Королевская охота

— Господин! — тронул он его за плечо. — Надо быстрее уходить отсюда. Неровен час…

— Пошел к демонам! — оттолкнул его нобиль. — Теперь все пропало!

— Господин! Пока нас никто не видел, ничего не потеряно, а вот если кто-то придет сюда раньше, чем мы уберемся, то тогда я не поручусь за наши жизни.

Тасвел, которого продолжала сотрясать дрожь, тем не менее внял голосу рассудка и уговорам лучника. Он заставил себя подняться на ноги и, махнув рукой, направился в чащу леса, где на опушке они оставили своих лошадей.

«Это кара богов! Я убил двух человек, но все напрасно, — мелькнула у него мысль. — И что теперь скажет Этельстейн? Нас обманули! — внезапно понял он. — Значит, король все знал, или хотя бы догадывался, — похолодел он. — Это конец…»

Как завороженный, Тасвел забрался в седло коня, услужливо подведенного кем-то из его людей, и медленно поехал по тропе к тому месту, где они договорились встретиться с графом. В его голове уже не было никаких мыслей, только тупая и покорная судьбе безнадежность. Не хотелось ничего, ни думать, ни чувствовать, было только одно желание — уснуть и не видеть ни этого проклятого леса, ни покачивающихся в седлах притихших спутников, ни даже клочка пронзительно голубого неба над головой. Все пропало…

Молодой нобиль даже не заметил, как пространство вокруг них стало как бы сгущаться и темнеть, и только панические крики ужаса сопровождавших, заставили Тасвела очнуться.

Он поднял голову и увидел, даже скорее почувствовал, как черное облако, спустившееся невесть откуда, охватило его тело, а мерзкая, холодная и липкая слизь сковывает движения, впиваясь в тело тысячами мелких колючек. Тасвел попытался сбросить с себя наваждение, но, к его ужасу, это была явь, столь же реальная, как едва различимые сквозь черноту небо над головой и стволы деревьев вокруг.

Последнее, что увидел молодой нобиль, были тела его спутников, корчившихся от невыразимой муки, в этот момент жуткая боль пронзила все его тело, в глазах стало темно, и Тасвел перестал чувствовать и соображать.

Все действительно было кончено.

— Отличная работа, — похвалил сам себя Асгенор, все это время внимательно наблюдавший издали за покушением на короля и бегством стрелков с места преступления. — Теперь никто ничего рассказать уже не сможет. Этельстейн будет доволен.

Колдун почти бегом спустился с пригорка и вскочил на коня, мирно щипавшего травку на опушке леса. Асгенор был почти счастлив, предвкушая богатую и сытную жизнь, когда он займет важный пост при новом короле. Ведь с ним-то не может случиться того, что произошло с этим мокрохвостым щенком, поверившим в посулы Этельстейна!

— Ты с ними покончил? — граф Этельстейн откинулся в седле, придерживая рукой поводья. — Все как договорились?

— В лучшем виде, — усмехнулся Асгенор. — Пришлось попотеть, не без этого, зато теперь никто и никогда не узнает, кто убил варвара. На всякий случай, тем кто заинтересуется их трупами, я приготовил подарочек. Признаюсь, видел все только издалека, но сделали свое дело они хорошо. Конан рухнул, как подрубленный, — засмеялся он. — Правда, твой Тасвел все-таки оказался слабаком, зарыдал вроде бы над мертвым телом короля. Или это он так от радости?.. Все равно, хорошо, что мы его убрали. Теперь чем прикажешь заняться?

— Да, собственно говоря, мы почти все уже и сделали. Осталось избавиться от королевского цепного пса Паллантида, но это мои люди сделают и без тебя. Можешь готовиться к должности канцлера, или советника. Ты еще не выбрал, кем хочешь стать? — подъезжая ближе к Асгенору и полуобнимая его правой рукой, спросил Этельстейн. — Сам понимаешь, я столь многим обязан тебе, что моим долгом является выполнить любую твою просьбу. Клянусь милостью Митры!

— Я бы… — осклабившись в ухмылке, начал колдун, но договорить не успел, потому что нож, который Этельстейн до поры прятал в рукаве камзола, аккуратно вонзился в шею Асгенора. — П-пы-пы, — замычал недальновидный и слишком самоуверенный маг, розовая пена выступила на губах несостоявшегося царедворца и, покачнувшись, его тело сползло с седла.

— Ну вот так совсем хорошо, — удовлетворенно усмехнулся Этельстейн. — Тоже мне, канцлер выискался. Эй!

Двое человек выскочили из зарослей.

— Уберите эту падаль куда-нибудь подальше. Надо же и лесному зверью чем-нибудь поужинать, — засмеялся граф своей шутке. — И давайте живо за мной. Мы должны быть в Тарантии прежде, чем приспешники киммерийца сообразят, что к чему.

Он поскакал вперед к дороге, не оборачиваясь на своих слуг, которые за ноги оттащили труп Асгенора подальше в лес. Теперь дело было за малым: надо было поспешить в столицу и занять королевский дворец прежде, чем захваченные охотой придворные, обнаружив отсутствие короля, устроят погоню. У Этельстейна уже был наготове отряд верных ему людей, с которым он надеялся без труда расправиться с теми, кто остался в Гарантии и захочет воспрепятствовать его воцарению на троне. Хотя граф был уверен в том, что Черные Драконы вряд ли станут ввязываться в драку, узнав, что их король мертв. Какая разница солдату, кому служить, лишь бы им хорошо за это платили. Конечно, неплохо бы с известием о гибели Конана привезти в столицу еще и голову их командира Паллантида, но пусть пока поживет: может быть, и пригодится в дальнейшем, все-таки хороший воин… Сейчас осталось только отделить голову бывшего короля от туловища, чтобы доказательство победы было налицо. Этельстейн еще издали, подскакав к черному камню, увидел лежащее на траве тело с обломками стрел, торчащими из спины.

— Ха-ха! — Он потер руки. — Вот что значит успеть вовремя: был варвар королем могущественной державы, а теперь он кто? Труп!

— Отрежьте голову и положите в мешок, — властным голосом приказал граф подскакавшим за ним слугам. — Будет что показать этим придуркам в Тарантии!

Слуги спешились и направились к лежавшему в десятке шагов от них телу. Один из них привычным движением взмахнул мечом, но внезапно остановился и повернулся к Этельстейну:

— Господин, — хрипло проговорил он. — Клянусь богами…

— Что такое? — недовольно воскликнул граф. — И тебя, как этого дурня Тасвела, охватило запоздалое почтение к Его Величеству?

— Н-нет, — с трудом выдавил из себя второй. — Это не он…

— Кто не он?! — соскакивая с лошади, гаркнул Этельстейн. — Что вы, лоботрясы, морочите мне голо… — он умолк на полуслове и лицо его страшно исказилось.

Слуги были правы: перед ними, одетый в королевский, шитый золотом, камзол, лежал не киммериец, а сын Бреганта Альгимант. Еще не веря в случившееся, Этельстейн сделал два шага вперед и пошатнулся, еле устояв на ногах. У него потемнело в глазах, и слуги с тревогой наблюдали за своим господином: лицо графа налилось кровью, глаза вылезли из орбит, казалось, он вот-вот рухнет на землю. Такого удара судьбы ему не приходилось переживать в своей жизни, кончики пальцев онемели, дрожь пронизала все тело.

«Почему сын советника? Королевский камзол? — вихрем, обгоняя одна другую, закружились в голове Этельстейна бессвязные мысли. — А куда же смотрел Асгенор? Король все знает?»

Он не вполне владел собой и некоторое время стоял, как истукан, тупо уставившись на мертвое тело. Слуги, со страхом глядя на него, тоже не шевелились, ожидая каких-то действий своего хозяина. Наконец, граф все-таки справился с охватившей его дрожью и с усилием процедил сквозь зубы:

— Чего уставились, бездельники? Поехали отсюда! И запомните, вы ничего не видели, мы весь день охотились. — Он направился к лошади и с трудом взобрался в седло.

«Собственно говоря, — невероятным усилием воли взяв в себя в руки, подумал граф, — бояться мне особенно нечего. Тот, кто мог бы рассказать о заговоре, гуляет сейчас по Серым равнинам, в своих слугах я уверен… Как все получилось таким образом, известно только богам. Что ж, подождем другого удобного случая. Надо обязательно отыскать перстень… Пожалуй, колдунишку-цирюльника я прирезал напрасно, он сейчас бы пригодился, — граф скрипнул зубами в досаде. — Поторопился, моя ошибка. Но кто же мог знать, что так получится. Так что же теперь делать? — он оглянулся вокруг. — А ничего, — успокоительная мысль пришла сама собой. — Ничего не надо делать, а просто вернуться с охоты, как и все остальные».