Всё не просто

Для всех храмовников отряд был семьей. В храмовые школы отбирали способных к магии мальчиков не старше восьми лет. Семьям полагалась компенсация за потерю будущего кормильца (простому и среднему сословию), но общаться с родственниками потом не запрещали. Обучение длилось до наступления совершеннолетия в двадцать два года. Отсев курсантов был высок, из десяти отобранных уходил в отряд только один. Нет, смертность детей не превышала естественной, просто требования к ученикам были очень высоки. Мало было успехов в магии или воинских дисциплинах, курсанты обязаны были знать все языки мира (три основных и их диалекты), искусство, этикет, иметь прикладную профессию (кузнец, плотник и т. д.), хорошо охотиться и выслеживать дичь. Помимо этого весьма приветствовался интерес к точным наукам и, естественно, дотошно знать весь бестиарий.

Остальные не выбрасывались на улицу, даже не окончив обучение, эти дети были весьма ценным материалом. Их с удовольствием брали в Храмы Эль, где они становились со временем жрецами.

Отряды базировались по одному в столицах людских государств. В земли орков и эльфов отправлялись только по вызову. Из трехсот бойцов не более пяти были нелюдями. Один эльф и четыре орка. Длинноухий старался особо не выделяться, но стал капитаном восьмого отряда.

Семей, как таковых, у храмовников не было. Они не женились (по крайней мере, до выхода в отставку), это не имело смысла — бойцы все были магами и даже люди доживали до пятисот лет. Но у женщин они пользовались бешеной популярностью и не только из-за ореола героев и защитников. Все было намного проще — храмовники признавали всех своих детей (определить отцовство магу было проще простого), мальчиков с магическим даром определяли в храмовую школу, девочкам давали приданное и старались выдать замуж в семьи, где встречался магический дар, остальных мальчишек пристраивали на обучение хорошим профессиям. Так что, выходя в отставку, некоторые ветераны имели взрослых прапраправнуков.

Следовательно, на всем материке храмовники пользовались заслуженной славой серьезных магов и бойцов. Даже короли старались с ними не портить отношений без крайней необходимости. Поэтому Шас считал, что его пятерки более чем достаточно для возвращения блудного принца в Стоглав. Правда, не во дворец, а в подземелья храма Эль, но это уже частности. Главное — ищейки встали на след и Эльчеору не долго придеться бегать по лесам.

Я чувствую себя идиотом.

Да, самокритично, а что делать? Здравомыслящий человек сидел бы на дереве второй час, изображая из себя экзотический фрукт?

Правильно, нет! Он бы не стал верить не нормальным оркам на слово, что это ненадолго и совершенно тебе необходимо. Умный человек поблагодарил бы вежливо и отказался. А что сделал я?

Правильно! Я, как идиот, полез на дерево и типа «осматриваю окрестности на предмет наличия потенциального врага». Во, загнул! А чем еще заниматься, сидя на дереве и не имея возможности вернуться на землю? Разумеется, попытаться оправдать свои не логичные поступки. Мне надо убедить самого себя, что я не круглый дурак.

Пока что убеждение проходит с переменным успехом.

Темнеет. Орка все нет. Крепкое дерево, то ли дуб, то ли ясень, служит мне пристанищем уже несколько часов. Оррин категорически запретил мне спускаться до его прихода. Так и сказал.

— Для тебя есть небольшое поручение. Ты должен забраться на подходящее дерево, затаиться и дождаться моего прихода. Мне необходимо отлучиться на часок. Здесь, рядом, есть сторожка знакомого лесника. Заскочу к нему за провизией, а то от ягод тебя вчера пронесло. Кучу времени потеряли, так что пойду, возьму еды для тебя, а то ноги совсем заплетаться стали. Заодно и узнаем, достаточно ли ты взрослый для выполнения поручений без дополнительного контроля с моей стороны.

Упомянутый конфуз с желудком был для меня крайне болезненным сюрпризом. Приступ желания «пообщаться с природой» был так внезапен, что я еле успел забежать за ближайший кустик. Теперь я понимал, что счастье — это не вовремя набить живот, а вовремя снять штаны. Те еще ощущения! Орк мог бы и не напоминать мне лишний раз о таких вещах. Но столь долгое отсутствие вождя начинает сильно меня беспокоить. Мало того, что мне придется привязаться к дереву, что бы с него не упасть (ноги и руки ломит невыносимо), так и орк давно должен был вернуться.

Так, спокойно. Может, он просто заболтался со старым приятелем, или подвернул ногу на обратном пути, или встретил подозрительных людей и теперь дожидается их ухода в гуще леса. Совсем не обязательно, что он нарвался на патруль стражи или каратели поймали его. Не надо паниковать раньше времени. Пугаться начнем утром, если орка еще не будет.

Что-то я расслабился, а ведь вон те кусты, справа, стали подозрительно шевелиться. Сидя на дереве несколько часов, я невольно запомнил всю обстановку вокруг до травинки. Так что, ветер те кустики шевелил совершенно иначе. Да, Эльчеор, похоже, пришли охотники на твою шкурку. Надо затаиться. Оррин навешал на меня амулетов, как бус на девке в праздник, так что если не буду шуметь, то может и не найдут.

И что за страсть идти по лесу в самой чаще, тропинок им нет, что ли? Теперь и разговаривают. Да кто же там?

Словно услышав мой вопрос, из кустов вывалились три весьма странных персонажа. Люди, молодые люди, почти подростки. Трое, два парня и девушка. Причем выглядят они не самым лучшим образом. Моя любимая кухарка (весьма представительная мать семейства, всегда припрятывала для меня самый вкусный кусочек) сказала бы — «как кошки драли». Эти жертвы коварных лесопосадок сосредоточенно обсуждали какой-то животрепещущий вопрос. Сейчас высказывалась женская часть отряда. Точнее, эта самая часть трещала без умолку, причем на диво противным голосом. Парни угрюмо отмалчивались. По жалким остаткам одежды можно было предположить, что вся компания с утра была одета, как полагается молодым дворянам.

— Я уверена, скоро мы выйдем к нашей деревне. Кажется, и места начались знакомые. — Продолжала верещать девица. — Так что, нечего малодушно ныть, мы совсем не потерялись. Я что, не знаю своего собственного леса? Сейчас отдохнем. Вот и полянка подходящая. Ну, что встали? Разведите костер и накормите меня чем-нибудь! Или я пожалуюсь папе, и он вас вычеркнет из списка женихов!

Судя по взлядам, какими перекидывались молодые люди — это было их заветной мечтой. Я бы тоже не согласился жениться на такой неприятной особе, ни за какие деньги. А то, что деньги заставили их таскаться с этой ведьмой по лесам, было очевидно. Нет, черты лица у предполагаемой невесты вполне миловидные, но только до того, как она открывала рот. Звук ее голоса вызывал зубную боль, к тому же пренебрежительные гримасы, которые она все время строила, прелести ей не добавляли.

— Ну, долго я еще буду ждать? — Голос девицы достиг неимоверных высот. — Родан, иди за хворостом. Годан, найди для меня воду. Живее! Мне необходимо отдохнуть. Я так устала.

— Да, Аглисса! Сейчас все будет. — Дуэтом пробурчали парни, и ушли в лес.

Не понял? Эта дура уселась прямо под моим деревом и стала разговаривать сама с собой.

— Нет, за что мне все это! Почему я, единственная дочь борона Оридана, самая богатая наследница королевства, должна мучиться среди леса без малейших удобств. Во всем виноваты эти тупые близнецы, Родан и Годан. И почему папенька настаивает выбрать мужем одного из них? Я достойна лучшего. Еще с прошлой зимы я мечтаю о принце.

Что? Этот ужас в юбке мечтает обо мне?! Ни за что!

— Он такой красавчик, так смотрел на меня на последнем балу!

???

— И, потом, я понравилась его маменьке. Она так и сказала: «Аглисса, дорогая, у тебя такой звучный голос!». К тому же, после смерти этого старого хрыча, Гонора, я стала бы королевой. А ради короны можно было бы соблазниться и на этого больного урода, Эльчеора.

Фууу! Я испытал счастье, узнав, что покушаются не на мою свободу. Вот бы действительно братцу досталась эта «самая богатая невеста», вот была бы достойная месть.