Заезд на выживание

— Договорились, — сказал я. — А теперь поезжайте и наслаждайтесь ужином. И передайте мои поздравления жене.

— Обязательно, — ответил он. — Непременно передам.

Наутро ровно в десять в суде Ныобери начались предварительные слушания и, как и следовало ожидать, меру пресечения Стиву Митчеллу не изменили. В дневных новостях сообщили, что он был немногословен, назвал лишь свое имя и адрес. Никаких жалоб не подавал, ни о чем не просил. В конце ведущий заявил, что Митчелл останется в тюрьме Буллинтдон неподалеку от Байсестера и что через семь дней он должен предстать перед королевским судом Оксфорда.

Я смотрел телевизор в конференц-зале нашей конторы. Процесс о преступном заговоре с целью мошенничества, где я выступал на стороне обвинения, закончился неожиданно быстро, едва успев начаться в десять тридцать. Смирившись с неизбежным, братья признали себя виновными в надежде получить меньший срок. Судья, немного растерявшись, поблагодарил и распустил жюри присяжных, а затем объявил перерыв в судебном заседании. Нам предстояло собраться снова в пятницу, в десять утра, для вынесения приговора.

Я остался доволен. Любая победа приятна, особенно та, где ответчики резко меняют свои показания под давлением фактов, собранных стороной обвинения. Сам я далеко не был уверен, что мне бы удалось убедить в виновности братьев жюри присяжных. За меня все сделали обвиняемые. Поверив, что шансов оправдаться нет, они прыгнули прежде, чем их подтолкнули. Но больше всего радовал меня тот факт, что теперь у меня образовались две свободные недели, которые я рассчитывал провести в королевском суде Блэкфрайерс. А такая удача выпадает довольно редко. Обычно дела наслаиваются одно на другое, не давая никакой передышки. Прямо как в конце семестра в колледже.

Когда я вернулся в контору после суда, Артура нигде видно не было. Но потом, возвращаясь из конференц-зала к себе, я увидел его в секретарской.

—Артур, — сказал я, — тут может позвонить некий мистер Брюс Лайджен. Солиситор из Ныобери. Он защищает Стива Митчелла.

—Жокея? — спросил Артур.

— Да, именно его, — ответил я. — Хочет, чтоб я был его советником.

— Уверен, мы найдем ему королевского адвоката, — сказал Артур. Он не хотел меня обидеть, просто смотрел на вещи реалистично.

— Я так и сказал мистеру Лайджену. Артур кивнул и что-то записал в блокнот.

— Готов ответить на его звонок.

—Спасибо, — сказал я и прошел к себе в кабинет.

И уже оттуда позвонил Брюсу Лайджену. Он оставил мне текстовое сообщение после слушаний, но я хотел от него большего.

—Брюс, — сказал я, когда он ответил, — мне необходимо побывать на месте преступления. Сможете договориться с полицией? — Адвокаты ответчиков имели полное право осмотреть место преступления, но только предварительно уведомив полицию. И после того, как там были собраны все вещественные доказательства.

—Со мной или без меня? — спросил он.

— Как хотите, — ответил я. — Но только желательно поскорей.

— Это означает, что вы будете его защищать, так? — спросил он.

— Нет, не так, — сказал я. — Пока нет. Просто это поможет мне кое в чем разобраться.

— Но доступ имеют только его официальные представители, — возразил Брюс.

Я это знал.

— Если ничего не говорить полиции, они никогда не узнают.

— Ладно, — нерешительно протянул он. Было ясно: Брюс в смятении. Причем не он один.

— И еще, можете организовать мне встречу с Митчеллом в Буллингдоне?

— Но вы же не… — Он осекся. — Думаю, это возможно, — выдавил он.

— Хорошо, — весело сказал я. — Завтра было бы в самый раз.

—Ладно, — повторил он. — Тогда я вам сообщу. Мне явно повезло с этим Брюсом. Он так рвался защищать знаменитого клиента, что был рад закрыть глаза на целый ряд нарушений, пусть совсем и незначительных на первый взгляд. Сам же я решил пока не говорить Артуру, что происходит. Он бы наверняка проявил меньшую гибкость.

И вот назавтра в полдень я встретился со Стивом Митчеллом в Буллингдонской тюрьме и нашел его в крайне возбужденном состоянии. Машины у меня в ту пору не было, я считал расходы на нее неоправданными, особенно с учетом всех этих ужасных пробок и все возрастающей платы за парковку в Лондоне. И вот мне пришлось расстаться чуть ли не с половиной своих сбережений, чтобы в офисе «Герц», что на Фуллхем-Пэлис-роуд, взять автомобиль напрокат. На этот раз они выдали мне «Форд Мондео» бронзового цвета, который быстро, как птица, домчал меня до Оксфордшира, лихо преодолев миль пятьдесят или около того.

— Господи, Перри, — пробормотал Стив, входя в тюремную комнату, предназначенную для свиданий адвокатов со своими клиентами. — Забери меня из этого проклятого места.

— Попытаюсь, — ответил я. Как-то не хотелось сразу разрушать его надежды.

Он нервно прошелся по комнате.

—Не делал я этого, черт побери! — воскликнул он. — Богом тебе клянусь!

—Ты лучше присядь, — мягко посоветовал я. И он перестал метаться по комнате и нехотя опустился на серый металлический стул у такого же серого стола, а я уселся на стул напротив. Эти чисто функциональные предметы мебели были надежно привинчены болтами к голому и серому бетонному полу. Площадь помещения составляла около восьми квадратных футов, стены выкрашены тошнотворно-кремовой краской. Единственным источником света служила большая энергосберегающая флуоресцентная лампа над головой, заключенная в железную сетку-абажур. Размещалась она в центре потолка. Абсолютно никаких расходов на уют и комфорт.

— Я этого не делал, — повторил он. — Я уже говорил тебе, меня подставили!

И я ему верил. В прошлом бывали у меня клиенты, которые клялись и божились, что ни в чем не повинны, что их подставили, оклеветали, и опыт научил меня не верить большинству из них. Один из клиентов как-то поклялся даже жизнью матери, что и не думал поджигать свой дом ради получения страховых выплат. А позже эта самая мамаша созналась в том, что они сделали это вместе, по обоюдному согласию. И когда она давала показания в суде против сына, тот на весь зал прокричал, что убьет ее. Так он ценил жизнь своей мамочки.

Но в случае со Стивом у меня были основания верить ему.

— Кто тебя подставил? — спросил я.

— Понятия не имею! — ответил он. — Ты должен выяснить.

— Кто такой Джулиан Трент? — спокойно спросил его я.

— Кто?

— Джулиан Трент.

— Не знаю такого. Никогда не слышал.

Ни тени сомнения в голосе, ни малейшего намека, что он лжет. Задавая людям вопросы, я почему-то верил в то, что способен отличить правду от лжи. Нет, конечно, и я не безупречен. Часто верил людям, которые мне лгали, а иногда вдруг оказывалось, что те, которые, как мне казалось, лгали, на самом деле говорили правду. Тут два варианта. Или же Стив абсолютно честен со мной, или же он один из самых искусных лжецов, которых мне доводилось видеть.

— Кто он? — спросил Стив.

— Да, в общем-то, никто, невелика птица, — ответил я. Пришел мой черед врать. — Просто стало интересно, знаешь ты его или нет.

— А я должен знать?

— Совсем не обязательно. — И я решил сменить тему. — Почему полиция считает, что именно ты убил Скота Барлоу?

— Просто считает, и все. — И он беспомощно развел руками.

— Но ведь у них должны быть доказательства, улики, — заметил я.

— Получилось, что мои чертовы вилы проткнули этого маленького ублюдка. — Наверное, подумал я, полиции не слишком понравилось, что Стив называет Барлоу «маленьким ублюдком». — На кой хрен мне убивать этого урода своими же вилами? Что я, дурак, что ли? А если б даже и убил, то забрал бы эти чертовы вилы домой.

— Что еще у них есть? — спросил я.

— Ну, еще говорили, будто пятна его крови и его волосы нашли у меня в машине. И еще его кровь на моих ботинках. Чушь это все, ерунда собачья! Сроду в его дом не заходил!

— А где ты был, когда его убили? — спросил я.

—Не знаю, — ответил он. — Они ведь не сказали, когда именно он помер. Но спрашивали, что я делал в понедельник между часом дня и шестью вечера. Ну и я сказал, что участвовал в скачках в Лад-лоу. А на самом деле нет. Скачки отменили, потому что все скаковые дорожки на хрен затопило.