Страница 8 из 12
«Р-ру! Ладно», — согласился Кыш, уныло проводив меня до двери.
ГЛАВА 14
Я быстро вернулся обратно в школу. Переменка ещё не кончилась. Меня сразу обступили ребята.
— Двапортфеля! Ты почему не говоришь, что тебе купили собаку? — спросил Тигра.
Я решил никогда не откликаться на прозвище и сделал вид, что не слышу.
— Двапортфеля! — заорал прямо мне в ухо Тигра.
Но я даже не пошевельнулся и замер от страха.
— Ты что, оглох? Двапортфеля!!
Вдруг Снежка вышла из-за парты и тихо сказала Тигре:
— Его зовут Алексей, а не Двапортфеля.
— Что-о? — удивился Тигра и присел от удивления.
Но Снежка не испугалась. Она подошла, стукнула Тигру учебником по голове и повторила:
— Его зовут Алексей, а не Двапортфеля! Тебе ясно?
Тигра заулыбался, как будто не поверил, что какая-то девчонка хватила его, самого высокого в классе, учебником по голове. А Снежка, чтобы он в этом ни капли не сомневался, стукнула ещё раз.
В классе было тихо-тихо. Тигра сидел растерянный и беспомощный. Напасть на Снежку он не решался!
— Запомни! А-лек-сей! Я за него заступаюсь!
— Не Алексей, а Алёшка его зовут, — подсказал кто-то.
— А я говорю — Алексей! — упрямо заявила Снежка, топнув ногой, и никто не захотел с ней спорить. — А ты, Алексей, никого не бойся! Если кто к тебе пристанет, я его сразу чернилами оболью.
Мне стало стыдно, что я всех боюсь, а Снежка не побоялась Тигру, хотя он сильнее её в тысячу раз…
Тут зазвенел звонок, и пришла Вета Павловна. Она оглядела всех нас и сказала Тигре:
— Миша Львов! Ты опять забыл дома платок?
— Нет. Вот он, у меня в кармане, — ответил Тигра.
— Так почему ты вытираешь нос промокашкой?
— Потому что так быстрей, — признался Тигра, и он сам и мы вместе с Ветой Павловной засмеялись.
— Пожалуйста, больше так не делай… Ребята! Этот урок будет у нас уроком воспоминаний. Но каждый из вас пусть вспомнит не то, что было год или два назад, а вчерашний воскресный день. Как вы его провели? Что вам больше всего запомнилось? Только вспоминать будем по очереди. Кто первый? Послушаем Серёжу Козлова. Он раньше всех поднял руку.
Серёжа вышел к доске и сказал:
— Я был на свадьбе у дедушки и бабушки. Свадьба была не простая, а золотая. Бабушка испекла вот такой — больше стола — пирог. И на нём написала слова из поджаристых букв.
— А интересно, что было написано на пироге? — спросила Вета Павловна.
— Я хотел прочитать, но пирог съели вместе с буквами.
— Ничего, Серёжа! Скоро мы научимся читать быстро. Мы рады, что тебе пришлось побывать на золотой свадьбе бабушки и дедушки.
— У меня бабушка год назад умерла, — шепнул я Снежке.
— А у меня дедушку на войне убили, — ответила Снежка.
После Серёжи Жора Фёдоров вспомнил, как он был с сестрёнкой в кукольном театре и в перерыве пил лимонад…
А Маша Бочарова сажала под окном сирень и потом смотрела телевизор…
А Оля Данова, по прозвищу Ога, ездила с папой и мамой в лес и пекла в костре картошку…
А Митя Вишневский ходил с братом на футбол, потерялся во втором тайме, и про него объявляли по радио.
А Кац был в зоомузее и отломал ребро от огромного первобытного ящера. За это его папа чуть не заплатил штраф и целый час прикреплял ребро на место.
А Ревик Бабаджанян ездил во Внуково провожать бабушку и видел новый самолёт…
Но интересней всех вспомнил Миша Яковлев.
Папа повёл его на ВДНХ. Они катались по выставке в маленьких вагончиках. Потом пошли смотреть ракету «Восток», в которой Гагарин летал над всей Землёй. И пока папа разговаривал с каким-то знакомым, Миша подошёл к ракете и быстро поднялся по лесенке в кабину. Там он уселся в кресло, посмотрел в круглое окошко и нажал красную кнопку. Внизу сразу загрохотало. Миша сначала испугался, что без разрешения улетает в космос и даже не знает, какую нажимать кнопку для возвращения обратно, но вспомнил, что теперь умеют делать стыковку кораблей на орбите и, значит, за ним прилетит или Титов, или Леонов и возьмут на буксир.
— Но ракета не взлетела. Она была привязана, — сказал Миша с сожалением. — Посмотрел я вокруг из круглого окошка, потом сошёл вниз, и мне здорово попало.
Этот рассказ мы слушали с большим интересом, хотя кто-то с задней парты угрюмо заметил:
— Враки!
За это Вета Павловна сделала ему замечание, а Мишу похвалила, но вместе с тем не велела больше лазить куда попало, если мы пойдём на экскурсию.
— Сероглазов! Смелей поднимай руку! Не стесняйся!
Мне очень хотелось вспомнить, как мы с папой купили Кыша и как на рынке было интересно, и я про все это рассказал. Вета Павловна меня похвалила и вдруг подошла к Тигре. Он плакал, согнувшись над партой.
— Миша Львов! Что с тобой? Кто тебя обидел? — спросила Вета Павловна, положив ему руку на плечо, но он только всхлипывал и ничего не отвечал.
У Снежки был виноватый вид. Она думала, что это из-за неё плачет Тигра.
Вета Павловна наклонилась к нему, и я услышал, как Тигра сказал:
— Все было плохо… совсем плохо…
После этих слов он перестал реветь и приложил к щеке промокашку, а рассказывать, что у него было плохого, отказался.
ГЛАВА 15
На последнем уроке я опять только и думал о Кыше и сразу же после звонка хотел убежать домой, но Вета Павловна велела нам построиться и организованно идти в раздевалку.
Снежка и я шли первыми. Старшеклассники, смотря на нас, удивлённо говорили:
— Двапортфеля! Ну и кнопка!
В конце коридора мы остановились около большой школьной стенгазеты, и Вета Павловна показала на фотокарточку парня в купальной шапочке. Одной рукой он держался за поручни. Лицо у него было счастливое, всё в капельках воды. Он вылезал из бассейна.
Я не сразу узнал его из-за купальной шапочки и улыбки. Это был Рудик Барышкин. Девятиклассник, мой сосед по подъезду и хозяин немецкой овчарки Геры. Он никогда почему-то не улыбался, ходил задрав нос и ни с кем не здоровался. Я рассказал об этом Снежке.
— Сразу видно, что воображала! — сказала Снежка.
А Вета Павловна объяснила:
— Ребята! Это Рудик Барышкин. Ученик нашей школы и известный чемпион по плаванию. Делайте по утрам зарядку. Старайтесь — и вы будете рослыми, сильными и ловкими, как он. А может быть, тоже установите новые рекорды.
— Меня к врачам водили, и зарядкой я занимался, и гантели поднимал, и эспандер растягивал, а всё равно плохо вырастаю, — сказал я Снежке.
— Зато у тебя фамилия Сероглазов, и совсем это не главное, чтобы быть длинным, — успокоила меня Снежка.
Вета Павловна ещё что-то рассказывала про Рудика Барышкина и его рекорды, но я не выдержал и сбежал домой к Кышу, хотя знал, что завтра мне попадёт за нарушение дисциплины.
ГЛАВА 16
Я открыл дверь, и у меня потемнело в глазах: в коридоре валялась скатерть с обеденного стола. Наверно, стоявшая на ней ваза с георгинами упала и разбилась. Пол был усеян обрывками «Огонька». На них лежал изжеванный галстук.
Сам Кыш не выбежал ко мне навстречу, потому что был занят делом: он подпрыгивал и хватал зубами верёвочку выключателя с белым шариком на конце. Её из-за меня сделали длинной.
При этом две лампы в люстре то гасли, то зажигались. Кышу это очень нравилось. Я сразу забыл про все, что он натворил, и стал учить Кыша зажигать свет по команде. И научил.
Но скоро Кышу надоело подпрыгивать, и он стал как угорелый носиться по квартире и цапать меня за брюки.
Тогда я взял и привязал его к батарейной трубе рядом с матрасиком.
Кыш сразу тихонько заскулил. Наверно, вспомнил, как его привязывали в другом доме.
После этого я осмотрел всю квартиру. Ваза чудом не разбилась, а георгины были разобраны прямо по лепестку. На чёрных ножках приёмника виднелись белые царапины. Кыш точил об ножки зубы.