Страница 37 из 150
Доработав рассказ с учетом сделанных замечаний и передав его 6 июня в редакцию «Нового мира», Александр Исаевич в тот же день отправился в Переделкино (40), где состоялось его знакомство с К.И.Чуковским. «Сегодня, – записал Корней Иванович в дневнике, – был у меня Солженицын. Взбежал по лестнице легко, как юноша. В легком летнем костюме, лицо розовое, глаза молодые, смеющиеся. Оказывается он вовсе не так болен, как говорили» (41).
Окрыленный успехами, А.И. Солженицын решил вернуться к своей пьесе «Свеча на ветру» и 8 июня на одной из московских квартир организовал ее чтение для своих поклонников, но и на этот раз она не произвела впечатления на слушателей.
12-го пришла верстка рассказа «Для пользы дела» (42), в седьмом, июльском номере журнала он пошел к читателям (43). Оценивая позднее данную публикацию, Александр Исаевич писал: «В этом рассказе я начинал сползать со своей позиции, появились струйки приспособления» (44).
А пока этот номер журнала печатался, А.И.Солженицын решил вернуться к возникшему еще до войны замыслу романа о революции (45) и с этой целью 14 июня вместе с Натальей Алексеевной поехал в Ленинград, 16-го он впервые переступил порог Государственной публичной библиотеки им. М.Е.Салтыкова-Щедрина (46). Однако полностью сосредоточиться на работе в ней ему не удалось. Отвлекали встречи, культурные мероприятия.
Из числа тех, с кем встречался Александр Исаевич, можно назвать доцента Ленинградского государственного педагогического института им. А.И.Герцена филолога Ефима Григорьевича Эткинда, его жену Екатерину Федоровну Зворыкину и Елизавету Денисовну Воронянскую, ставшую затем одной из его верных и бескорыстных помощниц (47).
Пробыв в Ленинграде три с половиной недели, Александр Исаевич и Наталья Алексеевна 9 июля “ночным автобусом” отправились в Тарту (48). «Из наводнения писем после “Денисовича”, – пишет А.И.Солженицын, – однажды выловил я и драгоценное письмо Арнгольда Сузи: вся семья его побывала в сибирской ссылке, лишь вот недавно разрешили им вернуться, и то без городской прописки, где-то на хуторе под Тарту жили они, и жена умирала от рака. Летом 1963 г. мы и увиделись в Тарту…Жена его уже умерла, сам он приехал на встречу с хутора, сын его Арно перебивался в Тарту, не имея квартиры, а дочь Хели приехала из Таллина…Арно уже женат, а Хели с маленьким сыном…только старшего брата Хейно не хватало: отступил с немцами, а сейчас уже жил в Штатах» (49).
После Тарту- Рига, взморье, два хутора и обратная дорога в Москву (50).
В столицу Солженицыны вернулись 26 июля. В тот же день Александр Исаевич встретился с В.Т.Шаламовым, который затем сделал следующую запись о нем. «Приехал из Ленинграда, где месяц работал в архивах над новым своим романом…Бодр, полон планов» (51). Как мы знаем, в Ленинграде А.И.Солженицын провел 25 дней, в архивах не был, а в библиотеке работал лишь урывками. Однако окружающим этого знать не полагалось.
28 июля Александр Исаевич и Наталья Алексеевна были дома, а затем 1 августа отправились в велопоход по маршруту: Рязань-Михайлов-Ясная Поляна-Епифань-Куликово Поле-Рязань и провели в дороге 11 дней (52). По всей видимости, именно из этого похода Александр Исаевич привез замысел рассказа «Захар Калита».
По возвращении, вспоминала Наталья Алексеевна, Александр Исаевич хочет сесть за «Раковый корпус», «но пока что вместо повести пишет по 5-6 писем в день…К концу месяца нужно обязательно со всем этим разделаться и ехать работать в Солотчу» (53). 22 августа А.И.Солженицын съездил туда на разведку и через несколько дней обосновался там. Посетившая его в начале сентября Наталья Алексеевна позднее напишет: «Александр Исаевич еще не работает по-сумасшедшему, как он умеет. Настраивается на “Раковый корпус” и одновременно занимается главами из “Круга”» (54).
В Солотче А.И.Солженицына посетил В.Т.Шаламов (55). Александр Исаевич явно хотел сблизиться с писателем, однако его приезд привел к тому, что в отношениях между ними пробежала первая трещина, расширение которой со временем завершилось полным разрывом (56), в результате чего Александр Исаевич оказался не в ладу со своей «совестью».
Первоначально работа над «Раковым корпусом» шла успешно. «Повесть разрастается, – читаем мы в воспоминаниях Н.А.Решетовской, – намечал 25 глав, но уже получается 32», «написал 10 глав» (57). Однако в начале октября работа остановилась. 3 октября Александр Исаевич вернулся в Рязань, а 12-го отправился на юг, побывал в Ростове-на-Дону, в Георгиевске и 24-го снова был дома (58). По возращении он несколько дней редактировал «Свечу» для «Современника» и «сплотку» из женских глав «Круга» для «Нового мира», после чего 29 октября поехал в Москву. (59).
«…Осенью 63-го года, – читаем мы в «Теленке», – я выбрал четыре главы из “Круга” и предложил их “Новому миру” для пробы, под видом “Отрывка”. Отказались. Потому что “отрывок”? Не только. Опять тюремная тема…Тем временем нужно было им печатать проспект – что пойдет в следующем году. Я предложил: повесть “Раковый корпус”, уже пишу. Так названье не подошло! – во-первых, символом пахнет; но даже и без символа – “само по себе страшно, не может пройти”. Со всей решительностью переименовывать все, приносимое в “Новый мир”, Твардовский сразу определил: “Больные и врачи”. Печатаем в проспекте. Манная каша, размазаная по тарелке…Я отказался» (60).
По свидетельству Натальи Алексеевны, все было несколько иначе. Когда Александр Исаевич передал А.Т.Твардовскому «сплотку» женских глав, последний сразу же предложил А.И.Солженицыну подписать с редакцией «Нового мира» договор на публикацию романа (61). Но Александр Исаевич отклонил сам это предложение, после чего с ним «заключили договор на повесть в десять листов», т.е. на «Раковый корпус» (62).
Разбирая в эти осенние дни 1963 г. поступающую на его имя корреспонденцию, Александр Исаевич обнаружил письмо, которое было подписано Натальей Мильевной Аничковой (63). «…Она, – пишет А.И.Солженицын, – бывшая зэчка, и дочь ее приемная, тоже зэчка, благодарят за «Ивана Денисовича» и готовы помогать, чем могут. А для заманки, чтоб я верней отозвался, приправлено было, что Павел Дмитриевич Корин* – их сосед, могут познакомить». Через некоторое время Александр Исаевич познакомился как с самой Натальей Мильевной, так и с ее приемной дочерью Ниной Григорьевной Левитской, дочерью одного из ближайших сотрудников Н.И.Вавилова, биолога Григория Андреевича Левитского (64). Появились две верные помощницы, которых А.И.Солженицын по первым буквам их имен стал называть «Энэнами» и к содействию которых затем прибегал неоднократно.
*Познакомился Александр Исаевич и с художником П.Д.Кориным, который, как считает Н.А.Митрохин, был одним из тех, кто вдохновил писателя И.М.Шевцова на нашумевший в свое время роман «Тля» (Митрохин Н.А. Русская партия. Движение русских националистов в СССР 1953-1985. М., 2003. С.66)
К 1 ноября А.И.Солженицын вернулся из Москвы и опять сел за «Раковый корпус», но и на этот раз работа шла неровно, неоднократно он отвлекался на другие сюжеты. Так, в ноябре 1963 г. им были написаны небольшие рассказы «Как жаль», «Корова», «Правая кисть» (65). А затем, так и не сумев полностью сосредоточиться на повести, он снова отодвинул ее в сторону и в конце 1963 г. возвратился к роману «В круге первом». «У него, – вспоминала Н.А.Решетовская, – созрел план сделать подходящую для “Нового мира» редакцию “Круга” и предложить ее Трифоновичу прочитать ее у нас дома» (66)
Характеризуя позднее эту работу, Александр Исаевич писал: «…я предпринял такую операцию: я развалил…постройку…на кирпичи, на главы, полуглавы, иногда абзацы, – и заново построил другой роман из того, что все-таки можно показать. Так и получился вариант “Круга” из 87 глав» (67). Если верить А.И.Солженицыну, дело заключалось не только в сокращении объема романа, но и в изменении его сюжета (68). Однако до тех пор, пока нам не станет известна предшествующая редакция романа, судить о характере этих изменений не представляется возможным.