Битва с судьбой

– Эрик, – взмолилась я, – Я не ела и не спала, как нормальный человек, трое суток. Прояви милосердие.

– Она права, – неожиданно поддержал меня Леон, – Вряд ли за нами есть погоня. Эльфы, как минимум, еще сутки будут расхлебывать последствия стычки. А перед следующей схваткой нам стоит быть отдохнувшими и выспавшимися.

– В конце этого поля мы уткнемся вон в те скалы, где без труда отыщем пещеру для ночного привала, – пояснил Эрик свой замысел и кинул обеспокоенный взгляд в чернеющее небо, – Ночью будет гроза.

Подул сильный холодный ветер, пробравший меня до костей и подтверждающий неутешительный прогноз доморощенного предсказателя погоды. Горы приближались, и вскоре нам начали попадаться отдельные валуны. Когда мы спешились возле отвесно поднимающейся стены камня, на синем бархате ночи зажглись первые бриллианты звезд. Только на востоке громоздились черные клубы туч и сверкали первые зарницы, озаряющие полнебосвода. Вторичный порыв ветра чуть не снес меня с ног, лошади жалобно заржали, чуя приближающееся ненастье. Поиски подходящей пещеры заняли около часа, за который я успела замерзнуть и начать отбивать дробь зубами. Удачливей всей оказался Леон, который разыскал огромную сухую пещеру, куда поместились не только мы, но и наши верные скакуны.

– Слава Судьбе, – пробурчала я, усаживаясь возле весело потрескивающего костра и внимая яростным завываниям бури на улице, – А то у меня кровь начала заледеневать в жилах.

– Где же твой плащ? – растравил мне душу вопросом Эрик и, не дожидаясь ответа, положил перед каждым из нас скромную порцию еды – кусок черного хлеба, посыпанный крупной зернистой солью.

– Спокойной ночи, – пожелал он нам и устроился на ночлег неподалеку от входа, плотно завернувшись в плащ с теплой меховой подбивкой.

– В чем дело? – заерзал под моим пристальным взглядом Леон, – Ты что-то мне хочешь сказать?

– Я требую твой плащ, – как можно более равнодушно произнесла я.

– А, это-то, – и Леон, поколебавшись секунду, протянул его мне, с явным сожалением проведя рукой по плотному атласу с серебристым отливом, – Между прочим, у костра так вообще жарко.

– Вот и спи у костра, – огрызнулась я и с наслаждением растянулась на камнях, утонув в аромате свежести и полыни, исходящим от имущества атланта. Стоило мне закрыть глаза, как я провалилась в черноту забытья, перестав слышать нытье Леона.

Сладкое течение моих снов среди ночи прервал жуткий кошмар. Мне пригрезилось, что я вновь попала в ручей, и что-то холодное и тонкое обхватило мне горло, медленно, но неутомимо душа меня. Я взвыла и попыталась вырваться из цепких объятий неведомого.

– Сгинь, нечисть, – хрипела я, изо всех сил орудуя руками и ногами, пытаясь продать свою жизнь как можно дороже.

– Сумасшедшая, – простонал Леон, держась одной рукой за голову, а второй пытаясь укрыться от моих ударов, – Смерти моей желаешь?

Я, оценив ситуацию, не нашла ничего лучшего, чем рассмеяться. Видимо, костер потух ночью, а новый Леон разжечь не сумел из-за отсыревших дров. Бедняга не придумал иного, как стащить свой щедрый дар у меня. Он не учел одного обстоятельства: завязка от плаща, обвившись вокруг моей шее, принялась душить меня, когда Леон потянул материю на себя и тем самым разбудил меня. А встрепанный вид атланта доказывал, что я задала ему хорошую трепку перед пробуждением.

– Эх ты, прославленный вор, – укоризненно сказала я, глядя на удрученное лицо Леона, – А еще утверждал, что сейчас тепло. Ну и что мы будем делать? Стащим плащ у Эрика?

– Да ты что! – испуганно открестился Леон, – Он же нас обоих испепелит, не разбираясь, кто прав, а кто виноват.

– Мда, – протянула я и, взглянув на посиневшего от холода Леона, приняла непростое решение, – Ладно уж, тащи сюда вещи, придется нам куковать на одной постели.

– Правда? – обрадовался атлант.

– Даже и не мечтай, – недвусмысленно поправила я меч у изголовья и провела черту между нами, – Это – твоя половина, а это – моя.

– Идет, – Леон осторожно прилег рядом со мной, прикрывшись углом материи.

Я долго ворочалась на быстро остывающих камнях, пытаясь сохранить остатки ускользающего тепла. Похоже вел себя и виновник моих злоключений. Наконец мне удалось задремать под аккомпанемент стука собственных зубов.

Не знаю, что разбудило меня в столь ранний час. Может, щебетание птиц и нежность солнечного луча, скользнувшего по моей щеке. Вероятно, причиной послужила и тяжесть руки Леона на моем бедре. Вероятно, несчастный окончательно замерз ночью, если решился на столь дерзкий поступок. Но что-то повлекло меня из пещеры с неодолимой силой. Не без некоторого сожаления выскользнув из теплых объятий Леона, я бесшумно выбралась наружу, лишь взяв в руки меч. Вне пещеры все утопало в свежей зелени, миллиарды слезинок недавнего дождя искрились повсюду. Я сделала шаг вперед и в буквальном смысле слова утонула по колено в пахучих полевых цветах. Не понимаю, какая сила влекла меня через лес, заставив забыть о промокшей обуви и о моих спутниках, но тем не менее, она оставила меня лишь тогда, когда я выбралась на маленький лужок, окаймленный по бокам трепещущими осинками. Но не красота утра привлекла мое внимание, иное – древний замшелый камень, лежащий прямо передо мной, заинтриговал меня. Я подошла к нему и присела на корточки, заинтересовавшись высеченным на нем рисунком. Мой палец, казалось, помимо моей воли, прикоснулся к замысловатой линии и поскользил по ней. Два соприкасающихся круга, чуть наклоненных ко мне, вдруг засветились зеленым светом, едва моя рука обежала всю руну целиком. Я застыла, пытаясь понять ее смысл.

– Это знак человеческой судьбы, – внезапно просветил меня мягкий голос, который не мог принадлежать земному существу, – Не оглядывайся, дитя мое, а слушай и запоминай. Символ эльфов – прямой круг, означающий их принадлежность лишь этому миру. Даже умерев, они остаются здесь в виде духов или перерождаются в детей природы. Но человеческая жизнь не кончается смертью. Она, если тебе угодно, начинается ею. Куда уходят души людей после кончины, никому неведомо, но они возвращаются сюда до тех пор, пока не выполнят свое предназначение. Каждое твое рождение знаменовало собой смерть одной эпохи и начало следующей. Эвелина положила конец Эпохе Чародеев, Амилина погрузила мир в сумрак властвования богов, а ты подарила своему миру свободу. Ты принадлежишь Судьбе, она отыгрывается на тебе за все те скучные человеческие жизни, что заполняют мир. Но судьба всегда противоречит сама себе. Она подобна великодушному вору или милосердному убийце. Вырвись из ее сетей – и получишь свободу. Прими от меня два подарка. Когда я уйду, ты сможешь оглянуться и увидишь медальон с камнем и хрустальную призму с впаянной внутрь каплей. Талисман оградит тебя от влияния защитного пояса, а вода… Когда ты поймешь, что тебе некуда больше идти и стремиться, раздави хрусталь и выпей ее. Прощай.

– Кто ты? – выдохнула я.

– Твоя судьба, – эхом отозвался лес вокруг.

Я оглянулась и заметила на слегка примятой траве дары странной гостьи. Две золотых полоски медальона обхватывали знакомой руной обычный осколок гальки и смыкались позади, образуя своеобразную петлю. Я просунула руку внутрь и вздрогнула, почувствовав, как золото плотно сжало мне кожу. Снять браслет мне больше не удавалось. А призму с прозрачным содержимым я повесила себе на шею, моля небеса, чтобы она мне никогда не понадобилась. Внезапно мои уши уловили далекий гул сражения.

– Эрик, Леон, – забилась испуганной пойманной птицей шальная мысль в голове и, забыв обо всем на свете, я помчалась на помощь друзьям.