Страница 86 из 150
«Он, по свидетельству Александра Исаевича, согласился по сути сразу: только бы не знал никто, в том числе и сам Солженицын. Ему предстояло паковать, отсылать свой личный багаж (как дипломатический) в Соединенные Штаты – вот туда он и вложит архив» (5).
К вывозу архива были привлечены и другие лица (6).
Только после того, как все необходимое для этого с молчаливого позволения властей было сделано, Наталья Дмитриевна с матерью Екатериной Фердинандовной и детьми (Дмитрием, Ермолаем, Игнатом и шестимесячным Степаном) тоже отправилась в путь.
Из Москвы в Цюрих они вылетели 29 марта 1974 г. По сведениям КГБ, «семью Солженицына в аэропорту провожали: Шафаревич, Чуковская, Гинзбург, Жолковская, Горбаневская, Копелев, Столярова, Агурский, Бухарина, Пастернак, Горлов, Борисов, Тюрин и другие» (7).
Вскоре в семье Солженицыных в Цюрихе появился еще один человек – Е.П. Бахарева, о которой нам известно пока лишь то, что она принадлежала к первому поколению эмигринтов и находилась в родстве с Натальей Дмитриевной. Екатерина Павловна взяла на себя уход за детьми (8). К этому следует добавить, что еще до приезда Натальи Дмитриевны Александру Исаевичу предложили свои услуги чешские эмигранты Франтишек Голуб и его жена Валентина, которые продолжали его опекать и в последующем (9)
Информируя ЦК КПСС о первых месяцах пребывания А.И.Солженицына за границей, КГБ доносил: «После выдворения из СССР Солженицын и члены его семьи проживают в Цюрихе, где арендуют часть трехэтажного домка. По имеющимся данным, Солженицын не проявляет интереса к устройству быта, что нередко является причиной ссор между ним и женой. Замкнутый образ жизни Солженицына, абсурдность его политических взглядов, отрицательные черты характера (эгоизм, высокомерие, жадность и др.) оттолкнули от него многих почитателей и послужили причиной изоляции его семьи» (10)
Через полмесяца, 16 апреля 1974 г. в Цюрих прибыл “сотрудник германского Министерства иностранных дел Петер Шёнфельд” “и, – пишет А.И.Солженицын в «Зернышке», – скромно передал нам два чемодана и сумку” – “главная часть моего архива “Красного колеса” – рукопись неоконченная (и нигде еще не сдублированная) “Октября Шестнадцатого”. Главных конвертов заготовок штук сорок и тетрадь “Дневника Р-17” – моего уже многолетнего дневника вокруг написания “Колеса” (11). 27 июня 1974 г. в Цюрих приехал Нильс Удгорд, повествует Александр Исаевич далее, и “привез нам вторую часть архива (осенью пришла третья, последняя, и самая объемная партия – от Вильяма Одома, через Соединенные Штаты. А мою “революционную” библиотеку перевез Марко Корти. Так к октябрю я был собран весь)” (12).
Несмотря на то, что уже весной 1976 г. А.И.Солженицын получил возможность полностью отдаться литературной деятельности, первые четыре месяца ему так и не пришлось сесть за самутинский дубовый письменный стол, который тоже был доставлен из Москвы в Цюрих. Кроме обустройства на новом месте и решения некоторых финансовых вопросов, Александр Исаевич был занят другими делами.
Прежде всего это касается Российского общественного фонда помощи политзаключенным и их семьям (РОФ). Идея его создания возникла, по одним сведениям в 1972 г. (13), по другим – в 1973 г. (14), когда Александр Исаевич познакомился с известным к тому времени диссидентом Александром Ильичем Гинзбургом (15).
Александр Ильич (в просторечии Алик, по отцу – Чижов), родился в Москве в 1936 (16). Сын архитектора, ставшего жертвой сталинского террора, он закончил элитную московскую школу №12, которая располагалась “между Домом правительства и писательским домом Лаврушинским – в Старомонетном переулке” и в которой он не только познакомился, но и подружился с сыном Б.Л.Пастернака Леонидом (17). После окончания школы А.И.Гинзбург учился в университете на факультете журналистики, но был исключен с перовго курса (18).
Во второй половине 50-х годов его квартира стала своеобразным общественно-политическим салон (19). А.И.Гинзбург был близок к лианозовскому кружку художников и литераторов авангардистского направления (20), в 1959 г. он организовал издание машинописного журнала “Синтаксис”, на страницах которого печатались, например, Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Борис Слуцкий (21). Среди лиц, причастных к этому изданию были Наталья Горбаневская и Юрий Галансков (22) “С тоненьких тетрадочек машинописного журнала “Синтаксис” (1959), – пишет А. Латынина, – по мнению многих, начинается такое явление как Самиздат” (23).
В 1960 г. А.И.Гинзбург был арестован и приговорен к двум годам заключения (24), распространено мнение, – за издание журнала (25). Между тем, хорошо знавший его Г.Померанц, отмечает, что Алик был арестован “из-за глупой шалости, из-за попытки сдать за товарища экзамен на аттестат зрелости. Алика поймали на подлоге (своя карточка была временно подклеена в чужой паспорт)” (26). В середине 1960-х г. – новый арест, но после того, как А.И.Гинзбург согласился публично продемонстрировать свою лояльность к советской власти, его освободили (27). В январе 1967 г. он был опять арестован, затем – суд и приговор: 5 лет (28). Считается, что «главным обвинением против Александра Гинзбурга была составленная им «Белая книга» о деле Синявского и Даниэля, которую он послал в ЦК, в КГБ и передал в самиздат» (29). Однако в судебном приговоре фигурируют другое обвинение – связь с эмигрантской организацией Народно-трудовой союз (НТС) (30). 22 января 1972 г. А.И. Гинзбург был освобожден, и после неудавшейся попытки восстановить московскую прописку поселился в Тарусе (31).
Вероятно, его знакомству с А.И.Солженицыным способствовала Наталья Дмитриевна, которая знала Алика с 1964 г., была дружна с его женой Ириной Жолковской (32) и являлась крестной матерью их ребенка (крестным отцом был А.Д.Синявский) (33)
Знакомство Александра Исаевича с Александром Ильичем произошло в Таруссе. «Встретились, – вспоминает Н.Д. Солженицына, – познакомились. В этой встрече двух зэков – сталинского и брежневского призыва – и родился план выстроить так сказать зэческую самооборону, организовать постоянную, систематическую помощь сидельцам ГУЛага и их семьям». «На помощь семьям Александр Исаевич предложил гонорары западные и часть Нобелевской премии…это и было началом будущего фонда» (34). Тогда же А.И.Гинзбург «дал согласие» его возглавить (35).
Первые практические шаги на пути создания Русского общественного фонда (РОФ) были сделаны сразу же после приезда Натальи Дмитриевны за границу, которая согласилась взять на себя роль его главного распорядителя (36). Тогда же к этому делу был привлечен некто Виктор Сергеевич Банкул (37). «Его первого, – пишет А.И.Солженицын, – мы посвятили в наш план, он принял большое участие, много верного советовал, затем стал и членом Правления фонда. А уж всю конспирацию взяла на себя Аля» (38). Распорядителем РОФ в СССР стал А.И.Гинзбург (39).
«В Фонде, – говорится в одном из интервью Н.Д.Солженицыной, – работало много, до 40, добровольцев (кстати, уместно сказать, что никто из фондовцев в те годы никогда не получал никакого вознаграждения, все работали бесплатно…), но объявленный руководитель был один, иногда двое. Работа распределялась по секторам, так что кто-то из фондовцев занимался, скажем, зэками в Мордовских лагерях, другой – в Пермских, во Владимирской тюрьме, кто-то ведал ссылкой, кто-то спецпсихбольницами, зэческими детьми, «фондом освобождения»…Всего за те годы было у Фонда семь главных распорядителей» (40).
«На каждого ребенка, – читаем мы далее в интервью Н.Д.Солженицыной, – семья получала 30, потом 40 руб, но не больше 120 пуб. в месяц. Столько же получали старые родители. На поездку в лагерь выдавали цену билетов…На посылку выдавалось всем одинаково, а при освобождении – сумма колебалась, обычно это было рублей 200-250…За первые два с половиной года работы фонда, когда им руководил Александр Гинзбург, вплоть до ареста своего в 1977 г., таких выдач было сделано около 4000. Начал он регулярную помощь с 80 семей, а к моменту его ареста их стало около 200. Позже, в начале 80-х, после андроповских посадок, число политических возросло, фонд тогда уже возглавлял Сергей Ходорович, и при нем число семей, которым помогали регулярно, достигла 500 в год, а общее число семей, получавших помощь, включая разовую, превышало 1000 в год» (41). Имеются сведения, что за два с половиной года с лета 1974 до начала 1977 г. через РОФ прошло более 350 тыс. долларов. (42).