Страница 5 из 17
Но на следующий день поднялась температура, мальчик бредил. Отец ездил за врачом в Малоярославец. Человек удивительной отзывчивости, которая характеризовала лучших уездных врачей в России, Николай Матвеевич Петров сумел остановить начавшееся воспаление. «Врачом он был от Бога, – пишет о нем его внучка М.А. Тарковская. – У него была замечательная интуиция, которая сочеталась с опытом и знаниями, мягкие и точные руки хирурга».
Отмечая десятилетие со дня своего падения с лошади, Пастернак связал свою вынужденную беспомощность и неподвижность с пробуждением «вкуса творчества» и началом своих занятий музыкой.
«…Вот как сейчас лежит он в своей незатвердевшей гипсовой повязке, и через его бред проносятся трехдольные синкопированные ритмы галопа и падения. Отныне ритм будет событием для него, и обратно, события станут ритмами; мелодия же, тональность и гармония – обстановкою и веществом событья. Еще накануне, помнится, я не представлял себе вкуса творчества. Существовали только произведения, как внушенные состояния, которые оставалось только испытать на себе. И первое пробуждение в ортопедических путах принесло с собою новое: способность распоряжаться непрошенным, начинать собою то, что до тех пор приходило без начала и при первом обнаружении стояло уже тут, как природа…»
Борис Пастернак.
«Сейчас я сидел у раскрытого окна…», 1913
Чудесное спасение стало новым рождением, на мистические переживания наталкивал отмечавшийся в тот день, 6 августа, праздник Преображения Господня, одного из самых вдохновенных событий Евангелия. В память об этом, ровно через 50 лет, в августе 1953 года Пастернак написал стихотворение:
Из стихотворения «Август», 1953
Скрябин перед своим отъездом за границу, за несколько дней до нового 1904 года, приходил к Пастернакам прощаться.
Борис Пастернак.
Из поэмы «Девятьсот пятый год»
«…Гимназистом третьего или четвертого класса я по бесплатному билету, предоставленному дядею, начальником петербургской товарной станции Николаевской железной дороги, один ездил в Петербург на рождественские каникулы. Целые дни я бродил по улицам бессмертного города, точно ногами и глазами пожирая какую-то гениальную каменную книгу, а по вечерам пропадал в театре Комиссаржевской. Я был отравлен новейшей литературой, бредил Андреем Белым, Гамсуном, Пшибышевским…»
Борис Пастернак.
Из очерка «Люди и положения»
Из первоначального варианта
стихотворения «9-е января», 1925
Сразу после нового года пришли известия о сдаче Порт-Артура, предрешившего исход Русско-Японской войны. О Кровавом воскресенье, то есть расстреле мирной демонстрации 9 января в Петербурге, заговорили в первые дни возобновившихся занятий в гимназии. Волновались учебные заведения. Не ходили трамваи. А.Л. Пастернак вспоминал о потрясшем всех убийстве великого князя, случившемся 4 февраля 1905 года:
4
Училище живописи, ваяния и зодчества после революции было переименовано в Высшие художественные мастерские (ВХУТЕМАС), отдельный факультет, расположенный в крыле здания, где раньше находилась мастерская Л.О. Пастернака, был предоставлен учащимся пролетарского происхождения (рабфак).
5
Сдача Порт-Артура определила поражение в Русско-Японской войне 1904–1905 гг.