Страница 4 из 75
До нас донеслось:
— …Уже торгуются, все слишком умными стали!..
— Тебе нужно какое-нибудь пристанище, — вслух подумал Роман. — А пятнадцать серебряных совсем недурно.
— Поспрашиваем, — найдём.
— Верно. Или найдём того, кто больше заплатит.
В богатые дома нас не пускали. Мол, попрошайкам денег не даём. Я хотела продолжить поиски самостоятельно, чтобы брат не опоздал к главному стражнику, но он не позволил.
— Я тебя оберегать должен.
— Не всегда же.
— Не желаю, чтобы с тобой опять что-то случилось, чтобы кто-то обманул тебя.
Приятно, когда о тебе заботятся. И грустно свыкаться с мыслью, что ничего не сумею изменить. Нелепо, но свыкаться не хочу.
Мы долго ходили по улицам, разглядывая дома и многочисленные дубы. Я и раньше знала, почему столицу назвали Дубовым городом, но количество дубов поразило.
— Может, лавку какую-нибудь поищем? Я бы хозяевам помогала, а ты бы стерёг её. Разбойников и воров нынче много стало.
— Давай, поищем.
Из небольшого дома выскочил, хлопнув дверью, мужчина лет сорока пяти на вид.
— Плевал я на вещи! — прокричал он, оборачиваясь к выбежавшей на крыльцо бледной встрёпанной женщине в замызганном переднике. — Уедем завтра же!
— Но, Степан, мы же столько лет жили, копили… — женщина едва не плакала.
— Жизнь и здоровье дороже! Вспомни, что вороги с нашим племянником сделали!
С его отцом! Сыновей наших старших вспомни!
— Не надо, Степан…
— Тётя, успокойтесь! Мы заново всё приобретём и накопим. Главное — быть живыми и здоровыми, — говорил подошедший невысокий парнишка, заметно прихрамывающий. Он обнял женщину за плечи. Его укоризненный взгляд столкнулся со злым взором мужчины.
— Хозяева, не подскажете, есть ли в городе лавка, где пригодились бы помощница и сторож?
— Зачем вам? — Степан обернулся к нам и с подозрением прищурился.
— Работу ищем… И комнатушку какую-нибудь, — опередив брата, ответила я.
— Вы бы убегали отсюда, а не жильё искали! — искренне посоветовал горожанин.
— Да мы решили тут остаться, — снова опережаю брата.
— Надолго?
— Наверное, надолго.
— Хм… а, идите-ка сюда…
Мы зашли во двор.
— Я тут переезжать надумал в Средний город. Да жена горюет по вещам: всё же не заберём. Если бы вы согласились в нашем доме пожить и за оставшимся скарбом приглядеть, я бы вас просто так пустил. Потом, может, и вернёмся. А не вернёмся, так себе всё оставите.
Мы с братом переглянулись.
— Алинка, я же смогу спокойно в стражники пойти! А ты бы тут жила, мастерила бы мелочь какую-нибудь на продажу — мы и прокормились бы.
— Только вещи наши не продавайте, — попросила женщина.
— Да вы что!
— Ежели вороги до столицы доберутся, то бросайте всё и бегите, куда глаза глядят, — горожанин ненадолго задумался, затем уточнил: — Вы хоть знаете, что эти гады из Черноречья опять затеяли?
— Не знаем…
— Опять готовятся к походу! Давно ли тут разбойничали и опять зашевелились.
— На месте им не сидится! — Роман сжал кулаки.
— Сидится, сидится, — со злостью выдохнул Степан. — Да подозрительно, что оружие они ковать начали и порошки свои пересыпать. Наши разведчики, которые в Черноречье, новости эти передают, беспокоятся.
— С чего бы им идти к нам? В Новодалье они не заглядывали дольше.
— Пойдут к тем или к нам, пока не известно.
Брат вздохнул. Мне тоже стало не по себе от мысли, что могу оказаться в захваченном врагами городе. Пока мне везло: места, где я находилась, враги не жаловали вниманием. То есть жаловали, но до моего рождения и я тех неприятностей не застала.
— По-прежнему желаете остаться?
— Это всего лишь слухи. Вот когда их воинство пойдёт на нас…
— Тогда уходить из столицы будет поздно. Ну, у вас свои головы на плечах.
Хозяин повёл нас в дом. Парнишка, хромая, шёл за ним. Мне стало жаль его, но я не знала, чем ему помочь и возможно ли?
— Он ранен отравленным мечом, — вдруг послышалось из-за окна. — Рана не заживает. Его силы постепенно убывают.
Снова та женщина, которая подсказала мне, где найти брата. Может быть, она знает, как лечить боевые раны? Как бы её расспросить, чтобы меня за сумасшедшую не приняли?
«Спрашивай мысленно, я услышу» — голос женщины стал намного ближе.
Неужели она может читать мои мысли? Неприятно… впору испугаться…
«Не бойся меня из-за этого, — ответила незнакомка на мои сомнения. И тут же добавила: — Мы с тобой связаны, поэтому я много о тебе знаю».
Страх прошёл и странное чувство охватило меня: я вдруг почувствовала в ней кого-то родного, знакомого. Мысленно поблагодарила её за встречу с братом, потом спросила, как помочь племяннику горожанина. О месте пребывания таинственной незнакомки старалась не думать.
«Напротив окна, у забора, травка маленькая растёт. Три стебелька с листиками всеми сорви, в руках разотри и выложи кашицу на рану».
В рецепте не усомнилась. Задумалась, как убедить парня в действенности снадобья, чтобы он разрешил себя лечить. Может, притвориться, будто хоть сколько-нибудь разбираюсь в травах? Не слишком-то умею притворяться, но попробовать стоит.
Я сражалась с женой Степана очень долго. Женщина кричала, что мои советы ни к чему не приведут, что «бедный мальчик» скоро «совсем изведётся», что «бесполезно надеяться». Я старалась сдерживаться, отвечала тихо и спокойно, потом гневно крикнула:
— Жестоко лишать его надежды, убивать его веру!
— Ни один из лучших лекарей Дубового города ему не помог!
— Это они не смогли, а я сумею ему помочь!
— Нет, вы только послушайте эту зазнавшуюся девицу! — горожанка разъярённой кошкой рванулась ко мне, собираясь расцарапать мне лицо или вцепиться в мои волосы.
В какой-то миг всё замедлилось. И моя соперница замерла в двух шагах от меня. Сначала мне причинят какую-то боль. Потом вмешается мой брат. В конце концов, они все подерутся. Нас выгонят. Парнишка потеряет надежду. А мне хочется ему помочь. И мне всё равно, выгонят нас или нет. Возможно, есть какая-то сила, которая бы всё изменила. Хочу обладать ею, хочу научиться пользоваться ею. Хочу приносить добро. Хочу успокаивать уставших людей. Хочу исцелять. Так много хочу. Дайте мне возможность, дайте хоть одну попытку! К кому обращаюсь, кого умоляю? Наверное, взываю к вам, древние законы! Есть ли среди вас хоть какой-нибудь добрый закон?
Такое чувство, словно что-то похожее уже было. Тогда я чувствовала эту силу. В её присутствии мне хотелось ласкать хищных зверей, и те ласкались ко мне. Теперь же нечто сияющее стало частью меня. Я окружена золотистым морем! Оно сверкает, оно безбрежно, безмятежно, бездонно. Даже капли из этого моря хватит для маленького чуда. Меня согревает его сиянье, меня переполняет свет. Мне удаётся всё, доброе, о чём только возможно помечтать…
Женщина замерла в двух шагах от меня и прежде, чем она смущённо опустила голову, в её глазах я увидела изумление:
— Так уж и быть, пробуй. Хуже не станет.
Роман стал подозрительно задумчив. Парнишка почему-то стал спокойным. Дочери Степана, как и их отец, растерянно наблюдали за мной. Племянник снял повязку и показал мне загноившуюся рану.
— Попробую вылечить той травой, которую только что видела, — и выбегаю на улицу.
Обежав дом вокруг, поняла: разной зелени напротив окна у забора растёт много, а ошибиться мне нельзя.
Теперь она как будто стояла слева от меня:
«Траву ищи напротив следующего окна».
«Как определить, которая нужна?»
Получаю подробное описание нужной травы.
Не сдержалась, спросила:
«Ты невидима?»
«Вовсе нет».
«Тогда отчего тебя не вижу?»
«Видишь».
Из окна высунулся Степан:
— Девица, ты что там ищешь? Ведь обещала помочь!
— Уже нашла.
Растёртую в кашицу зелень я положила на рану и перевязала ногу куском чистой тряпки.
— Теперь нужно подождать? — уточнил племянник.
Киваю. Делать что-нибудь для врагов не хочется. Но кто враг? Из какой-то враждебной страны был и мой отец. Но он жил в этой земле и никому не делал вреда. Боюсь запутаться и потому не буду пока задумываться об этом.