Гнусные гномы

— Да, быть таким прекрасным, как я — это тяжкое бремя, — согласился единорог, тряхнул головой, отбрасывая с глаз роскошную гриву, и у меня дух захватило от ее красоты. — Хорошо, что кто-то это понимает. — Бедняжка одарил меня проникновенным взглядом и многозначительно добавил: — И тем более приятно, что этот кто-то — ты.

— Да уж! — с чувством ответил я, помолчав немного для убедительности.

Единорог кивнул мне на прощанье и с царственным видом удалился. Учитель высморкался.

—Да уж! — заметил он, переведя дух. — С твоими дипломатическими способностями, Вунт, ты со временем можешь стать первоклассным волшебником. Я опасался, что моя болезнь замедлит твое развитие. Но теперь вижу, что испытания последних нескольких недель пошли тебе на пользу. — Эбенезум лучезарно улыбался. Если уж ты научился объясняться с домовыми и единорогами, то с обычными клиентами справишься с закрытыми глазами, связанными за спиной руками, стоя на одной ноге и не просыпаясь. Я смешался. Учитель вообще редко хвалил меня, а так прямо и откровенно — никогда. Я даже и впрямь почувствовал себя немножко героем.

—Однако нам еще кое-что надо обсудить,— сказал волшебник, теребя бороду. — Итак, у тебя есть «Курс для самостоятельного изучения», и я буду держать связь, а каким образом...

Земля слегка задрожала. Я испугался, что это Голоадия опять собирается предпринять вылазку, но на горизонте показался Хьюберт. Он приземлился неподалеку от нас со своей прекрасной партнершей на спине.

Они тут же запели:

Юноша с Запада, славный доныне,

Отправился к Матушке в гости Гусыне.

С пути не свернул он ни разу, поверьте,

Хоть чудом всегда он спасался от смерти.

Но было ему уцелеть суждено,

Хоть мерзкие твари крадутся давно,

Чтоб выпить из Вунтвора кровь, разъярясь,

А кости втоптать в непролазную грязь

И миску сработать из черепа грубо,

Пустить его глазки на клецки для супа.

А всем остальным — от макушки до ног,

Большой начинить именинный пирог.

И чавкать, вылавливать уши из супа,

Зато с отвращением выплюнуть зубы...

—  Да уж! — перебил их учитель, зажав нос, чтобы драконий запах не вызвал очередного приступа чихания. — Премилый мотивчик, но какое все это имеет отношение к теперешней ситуации?

—  Уважаемый  волшебник, — ответил дракон, склонясь в столь низком поклоне, что нос его коснулся земли. — Это всего лишь скромный знак благодарности за нашу причастность ко всем этим увлекательным событиям. Наш долг — скрасить тяготы путешествия развлечениями. И когда же, как не сейчас, на пороге нового испытания? — Дракон запрокинул голову и выпустил изрядную порцию пламени.

—  Оно, конечно, но... — начал было учитель.

—  Я так рад, что вы того же мнения! — затарахтел дракон. — Признаюсь, нам нелегко было выбрать номер, подходящий к случаю. После долгих споров мы решили, что лучше всего будет прощальная песня, окрашенная печалью. Ведь мы провожаем нашего героя на тяжкие испытания. Знаете, что-то такое, от чего бы сердце защемило. Мы смиренно надеемся, что если вы — воплощение мудрости, то мы представляем здесь искусство.

Чтобы сердце защемило? Их песня подействовала, скорее, на мой желудок.

—  Да, но... — вмешался я.

—  И потому, — продолжал Хьюберт, не обращая на меня внимания, — перед тем как вы выберете тех, кто отправится с опасной миссией в Восточные Королевства, мы решили показать, на что мы способны. Да, вы поняли правильно: Барышня и Дракон хотели бы записаться добровольцами. В такой экспедиции совершенно необходимы двое жизнерадостных менестрелей для поддержания боевого духа участников. Мы хохочем над демонами! Нам чихать на всякое колдовство и плевать на опасности!

И дракон выпустил из ноздрей колечки дыма.

—Кроме того, если мы победим, представляете, какая это нам реклама? «Барышня и Дракон спасают мир от демонов!» — Хьюберт мечтательно вздохнул. — Мы будем нарасхват!

Хьюберт замолчал, напоследок лязгнув мощными челюстями. По-видимому, он сказал все, что хотел.

—Да уж, — немного помедлив, отозвался учитель.— Спасибо за предложение. Мы его рассмотрим.

Прежде чем отойти к остальным собравшимся, Эли послала мне воздушный поцелуй. Эбенезум занялся своим носом. Управившись, он засунул носовой платок, со вкусом расшитый звездами и полумесяцами, обратно в свой широкий рукав и заметил:

—  Иногда, Вунтвор, я сожалею о тех благословенных временах, когда нас было двое. Когда мы через Западные Королевства добирались до Вушты и сражались только с дикой природой и злыми силами Голоадии. — Он покачал головой. — Но сейчас не время предаваться воспоминаниям. Время действовать. Так на чем я остановился? Мы говорили о «Курсе для самостоятельного изучения» и о том, что я все же смогу руководить вами. Теперь пора дать вам несколько советов. Слушай внимательно, Вунтвор, потому что от них, возможно, будет зависеть, победите вы или проиграете, останетесь живы или погибнете, а также будем ли мы все жить, не ведая бед, или влачить жалкое существование под игом...

—  Проклятие, — послышался голос Хендрика из-за моего левого плеча.— Извините, что прерываю, но тут оружие принесли.

- Ага! - Учитель обернулся.- Да, действительно. Одну минуточку...

—Проклятие! Извините еще раз, но раз уж речь зашла об оружии... Хочу напомнить Вам о чудесных свойствах моей Дубины Головолома. Когда собираешься в поход, не лучше ли взять с собой закаленного бойца, рыцаря до мозга костей, воина, всегда готового принять вызов и убить на месте?

—  Да  уж, — уклончиво ответил  Эбенезум. — И все же...

—  Не лучше ли иметь при себе бикфордов шнур, если можно так выразиться, бочку с порохом? Хорошо обученные воины нуждаются в постоянной практике. Они не должны простаивать. — Он выразительно дотронулся до мешка с дубинкой. — В общем, имейте меня в виду, когда станете набирать отряд. Проклятие!

И рыцарь с достоинством удалился.

—Быстро договорим, пока нас опять не прервали... — заторопился Эбенезум.

Кто-то неуверенно кашлянул у меня за спиной. И, клянусь, это был самый мелодичный кашель на свете! Значит, это Нори.

—  Извините, — сказала она, обращаясь к учителю и глядя только на него. — Я знаю, что перебивать невежливо. Я только хотела спросить, не могли бы вы передать Вунтвору от меня...

—  Нори! — изумился я. Почему она не обратилась прямо ко мне?

—  Мне известно, что вы собираетесь заняться отбором тех, кто будет сопровождать Вунтвора в его походе. Хочу предупредить сразу, во избежание недоразумений, что я не хочу оказаться в их числе.

—  Нори... — Я просто задохнулся от изумления. Что все это значило?

—  Я тверда в своем решении, — продолжала моя возлюбленная. — Видите ли, мы с Вунтвором когда-то кое-что значили друг для друга. — Она печально вздохнула, как будто вдруг вспомнила что- то давнее.

—  Вот как? — задумчиво проговорил волшебник, поглаживая бороду, и посмотрел на меня.

—  Нори... — сдавленно произнес я. В конце концов, какими бы сложными ни были наши с ней отношения, лучше поговорить сейчас. Другого случая могло и не представиться. — Нори, я...

—  И по этой самой причине, — продолжала моя возлюбленная, как бы не услышав меня, — я и не желаю сопровождать его. Сама его близость станет напоминать мне о прежних счастливых днях, о тех мгновениях, повторения которых Вунтвор не желает. Поэтому прошу вас на меня не рассчитывать. Разве что... — Она быстро взглянула (или это мне только показалось?) в мою сторону. — Разве что я действительно очень нужна вам!

Эбенезум шумно прочистил горло:

—  Что ж, я передам Вунтвору ваши слова, можете быть уверены. И мы, разумеется, примем во внимание ваши чувства.

—  Нори! — попытался я в последний раз. Она на секунду замешкалась, перед тем как уйти. Сердце мое учащенно забилось. Может, она все же даст мне шанс?