Страница 35 из 78
И вот она уже раздета. И готова. Она сделала движение в сторону кровати.
– Нет, – сказал Конрад, прижимая ее к стене. – Мне выбирать, ты забыла?
Она не успела ответить, а он уже снял крышку с какого-то ведра и погрузил кисти рук в красную краску.
– Что… Нет!
Конрад подошел к ней.
– Не надо. У меня волосы запачкаются.
– Да.
– Конни, перестань. Ну перестань!
– Мне выбирать, Синтия.
– Пожалуйста.
– Ничего-ничего.
Спасения не было. Он легко поймал ее и держал, обхватив за талию.
– Она же не отмоется!
– Конечно, отмоется. Честное слово, детка.
Он водил руками по ее телу, потом макнул руки в краску еще раз и вымазал ее бедра, поднялся к грудям, играя с сосками, пока она не схватила его за руки.
– Терпи, Красная Попочка. Все в свое время. Мы создадим здесь шедевр.
Он принялся за ее лицо.
Синтия визжала и уворачивалась, пыталась его ударить, но промахнулась. Полные пригоршни густой краски растеклись по ее макушке и потекли вниз; его длинные пальцы прочесывали ее волосы, помогая краске проникать глубже.
– Ты с ума сошел! – верещала она.
Конрад встал на колени, обнял ее бедра и пробрался языком в ее заветную щелку. Синтия откинула голову и вцепилась в его плечи.
– Да, да. Да!
У нее закружилась голова, все внутри запылало. Он перестал слишком быстро!
– Не сейчас, Конни! Ну, пожалуйста, Конни, не останавливайся!
– Ваше желание – приказ для меня, леди. Идем.
Он повернул ее к себе спиной, приподнял и вошел в нее с той нежной силой, от которой у Синтии опять все поплыло перед глазами.
Пытаясь удержать равновесие, она обвила ноги вокруг его бедер.
– Чудесно, – сказал он сзади, дыша ей в шею.
Он понес ее куда-то вперед. Ее лицо и груди уперлись в стену, на которой висел холст.
– Что за черт? – Она непроизвольно раскинула руки.
– Не беспокойся, сладкая.
Начались невероятные толчки. Он входил в нее с силой, равной которой она не встречала ни у одного мужчины, за исключением Тобиаса. Когда она не смогла больше держаться, он плотно прижал ее к стене и несколько раз сильно притиснул.
– Ты… меня пугаешь… – простонала она.
– Это поможет, – ответил он.
Он отпустил ее и смазал кожу новой порцией краски. Порыв оргазма захватил ее, еще и еще один.
Когда она уже не могла держаться на ногах, Конрад помог ей лечь на брезент.
– Пойдет. Скажи, что нужно, я все сделаю.
Синтия задыхалась.
– Грязный ублюдок.
Он показал зубы в ухмылке:
– Я? Тебе разве не понравилось?
Она повернулась на бок и положила голову на руку.
– …мать твою! Как, ты думаешь, я теперь поеду домой?
– Что-нибудь придумаешь.
Моргая, она оглядела себя и увидела, что краска высыхает на ее коже.
– Эта дрянь…
– На водной основе. Отмоется. – Он взял банку с какой-то жидкостью и принялся опрыскивать холст. – А отсюда уже будет не отмыть. Никогда.
Синтия, ослабевшая, ощущающая тошноту, с трудом села и посмотрела на стену. Фигуры, видневшиеся на холсте, легко можно было интерпретировать, гораздо легче, чем все предыдущие работы Конрада.
– Больное воображение, – сказала она ему. Смазанный контур одной стороны ее лица, волос, ладоней, грудей, живота, бедер образовывали фреску с как бы двойным изображением. Между ее распростертых бедер отпечатались формы мужских бедер и коленок.
Синтия переводила взгляд с холста на Конрада и снова на холст.
– Ты же сказал, что уже продал этот холст, – она испытывала какое-то замешательство. – Кто же такое возьмет?
– Тот, кому нужна гарантия.
– Гарантия?
– Гарантия, что ты не изменишь свои намерения.
– Но ты не сможешь доказать, что это…
– Ты? Ты хочешь, чтобы я попробовал? Может, ты хочешь, чтобы я пошел к тому, кто тебе платит, или нашел место, где бывает много народу, и выставил эту картину с твоим именем, написанным на ней? Ты думаешь, слухи не пойдут?
– Ты не сделаешь этого.
– Не сделаю? Можешь мне поверить, людей в этом городе не придется долго убеждать, что это именно ты.
Синтия вскочила и тут же села обратно.
– Удивлена? – спросил он, чарующе улыбаясь. – Не удивляйся. Как я уже сказал, этот холст продан. Мне. Уж я-то буду им наслаждаться. Я и так уже получил удовольствие. Господи, какое удовольствие я получил!
– Я думала, ты хочешь мне помочь…
– Я и помогаю тебе. Но я совсем не хочу, чтобы ты обо мне забыла, когда получишь то, что хочешь, Синтия.
– Я не…
– Теперь нет. Сегодня я буду любоваться своей картиной. А потом я отнесу ее в надежное место и никто ее больше не увидит – если ты не перестанешь ко мне приходить. Или платить мне. А цена как раз поднялась.
– Ты хочешь меня шантажировать? – У нее от изумления пересохло в горле.
– Нет. Просто хочу быть уверен, что ты выполняешь свои обязательства. Я-то не забуду выполнить свои. Все, что тебе осталось сделать, это сказать «пора», и я с удовольствием выполню свою работу. Я с нетерпением жду этого момента. Ты почему не идешь мыться?
В этот раз ей удалось подняться, и она поковыляла в ванную.
– Ты денег принесла?
Она оглянулась:
– Да.
– Очень хорошо. Мне они нужны. – Он взял кисть и нанес несколько быстрых мазков в нижней части картины.
Синтия повернулась и медленно подошла к нему.
– Название, – сказал Конрад, обнимая ее за талию. – «Траханная». Нравится?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
– Привет, Сэм! – Перис постаралась скрыть разочарование. – Теперь ты на посту? Устал, наверное?
Тобиас говорил, что будет сидеть, пока его кто-нибудь не сменит. Ей не стоило и надеяться, что он так и будет ее караулить, – ложась спать, она увидела, что занимается рассвет, а сейчас время уже перевалило за полдень, но она все же надеялась увидеть Тобиаса.
Сэм, сидевший на диване развалясь, раскинув руки на спинку дивана и положив ноги в теннисных туфлях на стеклянный столик Перис, казался скорее злым, чем усталым.
– Садись, – сказал он. – Я хочу от тебя узнать, что здесь произошло.
– Не…
– Тобиас – высокомерный сукин сын. Я ему не верю. Что же здесь все-таки случилось?
А Тобиас так надеялся, что ей не придется рассказывать эту неприятную историю!
– Кто-то украдкой проник сюда и угрожал мне. Тобиас не смог мне дозвониться, забеспокоился и приехал сюда. Слава Богу… Я не помнила себя от страха, Сэм. Это было так ужасно. – Ее горло сжалось.
Сэм скинул ноги со столика и поднялся. В джинсах и неряшливом зеленом хлопковом свитере он был совсем непохож на Саманту.
– Что этот парень с тобой сделал? – Его голубые глаза заблестели, а челюсть выдвинулась вперед. – Он…
– Нет! И я не хочу опять об этом говорить. Приезжала полиция, Сэм. Все, что можно, уже сделано. Мне надо поесть чего-нибудь.
– Я… – Сэм приобнял Перис за плечи и уткнулся головой в ее лоб. – Прости, детка. Мне кажется, я мог бы тебя защитить. Шесть лет – долгое время. Я уже жил здесь, когда ты приехала, помнишь? Ты для меня – как сестра, которой у меня никогда не было, и я не потерплю, когда какой-то псих обижает мою сестренку.
У Перис защипало в глазах.
– Спасибо, Сэм. – Сегодня ей многое пришлось пережить. – Лучшего друга я и пожелать не могу.
Очень скоро они бы стали больше, чем друзьями, если бы не Джинна… и не Майкл…
– Как случилось, что ты сблизилась с Тобиасом?
– Ничего подобного, – солгала она. – У нас много общих воспоминаний. А сейчас у нас семейное дело.
– И что, это дает ему право носиться по дому, указывая всем, что надо делать?
– Я и не думала, что он так поступит.
– Говорю же… Перис прервала его.
– Поговорим о чем-нибудь другом… Это очень важно, Сэм. Кажется, вечером, до моего прихода еще кто-то был у меня. Может быть, это был все тот же человек, но я все же так не думаю. Вещи на моем верстаке были передвинуты. И скопировали одну из моих новых работ.