал Сириус, — … что Фудж не хочет, чтобы вы научились сражаться.
— Научились сражаться!? — недоверчиво повторил Гарри, — Чем же, он думает, мы здесь занимаемся? Создаем армию колдунов?
— Точно так, — сказал Сириус, — вернее, он боится, что Дамблдор создаст личную армию, с помощью которой потом возьмет кресло Министра Магии.
Последовала пауза, во время которой Рон сказал: "Это самая большая глупость, которую я когда-либо слышал, даже учитывая то, что несет Луна Лавгуд".
— Значит, нам именно потому не дают изучать Защиту от Темных Сил, Фудж думает, что мы воспользуемся заклинаниями против Министерства? — взбешенно спросила Гермиона.
— Да, — сказал Сириус. — Фудж думает, что Дамблдор не остановится ни перед чем, чтобы обрести власть. С каждым днем его паранойя насчет Дамблдора усугубляется. Скоро наступит время, когда Дамблдора арестуют по какому-нибудь сфабрикованному обвинению.
Это напомнило Гарри письмо Перси.
— Ты ничего не слышал о том, что будет завтра в "Ежедневном Пророке" о Дамблдоре? Брат Рона, Перси, полагает, что что-то будет…
— Я не знаю, — сказал Сириус, — я не видел никого из Ордена все выходные, все чем-то заняты. Остались только я и Кричер.
В голосе Сириуса определенно чувствовалась горечь.
— А есть ли какие-нибудь новости о Хагриде?
— А… — сказал Сириус, — да, все ожидали, что он уже вернется, но до сих пор никто не знает, что с ним случилось, — затем, увидев их пораженные лица, он быстро добавил: "Но Дамблдор не беспокоится, так что и вам троим не стоит. Я уверен, что с Хагридом все в порядке.
— Но ведь все ожидали, что он уже вернется… — начала Гермиона немного встревоженным голосом.
— Мадам Максим была с ним, мы разговаривали с ней и она говорит, что они разделились, — но нет причин полагать, что он попал в беду, или…, хорошо, — нет причин считать, что он ранен, или что у него не все в порядке.
Не убежденные в этом, Гарри, Рон и Гермиона обменялись взглядами.
— Послушайте, не задавайте так много вопросов о Хагриде! — поспешно сказал Сириус, — это лишь привлечет больше внимания к тому, что он еще не вернулся и я знаю, что Дамблдор не желает этого. Хагрид крепкий, с ним все будет в порядке. — Увидев, что они вовсе не были утешены этими словами, Сириус добавил. — Кстати, когда вы будете в Хогсмеде? Я думаю, что моя собачья маскировка на вокзале была идеальна…