Выключатель

– Вадим, подойди сюда.

Бен попятился.

– Подойди сюда, я сказал! Все, хватит, набегался. Где твои вещи? Быстро в машину! Мать места себе не находит, а этот...

На них уже обращали внимание пробегавшие мимо бойцы - Бен с некоторыми успел перезнакомиться, и многие уже считали его здесь своим - за месяц лицо примелькалось.

Что же делать-то?! Раз уж отца не смог остановить дежурный на проходной, как же его теперь остановишь?! Конечно, никуда он Бена не увезет, Шепелев просто не допустит этого, но пока еще ему доложат, пока он вмешается, отец успеет устроить грандиозный скандал... Бен мелкими шажками попятился назад и в сторону, словно опасаясь, что сейчас отец схватит его за шиворот и силой поволочет к машине. А Ромка, до того молча взиравший на эту сцену, выдвинулся вперед. И вклинился между Беном и папашей.

– Здесь - закрытый объект. Покиньте территорию, пожалуйста, - он пёр на вадимова папашу, как бульдозер.

Худощавый такой и совсем не внушительный "бульдозер". Но почему-то Беневицкий-старший даже не попытался обойти эту преграду сбоку. Он тоже попятился назад.

– Я имею право забрать отсюда сына! Вадим, подойди ко мне!

Бен не шевельнулся. А Роман продолжал надвигаться на непрошеного гостя и теснить его к главной аллее:

– Для встреч с гостями существует специально отведенная комната возле проходной. А на территории базы нахождение посторонних лиц запрещено! Пожалуйста, пройдите к выходу, - голос Романа становился все более похож на глухие удары лома в пласт слежавшегося льда.

– Да вы кто вообще такой, молодой человек?! - о вежливости папаша не забывал, надо же было чем-то слегка прикрыть сверху язвительный тон.

– Я инструктор по стрелковой и тактической подготовке, - Роман уже почти вдавил Семена Аркадьевича в сугроб. - Капитан Фадеев, ФСБ.

И развернул перед носом Беневицкого-старшего красные корочки.

Три сакраментальных слова, подкрепленные гербовой печатью на документе, произвели прямо-таки магический эффект: папаша сник и даже чуточку съежился. А Роман шагнул ближе и чуть наклонился к уху незваного гостя:

– Слушайте, Семен Аркадьевич, - язвительности и сарказма в свой тон он добавил по максимуму, - Я вам сейчас кое-что скажу, а вы на ус наматывайте... Не знаете ли случайно такого майора Постникова? Мой коллега, только из другого отдела - по контролю... Короче, по наркоте. Так вот, я этого майора недавно уломал не трогать вас и оставить в покое. И только потому, что вы вон его, - Роман указал на Бена, топтавшегося в нескольких шагах позади, - вон его папа. А то, знаете ли, Постников был ужасно огорчен, когда вашими стараниями некий Хаматов - помните такого? - не поехал в места отдаленные, а вышел на свободу и опять начал поднимать сеть наркодилеров в нашем городе... Постникову до того обидно было, столько времени и сил он положил на то, чтоб Хаматова прижать... Так вот, Семен Аркадьевич, я к чему веду - если вы еще хоть раз здесь появитесь или Вадима будете как-либо дергать, то я таки перестану мешать служебному рвению Постникова. Забью на то, что вы - отец парня, который меня фактически спас.

У Беневицкого-старшего на лице отразилась целая гамма чувств и череда догадок. Небось, дошло, для кого сын стащил деньги... И в чьих руках теперь его спокойствие и адвокатская практика - посадить, конечно, не посадят, не тридцать седьмой год, а вот деловую репутацию попортят и нервы потреплют...

Папаша забуксовал в снегу, то и дело проваливаясь и оступаясь, начал выбираться на расчищенную аллею. И пошел по ней к воротам, то пятясь спиной вперед, то оглядываясь, и на ходу выплевывал угрозы:

– Не думайте, что я это дело вот так оставлю! Я обязательно буду говорить с вашим начальством! Я обязательно доведу до его сведения! Вы не имеете права удерживать здесь моего сына!

Наконец его круглая фигурка выкатилась за ворота.

– А папаша-то реально струхнул! - натянуто хохотнул Бен, чтоб как-то сгладить возникшую неловкость. - Видать, узнал, что здесь менты, он с ними давно на короткой ноге, потому наглел и не боялся; и вдруг на него фсб-шник наезжает! Да еще целый капитан... А ты что, и вправду капитан?

– Как будто ты не знал, - небрежно бросил Ромка.

– Не-е-е... То есть я знал, где ты работаешь, но насчет звания как-то не задумывался...

– Ну, не бегать же мне до пенсии летёхой! Хотя не такую уж большую карьеру я успел сделать. Некоторые к тридцати уже до майора дослуживаются... Эх, надо было перед тобой корочками помахать еще тогда, на проселочной дороге, - не то съязвил, не то грустно пошутил Ромка. - Ты бы рванул с места в карьер и добежал до шоссе быстрее моего "жигуленка"...

Он сунул руки в карманы и пошел к столовой.

Материалы из Ромкиного архива чрезвычайно заинтересовали Бена; увиденное и прочитанное о Зоне порой просто не укладывалось в голове. Ему очень хотелось обсудить это с Романом, но поговорить было некогда, хотя немалую часть времени они проводили вместе. Да и где, когда? В тире?! Ха, попробуйте сами! Бен как-то пробовал подкатывать к Ромке с накопившимися вопросами в оружейной комнате, в процессе чистки-смазки автоматов; но Роман как-то неопределенно помахал перед лицом ладонью, и этот жест можно было трактовать то ли как "не здесь и не сейчас", то ли как "давай закроем эту тему". И перевел разговор в куда более полезное русло - как правильно ухаживать за оружием в полевых условиях.

А Бен вынужденно пропадал то на тактическом полигоне, то на полосе препятствий, то в качалке спортзала. Спустя пару недель после приезда на базу Роман тоже стал в спортзал наведываться. Правда, старался делать это в одиночестве. Бен как-то застал его во время пробежки: десяток метров бегом, десяток - шагом, майка в темных пятнах пота, лоб в испарине.

– А ты не рановато ли начинаешь? - осторожно спросил Бен.

– Да не, ничего, пора уже, - был ответ.

– Хм...

– Не бери в голову, я знаю, что делаю. Да и не в первый раз, опыт есть...

Бен призадумался и отстал. Он честно пытался представить себя на месте человека, недавно перенесшего серьезное ранение - не получалось. Его невеликая спортивная карьера обошлась без травм и болезней, после которых пришлось бы долго восстанавливаться, а всякие мелкие простуды - не в счет. И помочь Ромке в этой ситуации он ничем не мог... Разве что не лезть к нему с разговорами в раздевалке, когда тот вваливался туда на трясущихся ногах, и стаскивал с себя прилипшую от пота майку.

А перед отбоем, после вечернего кросса как апогея всех дневных нагрузок, Бену было уже вообще ни до чего. Он в душевую и обратно-то еле-еле доползал. Сил хватало только на звонок Светке и короткий разговор о том, что все нормально...

Практически военный распорядок дня плюс непривычно большие нагрузки сделали свое дело - от накопившейся усталости на Бена навалился депрессняк.

Ранние декабрьские сумерки уже сгустились до синевы, когда Бен брел мимо полосы препятствий. Честно говоря, он халтурил, рискуя получить очередной нагоняй. Отпросился с тренировки по тактике под предлогом "кишки крутит". Но вместо того, чтоб в подтверждение своего вранья засесть в сортире, он пошел бродить по территории. В сортире хрен отсидишься в одиночестве... Тут же начнут за ручку дергать и в дверь стучать... А в комнату, того и гляди, ввалится сосед. А видеть никого не хотелось.

Однако на полосе препятствий его поджидал сюрприз. В тусклом желтом свете фонарей болтался на горизонтальной лестнице-"рукоходе" Роман. Тьфу ты, черт побери! Бен запоздало шарахнулся в темноту. Поздно... Ромка его заметил. Отцепился, тяжело брякнулся на утоптанный снег; встал, шумно сопя и отдыхиваясь.

– Эй, Бен! По... Постой... Ты чего здесь?

– С тренировки свалил, - с мрачной обреченностью признался тот.

– Устал? - с неожиданным сочувствием спросил Роман. - А я вот тут, пока никого нет... Чтоб у ребят под ногами не путаться. Ох, черт... Тяжело. Сейчас отдышусь маленько и попробую еще раз пройти.