Страница 29 из 72
Он повернулся и заковылял к выходу. За его спиной вновь раздались жалобные крики насилуемой четырьмя бандитами девушки.
— Кром, ну куда же могла запропаститься эта девчонка?! — глухо прорычал Конан, останавливаясь. Коридоры владений Веледа кишмя кишели набежавшими невесть откуда разбойниками. Теперь они действовали куда хитрее и не лезли очертя голову под удары неотразимого меча в руках Конана.
Дело могло бы принять скверный оборот.
— Быть может, у них тут есть и другие ярусы? предположил Хашдад. — Может, мы просто пропустили вход?
— Если он и есть, то хорошо упрятан, — сквозь зубы промолвил Конан. — Самим нам его не найти. Если только кого-то возьмем в плен и заставим развязать язык.
— Здесь должны быть еще и нижние тоннели, — уверенно заявил кузнец. — Поскольку никакие это не выгребные тоннели, или я вообще ничего не понимаю!
— Гм! — усомнился Конан. — Откуда здесь нижние ярусы — там же все должно быть затоплено дерьмом?
— Многие так и думают, — заметил Хашдад. — Но Велед наверняка припас себе какой-нибудь отнорок!
— Тихо! — Конан сжал плечо спутника. — Сюда кто-то прет… Сейчас мы его и расспросим! — Он хищно усмехнулся.
Этот кто-то оказался здоровенным громилой с коротким и широким мечом, которым удобно орудовать в тесных подземных коридорах.
Не мудрствуя лукаво, Конан плашмя опустил свой меч на голову бандита. Тот глухо охнул и свалился.
— Э, нет, так дело не пойдет, нужно, чтобы ты мог говорить! — Конан слегка пнул упавшего ногой в бок.
Вскоре киммериец уже знал все, что требовалось. Нижний ярус отыскался.
— Ладно, иди, да помни мою доброту! — Конан проводил просунувшегося в темноту бандита добрым пинком. Хашдад уже возился с запором потайной двери. Вниз вели железные ржавые ступени. — Тс-с-с! Тихо! Это здесь!..
Лиджена пришла в себя. Нагая, она лежала на столе, а напротив нее сидел, усмехаясь, сам император Велед. Больше в комнате никого не было.
— Ну вот, теперь ты мне нравишься, — похожий на крысу человечек удовлетворенно покивал головой. Да, кровь Чесму иногда способна и на что-то сносное. Но это, наверное, все же влияние матери. Ах, Лит, она была так прекрасна! — Он лицемерно вздохнул.
Лиджена застонала. Лит, ее мать, погибла пять лет назад. Велед убил ее своей собственной рукой — зарезал в ее собственном розарии.
— Да, и как жаль, что мне придется расстаться с такой красоткой! — Велед подпер подбородок ладонью и пригорюнился. — Кахал приехал раньше, чем мы ожидали. Он уже здесь, в Бодее. Так что мне теперь остается искать утешение только в вине. Ну-ка? Подай сюда кувшин! Он на столе, рядом с тобой.
Лиджена повиновалась. Подняв неожиданно тяжелый глиняный кувшин, она медленно двинулась к императору.
— HET! — безмолвный крик сорвался с ее губ. Лучше уж слепое ничто, чем участь рабыни!
Велед привольно откинулся в своем кресле, протягивая вперед руку с кубком.
Лиджена приподняла кувшин повыше — как бы для того, чтобы аккуратнее налить вино — и внезапно со всей отпущенной ей силой, удесятеренной отчаянием, она ударила кувшином по голове императора!
Глина разлетелась в мелкую крошку. Вино брызнуло в разные стороны темно-алым веером.
Велед рассмеялся. Остолбенев, Лиджена смотрела, как хихикающий император поднялся с кресла и, протянув сухие ручки, шагнул к ней. Девушку охватил непередаваемый ужас. Казалось, что на сей раз дело не обойдется одним только надругательством, что ее, Лиджену, ждет нечто хуже смерти, пыток и позора…
За спиной девушки приоткрылась дверь — и выражение на лице Веледа разом изменилось. Глаза округлились; брови поползли вверх. Казалось, он увидел привидение.
Этим привидением был Конан из Киммерии.
— Kpoм! — взревел северянин. — Ну, наконец-то я посчитаюсь с тобой, крыса! За Бхилату! За всё!
Лиджена едва успела отпрыгнуть в сторону — Конан промчался мимо нее точно сметающий все на своем пути разъяренный буйвол.
Велед слабо пискнул и рванулся вбок. Ему нужно было время, время, чтобы вновь вызвать демона-спасителя, однако на сей раз уйти от Конана ему не удалось. За спиной Веледа уже разворачивалась черная воронка, когда меч киммерийца, ярко вспыхнув, пробил незримый щит, что мгновением раньше спас владыку воров от кувшина Лиджены, и по самую рукоять вонзился в грудь императора Веледа.
Пронесся долгий скрипучий вопль. Велед стоял, шатаясь, и судорожно цепляясь руками за застрявший в грудине клинок. По лезвию струились алые ручейки.
Резким движением Конан вырвал меч. Велед тотчас же обмяк и рухнул на пол, точно тряпичная кукла. Воронка осталась — но из нее никто не появился.
— Эх, жалость, он слишком легко умер! — зло бросил Конан, выпрямляясь. — Эй, Лиджена, да ты ли это?!
— Я! — Она поспешно заворачивалась в сдернутую со стола скатерть. — Я! А что ты здесь делаешь, вор?!
— Пришел за тобой, как видишь, — бросил Конан.
— Пришел за мной! — слезы брызнули из глаз Лиджены. — Ты, из-за кого я оказалась здесь, где меня изнасиловала целая банда, ты…
На скулах Конана взбугрились и вновь разгладились бугры желваков.
— Браниться станем потом. Сперва надо выбраться отсюда.
— Едва ли вам это удастся сделать, — произнес тихий, бесплотный голос, полный нечеловеческой холодной злобы.
Пронзенный мечом, Велед медленно поднимался с пола. Черная воронка внезапно ожила, запульсировала, серые призрачные змейки потекли из ее разверстого жерла к Веледу, словно передавая ему силу неведомых преисподних. Широко раскинув руки и оскалив зубы, мертвец шагнул вперед, как будто собирался обнять всех разом. Лиджена взвизгнула.
Конан и Хашдад дружно шагнули вперед. Меч киммерийца просвистел в воздухе и врезался во внезапно окутавшую тело Веледа серую дымку. И вновь, как и в прошлый раз, в пыточной императора воров, клинок высек алое пламя, врезавшись в эту завесу — только на сей раз вспыхнула сама сталь. Конан с проклятием отпрыгнул; мгновение спустя в его руках остался только бесполезный эфес.
— Идите ко мне, мои хорошие, — тихо продолжал загробный голос. — За то, что вы сделали, я утащу вас с собой в самые глубокие преисподние!
Кулак Конана врезался в скулу мертвеца; голова Веледа мотнулась из стороны в сторону, однако этот удар, которым киммериец опрокинул бы быка, не остановил безжизненное тело, отчего-то обретшее способность двигаться. Выкаченные глаза смотрели в упор холодящим, мертвенным взглядом.
— Отходим! — бросил Конан, мимоходом срывая со стены висевший там дорогой меч в изукрашенных каменьями ножнах. — Здесь какое-то чародейство!
Остолбеневшую от ужаса Лиджену, пришлось тащить почти что волоком. Ходячий труп императора Вельда, мерзко хихикая, припустил за ними вдогонку.
— К выходу! — рявкнул Конан. — Он, похоже, не может бежать!
Однако стоило беглецам свернуть за угол, как впереди них вновь раздался холодный отвратительный смех. Велед трусил им навстречу.
Этого не могло быть, однако же — было. Конан ощутил, как вдоль хребта прокатилась холодная волна. Один раз в своей жизни он уже встречался с ожившей мумией, и та давняя встреча едва не кончилась для него трагически… Но там был костер, а охотившийся за ним костяк был сухим и легко вспыхнул, едва угодив в пламя. Здесь же, в мокрых тоннелях императора Веледа, гореть было нечему.
Оставалось только одно — бежать. Острым чутьем варвара Конан улавливал исходившие от шагающего трупа эманации смерти. Его объятие стало бы последним для киммерийца.
Поворот, поворот, поворот… Коридоры пусты, Велед остался позади — но что это? Из-за угла вновь доносится знакомое хихиканье — мертвый император вновь оказался впереди них.
— Проклятье! — вырвалось у Хашдада.
— Куда же вы, куда? Одно, одно мое объятие — и все будет кончено! — уговаривал своих врагов Велед.
Он играл с ними, как сытая кошка с мышью. Светящихся мхов становилось все меньше, тоннели заливал мрак. Коридор вывел их в просторную каверну, где тьма властвовала уже безраздельно. Зловоние здесь вновь усилилось — там, внизу, похоже, текли реки нечистот.